— Да не, я не из-за этого, — хмыкнул я. — Я не сделал этого, потому что просто всегда был распиз… — набежавший поток ветра сдул окончание моей фразы.

Где-то в Многомерной Вселенной

Тронный мир Неназываемого

Неназываемый сидел, скрючившись на своём троне, и грыз ногти. Дурацкая человеческая привычка полностью овладела им, и он никак не мог с ней справиться.

Недавняя эпичная битва, которая произошла прямо под его стенами, была показательной. Судя по всему, он, Неназываемый, зачем-то снова понадобился Костяному Скульптору, потому что эта сволочь никогда своим костяным пальцем не пошевелит без какой-либо выгоды для себя. В этот раз, скорее всего, он хотел снять осаду и подвязать Неназываемого на какую-то новую авантюру, в которой должен был рисковать своей задницей именно он, Неназываемый, но никак не Костяной Скульптор.

К счастью или, к сожалению, в ближайшее время Неназываемый не узнает, что именно затеял Костяной Скульптор, потому что успеха он не добился. Крыса и два бога-ренегата, которые выступили против воплощения Костяного, должны были сдохнуть в первые же минуты битвы, но они не сдохли. Они выстояли. А потом…

Потом пришёл Охотник и всем дал трынды, — вспомнилась Неназываемому ещё одна человеческая поговорка. Ну, там в контексте был лесник, но Охотник уж слишком эпично появился. Причём появился он не в своём физическом воплощении, а действовал через объединение душ с крысюком.

Битва получилась действительно легендарная. Победителей в этой битве не было. Ну, разве что кроме перемолотых в костяную муку легионов Скульптора. Основные главные силы разошлись потрёпанные и недовольные. Недовольные тем, что не смогли полностью уничтожить врага.

Сейчас и Крыса, и два бога-предателя — Локи и Морфей — были уставшими и даже, можно сказать, обессиленными. Но и в страшном сне Неназываемый не собирался на них нападать, потому что он видел, на что они способны — как сами по себе, так и с силами Охотника. Однако сидеть здесь, в изоляции, становилось смерти подобно. Враги всё это время усиливались, он же только терял силы. В конце концов, его просто возьмут измором, а это недопустимо.

В этой Вселенной ему некуда скрыться, но у него есть Скверна. А у Скверны есть своя Вселенная. Его вынужденная изоляция не прошла даром: он провёл исследование и нащупал место в Многомерной, в которое он мог открыть портал для Скверны. Это могло убить его самого, если Скверна решит его поработить. А ещё для этого нужно множество условий и, конечно же, жертв. Но альтернативой была просто позорная смерть. Поэтому Неназываемый решился.

Весь имеющийся запас энергии, на котором держался божественный щит над его миром, он собрал в один ударный кулак и жахнул по троице врагов, которые отдыхали неподалёку. Не дожидаясь результата этого удара, он рванул в противоположную сторону, прочь из мира, со всей доступной ему скоростью, молясь об одном: чтобы успеть к точке входа во Вселенную Скверны первым…

Где-то в Многомерной Вселенной

Первая крепость Охотников

Первый Охотник сидел в глубоком кресле перед стелой Кодекса, прикрыв глаза. Прямо сейчас он общался с самим Кодексом, который посчитал, что настало время поговорить.

На самом деле это была инициатива Первого. Хотя он жил многие тысячелетия, некоторые вещи, происходящие в Многомерной Вселенной, были за гранью его понимания. Он пытался разобраться самостоятельно, но получалось это далеко не всегда, и тогда он обращался к Кодексу. Как правило, он получал свои ответы. Вот только случалось и так, что даже у Кодекса не было ответов на вопросы.

В этот раз было так же.

— Я не понимаю, брат, — таковы были первые слова Первого Охотника. — Почему до сих пор Закрытые миры остаются закрытыми? Почему внутри одного из них барахтается наш брат Сандр? Зачем Вселенная отправляет туда на перерождение души других великих людей нашей Вселенной? В чём логика? В чём смысл? Получи мы туда доступ, проблемы Многомерной можно было бы решить с меньшими усилиями.

— Ты не знаешь, какие на самом деле проблемы у Многомерной, — несогласно прогудел Кодекс. — И я не знаю. Никто не знает. Я бы сказал, что это знает только сама Многомерная, хотя, чем больше мне открывается в последнее время, тем больше я понимаю, что и это может быть не так. Что ты вообще знаешь о строении Вселенных?

— Ну… я знаю про это то, что ты мне рассказал. Ну и то, что за всё время существования Ордена смогли нарыть и проанализировать наши братья и старейшины. Сначала была создана Вселенная. Потом она создала всё своё содержимое. Как-то так.

— Хорошо, — сказал Кодекс. — Ты сам говоришь: мы прожили многие тысячи лет и только сейчас узнали о существовании других Вселенных. Само понятие «Многомерная» подразумевало наличие множественных миров в самой Вселенной, но, как оказалось, что сама Многомерная является одной из других, существующих… А откуда возникла Вселенная? — снова задал свой вопрос Кодекс.

— Ну, достоверно этого никто не знает, но считается, что её создали Странники.

— Странники… — проговорил Кодекс, и в его голосе послышалось лёгкое раздражение и сожаление. — Никто не знает, кто такие Странники и были ли они вообще.

— Но существуют же Странники даже в нашей Вселенной, — возразил ему Первый. — Про это все знают.

— Все знают, что существуют некие индивидуумы, которые назвали себя Странниками. Точно так же, как называют мифических существ, которые сотворили Вселенную, — на этот раз в голосе Кодекса скользил неприкрытый сарказм. — Но нет ни единой связи, ни единого подтверждения, что это одни и те же люди. Ну или, как они сами себя называют, что они наследники тех самых Странников.

— Так, а как по-другому тогда выстроить логичную картину мира? — нахмурился Первый.

— А никак, — если бы у Кодекса была плоть, то, скорее всего, он развёл бы руками. — Даже мы, высшие сущности… ну, или надсущности, ну, или ещё — верховные, как нас только не называют, — продолжил Кодекс. — Даже мы не понимаем, как всё устроено. У нас нет прямого доступа к Многомерной. Мы только слушаем и выполняем её приказы. Ну, или не выполняем, — в конце раздался тихий смех. — Всё, что происходит во Вселенной, рассчитано на её улучшение и совершенствование. Точно так же, как и все живущие и созданные самой Вселенной существа внутри неё. Вселенная пытается эволюционировать, дабы добиться… — Кодекс на секунду замолчал. — Как я сказал, я не знаю её цели. Но в какой-то момент Вселенная решила расшириться не внутри себя, а за счёт других Вселенных.

— И, похоже, эта мысль пришла не только нашей Вселенной, — хмыкнул Первый, начиная понимать. — Сначала Скверна забрела в гости, потом Равномерная засунула сюда свой нос. Да я не уверен даже, что Пустота не является порождением другой Вселенной.

— А ещё ты много про кого забыл, — тихо прошептал Кодекс. — К примеру, про Механического Пастыря, который забил на законы мироздания и просто долетел из одной Вселенной до другой. Уверен, что существует ещё множество других вторженцев, которых мы пока не обнаружили. Ну, или они делают всё, чтобы их не обнаружили.

— Грядёт битва Вселенных. И, понятное дело, что каждая из них хочет перестраховаться.

— Так, а что тогда с Запретными мирами? — попытался Первый вернуть беседу обратно в нужное русло. — Это творения Многомерной?

— Не думаю, — ответил Кодекс. — Я до конца не уверен, но что-то мне подсказывает, что Запретные миры были специально сделаны Странниками. Ну, или кем-то другим. Как стационарные точки соприкосновения Вселенных. А вот уже защиту на них… тут уж да, повесила именно Многомерная Вселенная. Как ни крути, но эти миры являются собственностью Многомерной. И пока она диктует свои законы, то от неё будет зависеть, кого туда пускать и кого оттуда выпускать.

— Ну, как показала практика, не очень-то от неё это зависит, — хмыкнул Первый. — Сандр уже научился выпускать оттуда кого попало. Вот только над тем, чтобы впускать, он всё ещё работает.