В новостях также показывали, что во Франкфурте продолжились разборки с участием итальянской мафии. В пример приводился факт расстрела неизвестными киллерами уже второго высшего члена семьи Моретти. Преступление было совершено глубокой ночью, и свидетелей не было. Фабрицио Моретти с двоюродным братом и двумя низшими членами клана были расстреляны прямо в своём автомобиле. Среди подозреваемых могли быть кланы Дженовезе и Гамбино, но их самые ярые представители вроде бы давно уехали в США. Впрочем, со стопроцентной вероятностью комиссар об этом сказать и не мог — мафия жила скрытно, и полиции до сих пор не удалось внедрить ни одного крота в местные итальянские кланы.
Через некоторое время в районе Заксенхаузен произошло ещё одно чрезвычайное происшествие. Два бомжа были тяжело травмированы при попытке проникнуть в неизвестное помещение, которое много лет назад было мастерской по ремонту дизельных судовых двигателей. Входная дверь в формально заброшенную постройку оказалась искусно заминирована. Полиция с помощью спецустройств и взрывотехников внимательно осмотрела постройку и прилегающую территорию, обнаружив ещё несколько мин-ловушек, по способу установки похожих на те, что ставятся профессиональными военными в горячих точках. В здании растяжки были обнаружены почти на всех дверях. Также заминированы оказались два автомобиля, стоявших у постройки.
Внутри здания нашли четырёх убитых бойцов неонацистской преступной организации «Белая ярость», представителей которой до этого в большом количестве убили в баре «Валгалла». Похоже, и в первом, и во втором случае действовали одни и те же лица. Полиция объявила награду за информацию о преступниках.
На время вокруг тщательно создаваемой Жекиной империи распростёрлась тишина. Ресторан работал вовсю, так же как и ночной клуб. Прибыль пошла, но пока ещё не отбивала вложенных денег. Но сам факт этого грел Жеке душу. Теперь можно было запускать вторую очередь строительства — гостиницу на третьем этаже здания бывшей психушки. Жека привлёк всё тех же подрядчиков, что трудились и на постройке ресторана и клуба. Проект и строительство Жека тоже предоставил Сахарихе и Эмилии. У самого стояли более глобальные задачи. Самая главная из которых на данный момент — войти в число не только богатых, но и авторитетных людей Франкфурта. Заиметь знакомых во власти, в полиции и госбезопасности. В России без таких подвязок, как привыкли говорить земляки, и думать было нечего о том, чтобы заниматься чем-либо серьёзным выше уровня шиномонтажки. Правда, в России существовал ещё такой нюанс, как обладание «крышей». Защитой предприятия от вымогательств. Но в Германии почему-то этот вопрос не был актуальным. А возможно, о Жекином бизнесе большие акулы ещё ничего не знали.
Где завести полезные знакомства в среде высокопоставленных людей? Жека рассчитывал, что в ресторане. Что как только заработает «Тенебрис», в него будут захаживать и миллионеры и люди во власти, и высшие чиновники -правоохранители и даже аристократия. Но этого не пока случилось. Реклама о ресторане крутилась во всех СМИ и день и ночь, и народ вроде шёл. Платёжеспособный народ. Средней руки коммерсанты, адвокаты, богатые врачи. Но тех, кто Жеке был нужен, среди посетителей пока не наблюдалось. Их надо было где-то искать в другом месте. Туда, куда они с Сахарихой ещё не хаживали. Например, в оперу, куда, судя по газетным статьям, любил ходить мэр Франкфурта и другие чиновники, вплоть до шефа полиции земли Гессен.
— Свет, чё то всё сидим взаперти, — смущённо сказал Жека. — Давай хоть сходим развлечемся куда…
— На дискотеку? — радостно улыбнулась Сахариха. — Давай сходим! Урааа!
— Да не, Свет, не на дискотеку! — возразил Жека. — Ну мы чё, малолетки какие, хрен знает где тусить? Мы люди богатые. Нам нужно знакомых в своих кругах искать. Среди банкиров, промышленников, среди властей, в мусорах.
— Угу, вот тебя куда потянуло опять, — усмехнулась Сахариха. — Ты точно из-за такого же говна бежал из России. А сейчас собираешься опять туда смачно наступить. Вот скажи… Чё тебе всё не имеется? Дело открыли. Сиди себе спокойно и кормись с него.
— Свет, ты вроде бы права, — не согласился Жека. — Но давай посмотрим на это с другой стороны. Мы здесь уже три месяца. А по влиянию ничем не отличаемся от лотошника, торгующего пивом и сосисками. Вот реально ничем. Мне повезло, что я встретил мировых пацанов и они решились влиться ко мне в бригаду. Мы делаем дела, решаем проблемы, но у нас по-прежнему здесь ни хера не схвачено. На нас наезжали, мы отмахивались, но всё это только из-за моего везения. Но стоит только раз оступиться по мелочи, как нам придёт крышка. Любой мусор может штраф наложить за неправильную парковку или не вовремя уплаченные налоги.
— Ясно, — согласилась Сахариха. — Ты всё-таки хочешь наступить в говно по новой. Валяй. С чего начнём?
— Начнём с того, что нам нужно начинать тусовать там, где собираются люди высшего общества, — заявил Жека. — Опера, балет, выставки, благотворительность. Там мы повстречаем тех, кто будет нам полезен. Я прочухал, что почём, здесь есть хороший оперный театр, лучший в Европе. Только итальянская «Ла Скала» может сравниться с ним. Обладает всякими престижными премиями… В общем, весь высокопоставленный сброд тусуется там. Давай сходим. Сейчас там начинается премьера оперы Джакомо Пуччини «Принцесса Турандот». Это реально прикольная тема! Ты слышала?
— Нет! — недовольно возразила Сахариха. — Я в Москве на «Ласковый май» ходила! И на «Фристайл»!
— Ясно… — удручённо вздохнул Жека. — И всё-таки давай сходим. Нам нужно расти. Так надо.
— Так я разве против? — пожала плечами Сахариха. — Надо так надо. Туда наверное, платье надо вечернее?
— Надо, Свет! — согласился Жека. — И не только платье. Но и брюликов побольше. И я приоденусь.
— Брюлики? — усмехнулась Сахариха. — Ну, как скажешь… Когда за шмотом поедем?
Был у Светки очень весомый плюс — всегда она была безразлична к ювелирным украшениям. И такая привычка привита с детства. Выросла на районе, где за цацки и убить могли — пальцы девчонкам ломали и серёжки с ушей срывали местные гопстопщики. Сахариха, как сестра местного авторитета, конечно, пользовалась у местной пацанвы уважением, да и сама была по характеру наезжей, но всё же от залётных беспредельщиков это бы не спасло. Поэтому и не привыкла ни к кольцам, ни к цепям, ни к серьгам. Когда уже вернулся из тюряги её отец и стал смотрящим по городу, когда стала ходить везде она с охраной, тогда и стала обзаводиться скромными украшениями. Одно колечко из платины Жека сам ей подарил на днюху. Вот оно и сейчас на её среднем пальце…
— Сейчас поехали! — заявил Жека. — Затаримся по крупному, а завтра в оперу.
После завтрака, не откладывая дел в долгий ящик, съездили в оперу, на улицу Untermain-Anlage, 11, и купили два самых дорогих билета в вип-ложу, по 100 марок за каждый. Оперный кассир, пожилой мужик в форменной ливрее, наизусть знающий каждого завсегдатая этого известнейшего в Европе театра, внимательно посмотрел на двух молодых прилично одетых людей и мог бы поклясться чем угодно, что видит их впервые. Да и акцент у парня непонятный…
После того, как купили билеты, заехали в торговый центр Франкфурта под названием Karlschtadt, где на первом этаже находилось множество бутиков и магазинов, представляющих самые известные бренды. Ходили пару часов. За это время Жека купил себе чёрное длинное пальто Prada со стоячим воротником и поясом, два классических английских смокинга, пару итальянских кожаных туфлей ручной работы и несколько сорочек Гивенчи. Сахариха обзавелась тонким пальто из белоснежного кашемира, двумя вечерними платьями, белого и абрикосового цветы от Лагерфельда и туфлями Лори Блю под цвет платьев. И это было ещё не всё! В известнейшем ювелирном салоне Luxury Сахариха купила серьги из белого золота с бриллиантами и аквамарином, браслет белого золота с морским жемчугом и бриллиантами. На платье брошь из белого золота с шпинелью и розовым турмалином. На шею колье с громадным сапфиром и бриллиантами из белого, жёлтого золота и платины. И диадему. Из семи огромных синих танзанийских бриллиантов, громадного розового топаза и белого золота. Из-за этих бриллиантов в Танзании совершались перевороты каждую неделю, и сотни рабов умирали в джунглях у рудника Куллинан каждый год. Одно колье стоило как все остальные украшения.
