— Об этом мы позаботимся, — улыбнулся я. — Итак, показывайте, где у вас что располагается…

*Республика Казахстан, Мангистауская область, город Актау, в/ч 51809, РАВ-склад, 15 мая 2027 года*

— Грузим-грузим, сука, грузим… — бормотал Щека, перетаскивая ящики в морской контейнер.

Мы подошли к вопросу перегрузки части богатства Вооружённых Сил Республики Казахстан творчески: в порту были обнаружены грузовики для транспортировки морских контейнеров, а также передвижной подъёмный кран.

Всё это удалось реанимировать и заняться доставкой контейнеров в воинскую часть, где начались погрузочные работы.

Теперь вся наша работа, как любит говорить Фазан — ебать енота…

То есть, забивать контейнер оружием и боеприпасами, а затем грузить его на фуру и доставлять на сухогруз, где его поднимают портовым краном и опускают в грузовой отсек «Волго-Дона».

А вывозить тут есть что — патронов просто дохрена, причём включая даже 12,7×108 миллиметров и 7,62×54 миллиметра.

Но ещё круче оказалось то, что в этой же дислокации находилась часть ПВО. А это полноценные зенитные ракеты, которые мы, конечно же, попытаемся утащить на сухогруз…

Помимо этого, мы нашли четыре установки ЗУ-23–2 и боеприпасы к ним. Это очень и очень круто, потому что это сдвоенные пушки калибром 23 миллиметра. Если что-то не может взять КПВТ, то эта штука точно возьмёт.

К сожалению, в самой части нихрена не нашлось, кроме двух с половиной тонн продовольствия, которое мы, конечно же, реквизировали, а вся мякотка хранится на РАВ-складе, находящемся на 1,5 километра южнее от самой части. Здесь-то и происходит вся возня.

Затаскиваю в тёмный морской контейнер очередной ящик с 23-миллиметровыми снарядами, а затем возвращаюсь в хранилище.

Работа несложная, но объём большой, поэтому мы уже возимся с этим последние 17 часов. Просто забиваем контейнеры, ставим их на фуру, крепим и увозим в морской порт.

Местные военные уже устроились в «Волго-Доне» и ждут завершения погрузки. Больше у нас никаких целей в Каспийском море нет, поэтому следующий пункт назначения — Волгоград.

— Студик, что видит твой эльфийский взор⁈ — спросил Щека.

— А, блин, надо оглядеться, — вспомнил я. — Сейчас посмотрю!

Забираюсь на стальной осветительный столб и внимательно осматриваюсь по сторонам.

— У части сраный страус, — сообщил я по рации. — Я им займусь.

— В соляныча? — уточнил Щека.

— Конечно! — ответил я.

Это не первая тварь, что привлечена звуками нашей деятельности. Был один верблюд, которого замочила Палка, а ещё, около шести часов назад, к нам забрела стая вездесущих собак. Мне кажется, эти твари, буквально, везде — я крыс реже встречаю, чем собак.

Спрыгиваю со столба и вооружаюсь ПКМ.

Эту тварь не взять даже бронебойными пулями, но я выработал тактику — нужно отстрелить ей ноги, а потом хоть в жопу совокупляй…

Бегу в сторону замеченного страуса.

Где-то метров за шестьсот он заметил меня и, заклекотав, помчался навстречу.

Останавливаюсь и вскидываю ПКМ. Есть риск, что эта тварь прикончит меня, но тем ценнее награда за его убийство.

Когда дистанция сократилась до 200 метров, даю длинную очередь в область правой лапы. Несколько пуль попадают в коленный сустав и страус падает в песок.

Не сближаюсь с ним, а бегу по большой дуге. Надо выбить ему второе колено, чтобы наверняка.

Страус пытается встать, но у него не получается, потому что бронебойная пуля сделала своё дело и перебила сустав нахрен.

Вновь вскидываю ПКМ и даю очередь по левой лапе страуса. Большая часть пуль поражает цель и страус начинает орать.

А вот теперь можно сближаться и добивать ушлёпка…

Осторожно подхожу к нему и начинаю выцеливать его башку. А эта тварь всё понимает, поэтому втягивает шею в туловище, оставив на поверхности только бронированную макушку и злые чёрные зенки.

— Ну, окей, — пожал я плечами и вытянул правую руку.

Нить пролетела шесть метров и опустилась на туловище страуса, а затем был подан заряд.

Страуса начало колбасить в стиле тектоник, в процессе чего он непроизвольно вытянул шею. Этого мне было достаточно. Очередь под клюв положила конец его существованию.

+94 281 очко опыта

Осматриваюсь по сторонам, но не вижу никого живого.

Подхожу к страусу, раскладываю брезент и затягиваю на него тушу. Всё, пора обратно…

Страусятина, кстати, оказалась на удивление вкусной. Вчера Щека жарил из неё шашлык, а также вялил её под солнцем.

И вот у нас появилось ещё около ста пятидесяти килограмм страусятины, которая пополнит запасы сухогруза.

Впрягаюсь в лямку и волоку тушу обратно на РАВ-склад.

— Как всё прошло? — спросил Череп, сидящий в тени грузовика и курящий.

— Как видишь, так и прошло, — ответил я, кивнув на тушу. — Надо разделать — займёшься или лучше я?

— Выбираю разделку, — кивнул Череп. — Всё лучше, чем тягать эти ящики…

— Окей, — улыбнулся я и пошёл обратно к хранилищу.

Тут дислоцировалась отдельная бригада морской пехоты, поэтому не очень удивительно, что здесь просто дохрена всего. И казахстанские бронежилеты, и всякое оружие, а ракеты ПВО — это ведь имба. Хрен с ним, самолёты сбивать нам не надо, но в них ведь содержится очень много взрывчатки, которую можно использовать много для чего. Это нам надо, это мы берём.

Спустя два с половиной часа мы забили очередной контейнер и Щека аккуратно погрузил его на фуру с помощью крана.

— Грузите следующий, а мы с Черепом отвезём, — сказал я. — Зверья что-то маловато, но ночью точно придёт кто-то.

Есть и ночные хищники — по словам майора, тут водятся какие-то здоровенные ящерицы, отдалённо напоминающие комодских варанов. Они убили одного такого, проникшего в воинскую часть и прикончившего троих солдат. Но с тех пор никто подобный к ним не залезал.

Наверное, это очень ужасно — существовать вот так в брошенной и забытой части, в окружении хищного зверья…

Я, наверняка, сошёл бы с ума через три-четыре месяца и попробовал свалить куда-нибудь. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца — считаю, что это очень мудрое изречение.

Сажусь за руль фуры и завожу двигатель. Череп садится на пассажирское сиденье и надевает на голову тепловизор.

— Музыку врубить? — спросил я.

— Нет, не надо, — покачал он головой. — Дослушались уже один раз…

— Ха-ха! — посмеялся я. — Окей, погнали!

Едем по уже разведанному маршруту, мимо страусиной фермы, ТЭС, через канал, ранее предназначенный для охлаждения атомной электростанции, а затем мимо больших топливных цистерн.

— Ох, сука, верблюд! — заметил Череп угрозу. — Три часа!

— Понял, — ответил я.

Торможу фуру и сразу же выскакиваю из кабины.

Делаю рывок на пятьдесят метров вперёд и начинаю стрелять в воздух из ПКМ. Раскаты выстрелов привлекают внимание верблюда, и он сразу же фокусируется на мне.

Верблюды, как я понял, специализировались под противостояние местным угрозам, а также пересели на мясную диету.

У них сохранились горбы, но теперь они надёжно защищены длинными и острыми шипами, а остальное туловище закрыто чешуйчатой костяной бронёй и очень прочной шерстью. Ноги у верблюда вообще защищены толстым слоем кости, неуязвимой для пуль калибром ниже 12,7×108 миллиметров. Ну, гипотетически — мы проверяли только 7,62×54 миллиметра.

А ещё верблюды быстры — даже я не смогу убежать от этой бронированной и клыкастой твари.

Но самое поганое свойство верблюда — он плюётся. У него в одном из горбов содержится бак с термитной смесью, активирующейся при смешении со специальным секретом, хранящемся у него в подбородке. Если такая зараза попадёт в морской контейнер на фуре, от нас потом даже ошмётков не найдут.

Поэтому-то я и отвлекаю его, чтобы он сфокусировался только на мне.

Верблюд «заряжается» и плюёт в меня здоровенным сгустком искрящей на воздухе херни, а я делаю рывок влево, пропуская эту херотень мимо.