— Показалось, что кто-то следит за нами и идет последу, — с каким-то облегчением сказал он.

Этот голос мне незнаком. Он еще полминуты вглядывался в темноту позади себя, затем развернулся, и все они двинулись дальше. Я же все это время находился в такой позе, с которой мог в бой момент отпрыгнуть, причем, в любую сторону. Я понял, что эта моя способность не является панацеей, ведь я еще не сталкивался с сильными магами, которые, наверняка, меня быстро обнаружат.

Удивительно, но даже этот нюанс не заставил меня отказаться от попытки освободить девочку. Только сейчас я передвигался еще осторожнее, краем глаза отметив, странность самих движений. Зацикливаться на этом не стал, чтобы «не спугнуть» это умение, появившееся у меня словно ниоткуда. Они привязали девочку к дереву свободным концом веревки, которой связали ей руки за спиной, а сами спустились метров на семь к воде. И буквально через пять минут я услышал тихие всплески на воде.

Подойдя к ней сзади, я присел и на самое ушко прошептал:

— Тише. Не показывай, что ты меня слышишь. Я постараюсь тебе помочь, но обещать ничего не могу — если мне будет грозить опасность, то я уйду. Сейчас я разрежу веревки.

— У меня рабские ошейник и браслеты, — почти не раскрывая губ, «пропела» она, настолько мне показался мелодичным ее голос.

— Знаю.

Про браслеты я не знал, но не отказываться же из-за этого от своего намерения? Честно говоря, в своей этой авантюре я полагался на свое умение скрываться и надеялся, что обхватив руками ее шею, я сумею таким образом скрыть и ошейник.

Чуть позже нашего диалога на берегу начался другой.

— Господин? — раздался знакомый голос.

— Да, это я, — ответил ему другой с явными властными нотками.

— Господин, она у нас. Все, как вы хотели — никто ее не трогал, и доставили вам в рабских оковах, которые вы нам предоставили.

— Хорошо. Показывайте товар и будем рассчитываться.

Пока они разговаривали, я освободил девочку, и мы побежали подальше от берега. Я думал, это я стал ловкий? Куда там! Эта девчушка обогнала меня в мгновение ока, но почувствовав это, остановилась и посмотрела назад. Ее большие глаза стали огромными, распахнувшись в изумлении. В этот раз я быстро сообразил, что она просто не видит меня, поэтому взял ее за руку. И она, недолго думая, рванула прочь, таща за собой с совсем недетской силой.

— Она там! — выкрикнул «господин».

«Блин, как они быстро нас вычислили», — недовольная мысль пронзила мою голову. Придется делать то, о чем я начал только размышлять. Дернув девочку за руку, я остановился. Подтащив ее к каким-то деревьям, прошептал:

— Быстро ложись на землю.

Она замотала головой, но у меня не было времени на убеждения, поэтому я просто завалил ее. Можно занести ей в плюс тот факт, что она даже не вскрикнула. Обхватив ее запястья вместе с кожаными браслетами, своимруками, я постарался собой закрыть ее шею.

— Тихо, — на ушко шепнул я ей.

Некстати мне в голову пришли мысли о пикантности ситуации. Девочка лежала на спине, ее глаза были на уровне моих, и смотрели прямо в мои. Сейчас они не горели, а только чуть-чуть, совсем немного светились в темноте. Или создает такой эффект мое ночное зрение? Мне они показались очень красивые и манящие в свою глубину, куда я начал проваливаться, теряя над собой контроль. Девочка каким-то образом почувствовала это, моргнув и чуть пошевелившись, возвращая меня обратно. Вернуть-то она меня вернула, вот только в ответ на это у меня шевельнулось другое. Она усмехнулась только кончиками губ и чуть покачала головой из стороны в сторону. Это окончательно привело меня в себя и, покраснев (надеюсь, она этого не видит), я сосредоточился на отводе глаз или невидимости — так до сих пор и не знаю, что это такое.

— Мы кочка, кочка, кочка, и вовсе не люди; а как приятно кочке на земле лежать. Мы кочка, кочка…

Эти слова песенки я постоянно повторял про себя. Удивительно, но в этот раз у меня практически мгновенно получилось то состояние, при котором звуки как бы отдаляются. Сейчас я где-то на периферии слышимости услышал слова:

— Она где-то здесь. Здесь я почувствовал ее в последний раз. Не знаю, как она сумела блокировать сигнал оков, но надолго ее хватить не должно. Ищите, а я сейчас…

Что он хотел сделать сейчас, мы так и не узнали, поскольку раздался голос «господина».

— Или вы завтра приведете мне ее в то же место и в это же время, либо возвращаете аванс, а также стоимость магических рабских оков.

— Ищите! — тут же раздался голос, как я понял, мага. — Я сейчас сотворю поисковую сеть.

Междумирье, недалеко от города Астань.

Милайна обвела взглядом окружающий пейзаж и вынуждена была признать, что они на соседнем материке. О своей дальнейшей судьбе она не питала иллюзий, прекрасно понимая, что ждет ее рабство, а судя по тому, что проделывалось все тайно, так в самом худшем его проявлении. Уж лучше бы ее отдали темным эльфам, которые хоть и плохо относились к своим светлым сородичам, но при их матриархате к ней относились бы неплохо, а с учетом крови уйнари, так и еще лучше. Но те, кто уничтожили ее клан, прекрасно понимали это, поэтому и отправили ее сюда. Их клан небольшой, и пока был жив отец, к ним боялись подступиться, особенно после того, как он откуда-то принес живую воду, исцелившей ее от недуга, с которым не мог справиться ни один маг, в том числе и ее отец. Пока он был жил, никто не смел бросить им вызов или затеять хоть какую интригу.

Но пять лет назад, когда ей не было еще и десяти, отец, один из последних расы уйнари, исчез. Отправился к какому-то месту, где можно найти артефакты исчезнувшей цивилизации и пропал вместе со своей охраной. А спустя два года, когда все окончательно убедились в его смерти, и началась игра против них.

Первым признаком стал мор в их деревнях, причем, какой-то выборочный. Несмотря на то, что трудились там и люди, и эльфы, умирали только эльфы. Кто-то начал распускать слух о том, что они, дескать, специально уничтожают эльфов. Мать ее с оставшимися магами пытались обнаружить причину, но не преуспели. Сделали только одно предположение, что это напоминает ее недуг, только более сильная форма. Или это кровь ее отца так сказалась, что девушка могла жить с ним, медленно угасая. Мама пыталась найти союзников, но тщетно — многие завидовали им, что у них собрана хорошая коллекция артефактов, которые мог добывать только ее отец. Пять лет они сопротивлялись, пришлось продать некоторые артефакты, причем, все они ушли либо гномам, либо людям, а деньги пришлось пустить на покрытие расходов от смертей своих людей. Но основную интригу все-таки не предугадали — внезапный удар пиратского клана по их городу. Подойти незамеченными те смогли бы только под прикрытием архимагов, причем тех должно быть не менее трех. У пиратов отсутствовали маги такого уровня, поэтому помочь могли только те, кто прекрасно знал как местность, так и возможности чародеев их клана.

Разорение было ужасным, но возможностей еще хватало для восстановления. Но когда почти все сбережения были потрачены, самый сильный их клан предъявил претензию, что они похитили у них артефакт исчезнувшей цивилизации. Кто являлся предателем, так никто и не узнал, но спрятать эту вещь мог только кто-то, хорошо знакомый с их домом. После этого последовал суд, который являлся, по сути, фарсом — суд постановил взыскать просто огромную сумму в качестве компенсации. Но даже в этом случае они смогли бы выплатить долг, продав оставшиеся артефакты, но в постановлении говорилось о сроке в час. А за это время не успеть. И тогда ее мать решилась на последний шаг, вызвав главу этого клана на суд Богов. И хотя они в этом мире отсутствовали, но отказаться от вызова означает уронит свою честь, а в его случаи и честь всего клана.

— Мама, — сказала она тогда своей родительнице, — у тебя же нет шансов против него.

— Запомни, доченька, — с улыбкой ответила она ей, — шанс есть всегда, надо только суметь распознать его и использовать. И еще…