Хмурюсь, стараясь разобраться. Он как будто понимает, что не получится просто прийти и уложить меня на лопатки в кровати. Однако, в целом, и я осознаю, что должна быть к этому готова.

Разговоров о желании тут не может быть, но в памяти отложились его прикосновения, вызывающие иррациональное волнение.

Переворачиваюсь на бок, лицом к спящему брату. Тот самый бритоголовый Серый сказал, что сегодня его повезут в школу, и я безгранично рада, что жизнь Артема, если изменится, то в лучшую сторону.

Стоит только вспомнить восторг ребенка, который вчера ел нормальную еду. А перед этим устроил в комнате настоящую вакханалию, соорудив из предметов мебели целую конструкцию.

Ради этого можно и потерпеть, правда?

Старалась вчера избежать вопросов о его матери, полностью поддерживая его проделанную работу и восхищаясь домом, который он придумал. Даже поиграли с поездом в этом шалаше.

Встаю с кровати, направляясь в ванную, чтобы привести себя в порядок перед рабочим днем. Сменная одежда в виде черных лосин и удлиненной рубашки уже готова.

Потому, приняв наскоро душ, высушив волосы и скручивая их в высокий хвост, бужу Артема.

– Эй! Сегодня в школу! – тормошу его за плечо.

– Нет…– тянет, накрываясь с головой.

– Артем! – действует всегда безотказно.

Один глаз ожидаемо высовывается и сгрибившись, мальчик встает.

Отправляю его в ванную, сама же беру старенький телефон, глупо проверяя, не искал ли меня кто. Хотя кому я нужна, кроме Ольки.

Когда Артем готов, выходим из своего убежища, двигаясь в кухню.

– Доброе утро. – неловко говорю, замечая у плиты пухлую женщину.

– А, доброе, садитесь. – командует она звонким голосом: – Тосты? Бутерброды, йогурт? – тут же спрашивает.

Переглядываюсь с Артемом, он намекает на тосты. Для него ведь это все в новинку.

– Я могу и сама сделать…только скажите, где, что лежит.

– Ишь чего вздумала?! А мне за что платят? – многозначительно говорит женщина.

На кухню входит Серый.

– Через пять минут едем. – хмуро озвучивает, не обращая внимания ни на кого из нас.

Брат немного кукожится, очевидно боится, но я перед сном максимально старалась донести ребенку, что это ради нашей безопасности.

Женщина ставит тарелку с тостами и даже улыбается мальчику, я же отчего-то скромничаю, гася желание выпить кофе.

Она смотрит на меня прищуриваясь. А потом качая головой, запускает кофемашину.

– Не бойся, милочка. – ставит кружку: – Я не кусаюсь.

Благодарю ее, пряча глаза, а она с чувством выполненного долга возвращается к плите.

Через минуты три, за которые Артем проглотил целый тост, мы выходим из дома. Мужчина уже ожидает нас в автомобиле, рассаживаемся на заднем сидении и молчим.

Судя по лицу этого человека, он вообще не знает радости жизни, хотя, конечно, кто бы говорил. Но я хотя бы стараюсь. Не скажу, что получается, но даже попытка поднимает настроение. Пусть и ненадолго.

Молча отъезжаем от дома, и я вижу в открытом гараже ту махину, на которой мне вчера довелось покататься.

Невольно бросаю взгляд вверх и вижу, как Юматов стоит на балконе. Оголенные плечи, покрытые темными разводами татуировок сверкают на солнце. А сам мужчина смотря куда-то вдаль, затягивается сигаретой.

Выезжаем за ворота, и я все же оборачиваюсь, бросая взгляд в заднее стекло. Вижу, как длинноволосая брюнетка в одной простыне встает за его спиной, обнимая те самые плечи.

Н-да. Очевидно, начальство не опаздывает, а задерживается. Ведь сложно не узнать в девушке Юлю, управляющую его клубом.

Что-то скребется внутри, но смахиваю это на то, что я слишком далека от подобного. Даже представить не могу, чтобы могла себя так вести. Наверное, когда влюблен не видишь ничего, кроме своих эмоций и чувств, но и это я встречала лишь в фильмах и книгах.

В своих мыслях не замечаю, как Артем что-то спрашивает у водителя, и вникаю только когда уже он даже получает ответ. Удивляюсь, но мой брат действительно обаяшка. Сложно устоять перед ним.

Телохранитель отвечает без энтузиазма, но не грубо. Жестковато, точнее, в той манере, с которой говорит по жизни, судя по всему. Но уже плюс, что в целом ставит мальчика на уровень собеседника.

Я явно не из той касты.

Усмехаюсь, продумывая, как бы вывести на чистую воду того, кому я теперь должна. А по существу, как выяснить, что он думает о дальнейшем.

Если оставаться в неведении, то и я не могу скорректировать свои планы. А задерживаться здесь мне не хотелось бы…

До окончания учебного года около нескольких месяцев. Дальше каникулы, в течении которых мы должны исчезнуть, и при этом обзавестись деньгами…что тоже та еще задачка.

Подъезжаем к школе, пока прощаюсь с Артемом, Серый дает ему указание никуда не уходить и ждать его после школы.

Честно сказать, это и радует, и вызывает опаску. Но лучше так, чем, например, объявится Ветров.

– Мне будут такие же указания? – подаю голос, как только отъезжаем.

– Нет. – отвечает резко.

– И?

– От тебя я ни на шаг не отойду. – выдает с язвой.

Приехали.

– Лучше бы также следили за братом, я могу за себя постоять. – раздражаясь отвечаю.

– Уже постояла. Видели.

Усмешка не трогает, но и желания продолжать этот обмен любезностями нет.

Дальше вся дорога проходит молча, а я представляю, как тру его лысую черепушку наждачной бумагой.

Кровожадная ли я? Нет, отнюдь, просто бесит.

Когда останавливаемся на парковке клуба, не дожидаясь выхожу из автомобиля и захожу внутрь.

Здесь еще пока также, как и вчера. И помня свои задачи, тут же скрываюсь в подсобных помещениях.

Форму не нахожу, и досадно цокаю. Надо было вчера узнать, ведь испорчу последние вещи. Хватаю средства, скидывая в ведро с тряпкой, швабру в охапку и двигаюсь к санузлам.

Уверена, они считали, что я окажусь белоручкой. Однако, не учли, что совершенно меня не знают.

Начинаю с умывальников, распрыскивая чистящую жидкость, и протирая их.

– О, привет! – влетает в туалет рыжеволосая Инга.

– Доброе утро… – немного теряясь от шума, бросаю на нее взгляд.

Без парика, кстати, она тоже рыжая. Не понимаю логики, но это ведь не мое дело.

– Слушай, сегодня здесь шоу. – начинает она, запираясь в кабинке: – В такие дни, Юлька с ума сходит, чтобы мы не накосячили. Боится наверно отдачи. – хохочет.