Потом музыка снова зазвучала, но стала уже более спокойной и даже благостной. На сцене появились два здоровенных мужика, босые, и в набедренных повязках с разрисованными телами и лицами. С ними ещё две девушки, одетые также. От них как будто исходил яркий свет — на полутемной сцене освещение было направлено только на них. Вчетвером они взяли первую девушку на руки. Она как будто воспряла, и приняла позу полета ласточки.
— Смотрится красиво, но что означает, хрен знает, — тихо сказал Жека, обращаясь к Сахарихе.
— И что тут тебе непонятно? — усмехнулась она. — Вот эта первая телка как будто сначала жила спокойно, а потом погрязла в грехах. А потом, когда чуть не кирдыкнулась, явились вот эти ангелы и её спасли. Ну или что-то в этом роде.
— Я тебе скажу прямо — репертуар у них неплохой, — сказал Жека. — Двигаются хорошо. Поэтому предложим им работу.
— Ты думаешь, согласятся? — недоверчиво спросила Сахариха.
— Я им по две штуки марок в месяц каждому буду платить за одно вечернее выступление, — заявил Жека. — Плюс о них узнает более приличная публика, чем та, которая тусуется в этой опасной дыре. Ты посчитай, сколько они с этого представления срубили — 160 марок. Раздели на пятерых, или сколько их тут — это сущие копейки. А ещё за аренду платить надо. Я думаю, они с хлеба на воду перебиваются.
Когда представление закончилось и артисты стали раскланиваться, Жека сказал, что хотел бы поговорить с директором труппы или тем человеком, кто отвечает у них за всё.
— У нас нет директора. Мы сами решаем, что нам исполнять! — заявил здоровенный светловолосый мужик, похожий на викинга.
— Я хотел бы предложить вам работу, — заявил Жека. — Те же самые представления, только в ресторане. Зарплата хорошая, по две тысячи марок в месяц за ежедневные двухчасовые выступления в том же слегка эротическом жанре, что я сейчас увидел.
— Две тысячи каждому? — не поверил мужик.
— Естественно каждому, господа! — сказал Жека. — Ресторан называется «Тенебра», это в районе Дорнбуш, строение 52. Вы, наверное, видели рекламу, она шла довольно плотно по СМИ и по телевидению. Дизайн заведения необычный и мы ищём необычных людей для работы с нами. Мы только-только открылись и ещё не заключили контракты ни с артистами, ни с музыкантами. Поле для творчества непаханое.
— Нам нужно посмотреть ресторан, да и рассудить не мешало бы, как распределить график выступлений, но… — мужик чуть замялся. — В принципе, мы согласны. Деньги нам нужны. Меня звать Карел. Это Зигмунд, Агнешка и Элиза.
— Ну вот и хорошо! — Жека протянул мужику визитку и пожал всем руки. — Я владелец заведения. Меня звать Евгений. Звоните.
Артисты смотрели на Жеку, Сахариху с охранниками самого подозрительного вида и понимали, что связываются с людьми непростыми, которые постоять могут за себя. Впрочем, артисты всегда были на короткой ноге с преступностью, мафией, уголовными авторитетами, так что ничего необычного тут не было.
Уже собрались уходить, как в зрительный зал ввались трое мужиков, и это точно были не зрители. Крепкие, наголо бритые, спортивного телосложения, в военных штанах и высоких берцах. На Жеку с его компанией они посмотрели презрительно, и сразу же обратились к Карелу.
— Деньги собрал? — спросил один, по виду, главный.
— Пока нет ещё, подождите… — растерянно ответил артист. — Последнее время денег мало.
— Ты хочешь, чтоб мы сиськи вашей девки посылкой к вам прислали? — ехидно осклабился главарь. — Мы…
— У вас проблемы? — прервал Жека главаря бандитов. — Что это за педрилы лысые?
Настала тишина. Такая, что стало слышно, как потрескивает неисправная лампочка и гудит насос в подвале дома, качающий воду или отопление. Артисты стояли ни живы ни мертвы, ожидая, что будет дальше. Со стороны могло показаться странным, что такие здоровенные шкафы, как этот Карел и Зигмунд, не могут дать отпор рэкету. На этот вопрос был один ответ — порядочный человек бесконечно далёк от преступного мира. Бандит может перерезать горло или избить терпилу до полусмерти, не опасаясь полиции и наказания — он играет в своём поле. Добропорядочный человек, избив бандита, не знает, что делать дальше — он вступает в игру на чужой территории и всегда проигрывает. Преступники будут караулить, чтобы отомстить, и жизнь превращается в ад — от полиции, как правило, помощи никакой нет, наоборот, бандит сам обращается в полицию о том, что ему причинили побои, а терпилу потом подловить проще некуда. С бандитом мог разобраться только бандит…
Однако Жека давно жил на тёмной стороне нашего бытия… Вразвалочку он подошёл к рэкетирам.
— Ты что-то сказал? — не оборачиваясь, даже с каким-то удивлением спросил главарь.
— Что слышал, — злобно ответил Жека. — Что вы за педрилы?
Жеку поймать было сложно, даже невозможно, людям в таких ситуациях он никогда не доверял. Главарь рэкетиров сделал резкий разворот, собираясь в вертушке пробить Жеку по фэйсу, но его уже ждала мощная защита — блок левой рукой, которым он откинул в сторону ногу нападавшего — она как будто ударилась о бревно. Жека тут же заехал ребром правой ладони в раскрытый кадык главаря, сломав хрящ. Захрипев, тот свалился на пол, поливая его кровью изо рта и задыхаясь. Двое других сделали попытку броситься на помощь, но в действие вступили Витёк с Клаусом. Витёк, как ниндзя, в стиле кунг-фу, заехал своему противнику в рожу и опрокинул его на ряды стульев, тут же частью поломавшиеся, частью разлетевшиеся.
Клаус, как терминатор, шёл к своему противнику. Вся боль, злоба и недавние неудачи сконцентрировались в нём в какую-то ментальную звезду смерти. Бывший десантник и каратист подошёл вплотную к бандиту, отбил два его удара, а потом заехал тяжёлым ботинком прямо в фанеру. Бандит охнул, пролетел несколько метров и ударился о стену, тут же, как мешок с говном, свалившись на пол.
— Вы что, всех убили? — с удивлением спросил Жека.
— Не знаю, — пожал плечами Витёк. — Я силу не экономлю. Ты-то своего похлеще всех приложил.
Однако действительно, положили всех. Клаус с такой силой пробил фанеру бандиту, что, похоже, сломал ему всю грудину и осколки рёбер пробили лёгкие. Рэкетир лежал на полу и пузырился кровью, вращая глазами и силясь что-то сказать. Он был не жилец.
— Хера ты его, как кувалдой приложил! — опять удивился Жека, хотя удивляться тут было нечему — имея постоянное место дислокации, его пацаны постоянно занимались на тренажёрах или устраивали спарринги друг с другом в новом офисе. Жека тоже по мере сил и свободного времени старался захаживать туда, чтобы помахаться.
Витёк двинул своему в рожу и сломал шею — как кочан капусты голова свисала в сторону. Натренированные мышцы качка не спасли его от мощного удара ноги кунгфуиста. Про Жеку и говорить нечего — одним ударом он сломал гортань главаря. Повреждена была трахея и все прилегающие хрящи и мышцы. Тот был ещё жив, хрипел и старался что-то мычать, глядя на Жеку.
— Ну что ты квакаешь? — с удивлением спросил Жека, вытаскивая длинный турецкий тесак. Но потом решил, что мочить главаря тут не стоит, поэтому скомандовал своим:
— Вытащите эту падаль, и закопайте где-нибудь, а мы тут продолжим разговор.
Артисты были сильно напуганы, но всё-таки было видно, что с явным облегчением восприняли такой финал, какой случился.
— Кто это такие? Что им надо? — спросил Жека, опять усаживаясь на кресло и закуривая Мальборо. Сахариха осталась стоять, внимательно слушая и наблюдая за происходящим.
— Местная банда националистов, — кивнул головой Карел. — Они у многих мелких предпринимателей, у кого нет денег на адвокатов, тут деньги вымогают. На владельцев ресторанов, кафе и ночных клубов они боятся нападать, потому что у многих заведений своя охрана или эти заведения мафии. Мы до последнего сопротивлялись, но они вчера похитили нашу артистку — Милену Фармову, и сказали собрать им 10 тысяч марок. У нас таких огромных денег отродясь не было. Вот они сегодня пришли за деньгами.
