Но, кажется, сделала только хуже.

Дженис, дрожа всем телом, едва не заплакала.

– П-пройдём со мной, я п-покажу тебе ак-кадемию.

“Тяжёлый случай, – я была вынуждена признать, снова поднималась с кушетки. – Ладно, Анжела. Будем исправлять то, что ты натворила, а сперва наладим дружеские связи.”

Слабость никуда не делась, но в голове немного прояснилось. Я протянула изумлённой Дженис ладонь и нарочито весело спросила:

– Давай представим, что прошлой меня уже нет, и есть я новая. Начнём всё сначала. Как тебе идея?

Не знаю, чего я ожидала?

Может быть, что робкая Дженис будет счастлива подружиться с той, кто так долго и тщательно её задирала?

Вместо того чтобы обрадоваться, она затряслась как осиновый лист и убрала обе руки себе за спину.

– Спасибо, но я не хочу навязываться.

Навязываться? Она, должно быть, шутит? Дай ей волю, она бы до выпускного от меня шарахалась.

Кстати, на каком курсе учится Анжела? И по какой специальности?

Надо уговорить её быть со мной откровенной, иначе ничегошеньки не узнаю.

Но как?

Ладно, разберёмся.

– Дженис, – я сладко произнесла, всё ещё держа руку вытянутой перед собой. – Пожалуйста, я настаиваю.

От последнего слова девчушка нервно передёрнула плечами, но всё же ответила на рукопожатие, причём её пальцы тряслись так, будто она сунула их в капкан, который вот-вот захлопнется.

Понадобится время, чтобы Дженкинс меня не пугалась. Но она моя единственная надежда освоиться в академии и понять, что делать дальше?

– Как скажешь, – прошептала она, опустив глаза.

– Вот и отлично! – на секунду забывшись, я дружески хлопнула её по плечу, отчего девчушка снова задрожала.

Какой же стервой должна быть Анжела де Ариас, если при общении с ней девчушку вот так корёжит?

Зато теперь понятно, почему она такая худая. Так активно трястись по каждому поводу – действенней любых аэробных нагрузок.

– Я правда ничего не помню, – не выпуская влажную ладошку из пальцев, я повела её на выход из кабинета. Захлопнув за собой дверь и остановилась, рассматривая тёмный коридор, в котором тускло светила одна-единственная лампа.

А я ещё думала, что это у нас в универе с ремонтом проблемы. Тут вообще аварийное состояние! На кривых стыках между полом и стеной цветут островки плесени, пахнет сыростью и мокрыми тряпками, странная надпись “Малая целительская” нацарапана прямо на двери грязно-белого цвета.

Куда смотрел ректор? Его самого всё это устраивало?

– Мрак, – выдохнула я, и неожиданно Дженис меня поддержала.

– Это крыло давно требует ремонта. В основной части академии дела обстоят гораздо лучше, – задумчиво протянула она, ковыряя мыском ботинка пол из щербатого мрамора. – Давай я провожу тебя до комнаты?

– Давай! – обрадовалась я её попытке выйти на контакт. – Далеко идти?

– Общежитие там, – Дженкинс неопределённо махнула рукой. – Минут пять от силы.

– Супер! – я хлопнула в ладоши и тут же об этом пожалела, когда девчушка вздрогнула, испугавшись громкого звука. – По пути расскажи о том, что представляет ваша академия. То есть наша. Конечно, наша. Что-то я заговорилась.

Дженис повела меня вперёд, тихим, мелодичным голоском рассказывая о месте, где я внезапно очутилась.

– Академия Магических Искусств – четвёртая в рейтинге магических академий столицы. У нас делают упор на четыре науки – элементальная магия, артефакторика, целительство и трансмутация.

– Трансму… что? – поинтересовалась я, впитывая информацию словно губка.

– Трансмутация, оно же изменение формы, – увлёкшись рассказом, Дженкинс немного осмелела. Голос зазвучал звонче и увереннее, а в глазах заблестели яркие огоньки. – Мы, то есть студенты, обладающие этим даром, способны менять форму и внешний вид.

– Ничего себе! – искренне ахнула я, с возрастающим интересом посматривая на Дженис. – И ты всё это умеешь?

Щёки моей спутницы окрасил лёгкий румянец.

– Почти. Я уже научилась видоизменять предметы, а на последнем курсе мы будем изучать трансмутацию живых существ.

– На последнем, – задумалась, на ходу постукивая краешком ногтя по нижней губе. – А сейчас мы на каком?

– Четвёртый. На дворе последняя неделя зимы, значит, окончим его через четыре с половиной месяца.

Мне нестерпимо хотелось поинтересоваться, какой я, точнее, Анжела, владеет магией, и в то же время было страшно.

Это как подойти к краю бездны и всматриваться в бесконечную тьму под ногами, боясь оступиться и упасть.

К счастью, Дженис поняла меня без слов.

– На нашем факультете ты лучшая, Анжела. Правда, с теоретическими науками у тебя беда.

“Теория – это не практика, подтянем,” – подумала я, рассматривая роскошный холл магической академии. Вот куда пошёл весь бюджет!

На резные колонны из белоснежного мрамора, на огромный фонтан в виде крылатой ящерицы, красующийся по центру. На большую, во всю стену, доску объявлений с позолоченными краями, удобные диванчики и кресла, а также портрет сурового мужчины с кустистыми бровями.

– Эт кто? – ткнула пальцем в сторону художества.

– Твой дедушка. Он дольше всех занимал ректорский пост. Целых сорок восемь лет!

“Ужас какой. Интересно, он ещё жив?” – поёжилась, ощущая на себе взгляд недовольного деда. Даже встала за колонну, чтобы дышалось легче.

– Нам на улицу! – под удивлёнными взглядами студентов, Дженис сама потянула меня в сторону массивных резных дверей, украшенных бронзовыми вставками. – Общежитие находится в соседнем корпусе.

Не обращая внимания на столпившихся зевак, пристально следящих за каждым моим движением, я поспешила догнать Дженис.

И едва не врезалась в Даррэна, возникшего в дверях из ниоткуда! Парень, смерив меня обжигающим взглядом, что-то прошипел себе под нос, и удалился.

В голову пришла заманчивая идея! Поравнявшись с Дженкинс, я наклонилась к ней и прошептала:

– Расскажешь мне о нём?

Я ожидала чего угодно, но не того, что девчушка резко затормозит и в её глазах проскользнёт нечто, похожее на ревность.

– О ком? – с тщетно скрываемой досадой спросила Дженис. – О вашем дедушке?

– Нет. Об Эрвуде. Расскажи о нём всё, что тебе известно.

– Об Эрвуде? – с подозрением прищурилась Дженис. – Как ты можешь помнить его фамилию, если потеряла память?

Вот настырная! Под её испытующим взглядом я ощущала себя как нашкодившая первокурсница в кабинете ректора.

– А мне рассказал “дядюшка Тэрри”, – выкрутилась, заметив, как при упоминании неформального прозвища мистера Богля Дженкинс аж перекосило. – Я видела их обоих, когда очнулась, а после он назвал Даррэна по имени.

Не буду же я рассказывать ей, что этот треклятый Эрвуд угрожал мне отчислением и требует вернуть долг, о котором я совершенно не имею представления.

– Будь по-твоему.

Невооружённым глазом заметно, что Дженис не желает делиться со мной информацией о темноволосом парне, но выбора у неё не было.

Захочу – узнаю не у неё, а у кого-нибудь другого.

– Нам туда, – Дженис указала на опрятное пятиэтажное здание белого цвета. – Это женское общежитие. Я живу на втором, ты на этаже для богач… Прости, на пятом.

Осознав, что ляпнула лишнего, она густо покраснела и ускорила шаг, первой добравшись до высоких резных дверей, на которых красовалась потёртая табличка “Женское общежитие АМИ”

Я не торопилась догонять девчушку. С приоткрытым от удивления ртом осматривалась вокруг, наслаждаясь лёгким, совсем не свойственным для поздней зимы ветром.

Фасад главного здания был украшен резными статуями неизвестных мне магических существ, которые обрамляли вход в академию. На фоне снега учебный корпус поражал своей архитектурной красотой с фигурными башенками, балкончиками и огромными часами, располагающимися под крышей.

– Красотища! – восхищённо прошептала, забыв и про Эрвуда, и про терпеливо ждущую меня у дверей Дженис. – Это похоже на волшебную сказку!