Как я и говорил, ребята были хорошо подготовлены, и они тоже вскочили на ноги, услышав, что кто-то — или что-то — пытается заглянуть в этот мир.

— Всё нормально, это свои, — хмыкнул я. — Кавалерия прибыла.

Где-то в Многомерной Вселенной

Неназываемый бежал так быстро, как не бегал никогда в своей жизни. Он прорывался сквозь многослойные миры, петляя, как заяц, при этом не забывая оттягивать на себя всю скопившуюся энергию от своих миньонов. Кто-то из них умирал, кто-то рассыпался безжизненными костяшками, кто-то падал совсем без сил. Но Неназываемому было абсолютно похер. Все свои силы он тратил на одно — оторваться от преследователей, не попасть в их лапы и добраться до того мира, куда вела его Скверна.

За ним по пятам нёсся Крысюк с двумя богами-предателями, которые предали лично его, перейдя на сторону врагов. Впереди он чувствовал запах Ордена Паладинов. Ордена, который, как он думал, он уничтожил собственными руками. Да, пускай их было всего шесть человек, но у них за спиной стоял Свет, а это значило, что драка при их столкновении будет серьёзной.

А Неназываемый не собирался драться ни с кем. Он собирался воспользоваться подарком Скверны, набрать силы и уже потом вернуться и ударить в полную силу. Плюс несколько меток Охотников, которые поняли, что он вышел из своего тронного мира, также отправились ему наперехват, как охотничьи гончие, почуявшие добычу. Поэтому действовать нужно было не просто быстро, а чрезвычайно быстро.

Тем не менее, в процессе своей безумной гонки, Неназываемый, помимо своей воли, фиксировал несоответствия. Например, всплывшие мёртвые миры Костяного Скульптора, которые сейчас были вычищены до стерильной чистоты. А ведь тот так гордился своей логистической системой! Но, судя по всему, кто-то оказался хитрее. Хотя, что значит, «кто-то»? Оттуда явственно «несло» энергией Охотников. Именно они зачистили всю систему Костяного. А это значит, что он стал ещё слабее.

Сидя у себя в тронном мире, защищённый божественным щитом, Неназываемый не мог получать информацию от Вселенной в полной мере, так как это было свойством щита. Прямо сейчас его мозг переполнялся от бесконечных потоков информации, которые лились со всех сторон.

Пустота отошла на перегруппировку, собираясь ударить заново. Инферналы тоже притихли, зализывая раны, но не оставили своей идеи пробраться в Закрытый мир. На краю Вселенной Механический Пастырь, длительное время находясь в паритете в сражении с бездушным Феликсом, каким-то образом, кажется, получил неожиданное преимущество и перешёл в наступление. Охотники, как всегда, наводили порядки. А боги неожиданно прекратили свои дрязги и прямо сейчас наблюдают, пытаясь понять, на чьей стороне сила.

Вся эта полезная, но ненужная информация вливалась в голову Неназываемого, разрывая и мешая сосредоточиться. Но в конце концов он сбросил наваждение и рассмотрел находящуюся впереди чёрную дыру, на которую как раз и указывала Скверна внутри него. Она, кстати, воспряла духом, понимая, что её цель — а именно соединить свою родную Вселенную в Многомерную — была где-то рядом.

Но интуиция Неназываемого орала, что где-то есть подвох, что он может стать пешкой в руках Скверны. Он надеялся на договор и на общие механики Вселенных, которые не позволят Скверне этого добиться. Он ускорился и полетел прямиком к чёрной дыре, отрываясь от преследователей. Ещё немного, ещё чуть-чуть… и…

— Помнишь меня?

Перед ним возник образ мужчины в сияющих доспехах, и Неназываемый еле затормозил.

— Капеллан Август? Ты же сдох!!! — разъярённо заорал Неназываемый, когда понял, что перед ним стоит последний из Паладинов. Ну, из старых Паладинов.

Стоящий перед ним парень выглядел по-другому: другие доспехи, более молодое лицо и тело, а самое главное — огромный меч, который он держал у себя на плече, змеился пламенем Скверны и одновременно светился. Это точно был артефакт Света.

— Как такое возможно?

— Как видишь, я не сдох, — криво усмехнулся юноша, хотя его глаза были глазами древнего старца, пережившего падение воина. Они горели неистовой жаждой мести.

— Откуда ты? — Неназываемый понял, что боится. Сильно боится и не понимает, что происходит. — Как ты взаимодействуешь со Скверной? — ткнул он пальцем в меч.

— Мы с ней нашли общий язык, — хмыкнул Август Соларис, капеллан Ордена Паладинов. — Моя ненависть и жажда мести были настолько сильны, что я смог обратить своего врага себе на службу. Так что, думаю, тебе это понравится.

Он замахнулся мечом. Неназываемый инстинктивно отпрянул и… внезапно понял: капеллан не находился здесь физически. Здесь было лишь его воплощение, проекция, поставленная с одной-единственной целью — поговорить с ним и, возможно, задержать.

— Ты всё-таки сдох! Ты не существуешь! — рассмеялся Неназываемый и смело шагнул вперёд, сквозь проекцию, хотя в последний момент сердце у него испуганно замерло при мысли, что он ошибся, и Соларис здесь находится во плоти. Но нет, он прошёл сквозь иллюзию и торжествующе рассмеялся. — Оставайся в аду, где тебе и самое место!

— В аду? — знакомым жестом капеллан приподнял левую бровь. — Я совсем не в аду, ублюдок ты чёртов. Я теперь знаю, куда ты ушёл. И я приду за тобой. Приду очень скоро. На этот раз во плоти и со всей своей яростью, которую я обрушу на тебя, тварь!

— Ха-ха-ха! — издевательски рассмеялся Неназываемый, перебивая чужой голос, который заставлял его дрожать, и, не теряя времени, быстро нырнул в дыру.

Вот только, уже находясь в процессе переноса между Вселенными, он понял две вещи: почему Скверна не использовала этот переход раньше, и что было не так с его интуицией.

Всё оказалось гораздо проще. Это был путь в один конец…

— Ну, и как тебе закат, моя новая подруга? — усмехнулась черноволосая женщина, указывая вдаль.

— Красиво, однако, — согласилась с ней Елизавета, и тут же добавила: — Знаешь, а ведь я бывала на Сахалине, и далеко не один раз. Даже в отпуск умудрялась изредка выбраться, но не помнила таких вот закатов.

Елизавета, глядя на закат, была уверена, что она права на все сто процентов, поскольку не должно, как минимум, такое привидеться. И самое интересное, что она не могла даже описать, что сейчас наблюдала. У нее было ощущение, что она находится во сне, что ли.

Десятки и сотни планет кружились в каком-то первобытном танце. Одни планеты взрывались, другие появлялись. Прямо сейчас Лиза видела, как на одну из планет идёт наступление живых астероидов. А на другой планете буйствовал синий туман, который, кажется, сейчас поглощал её целиком.

Затем, вдоволь насмотревшись, Елизавета перевела свой взгляд на напиток, который она пила, и улыбка ещё раз посетила её лицо.

— А знаешь, это хороший напиток. Отлично расслабляет. После него такие интересные галлюцинации.

Тут уже не выдержала Бездна и рассмеялась.

— Галлюцинации? — рассмеялась она. — Ох, уморила меня… Только что на твоих глазах уничтожались целые системы, и на минуточку, всё это в реальном времени.

— Бывает, — пожала плечами Елизавета, совершенно безразлично.

Она не знала, по-настоящему это или нет, но теперь это мало волновало женщину. Лиза понимала что Вселенная куда как больше, чем одна планета, и там происходит всякое. В последнее время её мысли вообще блуждали где-то далеко от тех вещей, которые окружали её.

Елизавета переживала за эту планету, за свою дочь, а ещё за то, что она чувствовала себя пустой, полностью и безнадежно опустошённой женщиной, которая, кажется, потеряла себя. Хотя она так радовалась свободе, которая наступила после того, как сложила свои регалии, что сразу же отправилась путешествовать пытаясь найти безумные вещи, которые она не успела сделать. Правда, оказалось, что они совершенно не приносят ей удовольствия. И может показаться, что она просто в душе императрица, которой нужно править, сидя на своём троне. И это её судьба.