На оценку всех номеров потратили практически целый день, Хару даже устал. Но посмотреть на выступление кузины все равно было интересно.

Вечером, когда отсмотрели все выступления, Хару и Шэня пригласили на закрытое совещание, уже без съемочной группы. Принесли результаты зрительского голосования. Нужно из двадцати выбывших выбрать двух, которых спасут наставники. Сложная задача, на самом-то деле. Выбирали не по навыкам, а по «потенциалу» — кому лучше подольше задержаться на шоу, чтобы проявить себя. В итоге в спасенные попала Юнри и еще одна девчонка, тоже с хорошей эмоциональностью подачи. В обсуждении Хару и Шэнь уже почти не участвовали — просто слушали. Хару эти разговоры были даже интересны, он словно начал лучше понимать, как вообще происходит выбор мемберов для группы, на что реально обращают внимание продюсеры, почему та самая «star quality» важнее навыков.

Хару никогда не считал себя кем-то особенным и выделяющимся, ему даже казалось, что большая часть его успеха действительно базируется на внешности. Но сегодня, смотря выступления девчонок и слушая высказывания опытных работников индустрии, он начал понимать, что все не так просто. Дело не совсем в сценическом присутствии, хотя это тоже важно. Есть нечто такое в человеке, что заранее заставляет людей с любопытством за ним наблюдать. Например — Сольги. Она по всем параметрам — «неформат» для к-поп индустрии. Деревенская девчонка с веснушками, громкая и забавная, чуть полнее, чем принято для айдолов, еще и эти длинные волосы. Но все это так органично сочетается, что она с первых же серий стала любимицей всей Кореи.

Из этого Хару сделал два вывода. Во-первых, у него тоже есть какое-то особое сочетание внешности и характера, которое кажется зрителям интересным, поэтому он так быстро набирает поклонников. Но так же быстро он набирает и хейтеров… И это уже во-вторых. Получается, та же ситуация ждет и Сольги в течение года после дебюта — ей нужно быть готовой к тому, что ее будут ненавидеть так же сильно, как и любить.

Наён все три недели подготовки ко второму этапу выступлений думала о том, что ей делать. Сначала мысли крутились вокруг «Хочу ли я остаться на проекте?», но ближе к выступлению ее волновало уже другое — «Уйти сейчас или перед финалом?».

Дело было не в том, что Наён боялась уйти или что она хотела подольше побыть на шоу. Ее беспокоила судьба девчонок. Какой бы трейни Наён ни была, она все же находилась в верхней части списка по успеваемости. Она хорошо танцует, без ошибок исполняет свои партии, умеет держаться на сцене. Если она уйдет сейчас, кого возьмут на ее место? В первый отсев уйдут не просто наименее популярные, но еще и девчонки со слабыми навыками. Крестная не будет разбивать сильные группы, она направит к ним одну из свободных и не особо сильных девчонок. Во втором отсеве будет больше талантливых, которые просто не привлекли внимание зрителей. Если Наён останется еще на три недели, то подруги смогут взять в финал кого-то нормального, а не очевидную посредственность.

Вот только… что, если Наён будет эти три недели занимать место кого-то, кто просто не успел себя проявить? Или кого сдерживали «подружки» с низким уровнем? Наён все равно уйдет, не лучше ли дать шанс той, что реально мечтает о дебюте?

Она думала об этом еще во время подготовки к выступлению перед продюсерами. Настолько ушла в себя, что даже не сразу поняла, почему среди девчонок такой ажиотаж — Хару и Шэнь будут оценивать выступления вместе с наставниками и продюсерами. Это должно было взволновать Наён… но ей было словно все равно.

Нельзя сказать, что она пришла в агентство только ради того, чтобы видеться с Хару. Она понимала, что встречи будут случайными, а возможные разговоры — короткими. Но… она не думала, что встречи будут настолько редкими.

Наён быстро втянулась в процесс тренировок, ей это начало нравиться. Поэтому тот факт, что Хару она почти никогда не видела, ее совсем не огорчал. Но сейчас она словно вспомнила, что вообще было первичным стимулом для этой авантюры. Как глупо…

Нельзя сказать, что она хорошо узнала Хару. Но она познакомилась с Сольги, а через нее — узнала о семье Хару и о его главных ценностях. Теперь она понимает, что Хару не стал бы ни с кем встречаться, ведь это ставит под угрозу его заработок, следовательно — благосостояние его семьи, ради которой он явно готов на многое. Сольги стала частью его ответственности совсем недавно, но уже сейчас Хару оберегает ее так, что сложно не завидовать. Многие девчонки хотели бы иметь такого старшего брата… Наён, с ее прошлыми попытками подружиться с собственным старшим братом, действительно по-хорошему завидовала Сольги в этом плане. И это даже не брат, а кузен!

Хару ответственный и, по всей видимости, старается поступать правильно, не вредить окружающим, как минимум, намеренно. Что бы он сказал, зная о желании Наён уйти? Спросить возможности нет…

В итоге Наён решила спросить у подруг.

По старой традиции всех трейни на шоу они заперлись в ванной комнате.

— В чем дело? — обеспокоенно спросил Данби. — Что за срочный сбор?

Наён сразу стало очень страшно, как будто она собирается прыгнуть вниз со скалы — вроде была готова, но сейчас хочется сбежать, а не действовать. Но она не позволила себе так струсить. Она глубоко вздохнула и призналась:

— Я хочу уйти.

— Уйти? — удивилась Сольги. — Куда уйти?

— С шоу. Из состава трейни… Я поняла, что мне не стоит дебютировать в группе, — сказала Наён.

В ванной повисла напряженная пауза.

— И поняла ты это именно в процессе шоу? — скептически уточнила Нари.

— Простите, — Наён чуть поклонилась, — Я понимаю, что этим причиняю вам неприятности. Поэтому и позвала всех сюда. Я не хочу дебютировать, поэтому все равно уйду. Самое позднее — перед финалом. Или сейчас. Я считаю, что не могу принять это решение сама, ведь мой уход поставит вас в ситуацию, когда вы будете вынуждены взять к себе одну из отчисленных девочек. Если скажете, что я вам нужна до финала, я останусь. Не переживайте — филонить не буду.

Девчонки продолжали молчать.

— Но… почему? — удивилась Сольги. — Мне казалось, что… что мы дебютируем вместе.

Наён на секунду прикусила губу: перед Сольги ей было особенно стыдно. Она привыкла присматривать за ней, они в последние месяцы очень много времени проводили вместе. Наён понимала, что, фактически, это конец дружбы в привычном им виде. В том смысле, что у айдолов очень мало времени на то, чтобы поддерживать близкие отношения с кем-то вне группы. Они не смогут часто общаться, будут редко видеться…

— Прости, — вздохнула Наён, — Перед тобой мне особенно стыдно. То, что я оставляю тебя — это главное, о чем жалею, но… не могу остаться. Это точно не то, чем я смогу заниматься… пусть даже не всю жизнь, а только семь лет. И лучше мне уйти во время шоу, чем после дебюта.

— Давно все решила? — ровным тоном уточнила Данби.

— Решила — сегодня. Начала думать три недели назад, с первой записи, — честно ответила Наён.

— Может, передумаешь? — с надеждой спросила Сольги.

Наён едва не заплакала. Ей стало так жалко себя, Сольги, девчонок… надо было просто не начинать. Но как остаться? Это ведь ее жизнь, она с ума сойдет в этой индустрии…

— Не нужно ее отговаривать, — спокойно сказала Данби. — Дебютировать в к-поп группе — значит посвятить себя этому занятию на семь лет. Если чувствуешь, что тебе это не нужно, лучше действительно уйти, а не страдать.

— Погоди, — нахмурилась Нари. — А сумма неустойки тебя не беспокоит?

Наён криво усмехнулась. Данби немного непонимающе посмотрела на Нари. Ну да, на шоу не особо-то понятно, у кого какое финансовое положение. Для большинства девчонок сумма неустойки неподъемная, для Наён — просто неприятные крупные траты.

— Для меня неустойка никогда не была проблемой, — ответила Наён. — Простите еще раз. Но все же нужно решить — когда мне уходить. Завтра объявят, кто уходит по результатам зрительского голосования. Продюсеры в случае моего ухода спасут троих, а не двоих, и это будет… справедливо.