Учитель Мин затем дала положительные характеристики сначала одной девушке, потом второй. Те стояли напротив камер уже почти серые от волнения. Наён тоже было их жалко — такие переживания ради рейтингов. Как все жестоко в этой индустрии.

— Одна из участниц приняла решение покинуть шоу по личным обстоятельствам, — наконец сказала учитель Мин. — Вы обе проходите.

Это было похоже на взрыв — разом ахнули все девушки в зале, две «выжившие» тут же начали обниматься и реветь… Наён печально улыбнулась. Если бы она гипотетически вылетела из состава конкурсанток, радовалась бы она так возвращению? Вряд ли.

Учитель Мин попросила выйти на сцену еще несколько девчонок из групп, которые плохо проявили себя — нужно добирать команды до установленных пяти человек.

— Хёна, — обратилась учитель Мин к одной из них, — Ты просила перевести тебя в другую группу?

Хёна — из «новеньких», она в третьей группе, весьма сильная танцовщица. Все знали, что третья группа получилась какой-то неудачной: девчонки казались подругами в агентстве, но на шоу постоянно конфликтовали. Хёна в коллективе не прижилась — четверка девчонок предпочитала дружить преимущественно против нее. Но сейчас Наён посмотрела на Данби, мигом поняв, что это — их шанс. Хёна идеально заменит Наён. Данби с улыбкой кивнула.

— Да, хочу, — Хёна встала со своего места.

— Тогда проходи вниз, тебя тоже будут выбирать.

Все выбывающие выстроились на сцене, но в зале девчонки продолжали переглядываться и шептаться — гадали, кто решил уйти. Многие уже поняли, что дело в первой группе — только их пятерка сохраняла безмятежность.

— Наён решила покинуть шоу, — сказала учитель Мин. — Так как в первой группе — лидеры зрительского голосования, то они и будут первыми выбирать себе новую участницу.

Наён видела, как на лице Хёна словно молния сверкнула — только что стояла грустная, поникшая, а тут с надеждой уставилась вверх. Командная работа в выступлениях очень важна. Уходя из сильного коллектива с проблемами в общении, Хёна рисковала попасть в группу, где у всех низкие навыки. Но, видимо, оставаться в токсичной атмосфере она больше не могла.

Данби взяла микрофон:

— Я не думаю, что кого-то удивлю. Хёна сможет заменить Наён на позиции главного танцора.

Хёна низко поклонилась, мазнув кончиками волос пол. Она так бежала обратно в зрительский зал, где сидели группы, что едва не упала на лестнице. Наён первой ее обняла и тихо попросила:

— Пожалуйста, вместе с моей позицией — позаботься о Сольги.

— Если ваша маленькая вредина не пошлет меня куда подальше — с удовольствием, — сказала Хёна, едва не плача.

Наён обняла остальных девчонок. Простояла около минуты в обнимку с Сольги, а потом направилась к выходу из зала — ее кресло займет Хёна, а ей самой пора собирать вещи.

Уже дойдя до выхода — оглянулась.

Она все сделала правильно. Для них — это мечта, шанс изменить свою жизнь, чего-то добиться… а Наён это не нужно. Но почему-то все равно казалось, что еще чуть-чуть — и она разревется.

Вещи она собрала быстро. Можно было дождаться, когда остальные вернутся, но Наён боялась, что тогда она точно начнет плакать, с ней вместе — Сольги, это затянется надолго. Она ведь не в Антарктиду уезжает. Придет и на финал, и на следующие выступления. Уверена, что тетя ей позволит.

Плакать Наён начала уже в машине. Шофер семьи вез ей в дом дедушки — тот настоял, чтобы она пока пожила у него. Наён сама толком не понимала, что она оплакивает. Но это время в качестве трейни многое ей дало и многому научило, прощаться с ним было болезненно, хотя она и понимала, что это к лучшему.

[*Это последняя сюжетная глава в этом томе. Выйдет еще как минимум одна, но уже вне событий, просто как закадровая история.*]

Время съемки — начало июня, до выхода альбома. Комментарии после — середина июня, разгар промоушена.

У Бохена был дом, причем в весьма хорошем районе. Но использовал он этот дом и как место работы. Отдельная калитка вела в пристройку над гаражом. Там — небольшая студия звукозаписи. Совсем маленькая, вокальная кабина размером с душевую, оборудования тоже по минимуму, о возможности записывать инструментал и речи нет. Зато своё, так сказать. И здесь же, по соседству, Бохён организовал пространство для съемок — приятный интерьер, студийный свет, все условия для создания хорошего звука.

— Честно говоря, сейчас на YouTube-канале я зарабатываю столько же, сколько на музыке, — признался Бохён, когда объяснял Хару и Тэюну, как будет проходить запись. — Поэтому и вложился нормально в место для записи. Чем лучше звук и картинка — тем охотнее люди смотрят мои выпуски. От выбора гостей, конечно, тоже многое зависит… Со временем становится все сложнее искать тех, кого будут охотно смотреть. Мой продюсер был в восторге, когда узнал, что я пригласил вас.

Хару польщенно улыбнулся.

Доставка еды задерживалась, поэтому Бохён предложил им пока посидеть, но почти не разговаривал — «берег эмоциональные реакции на разговор до начала съемок». Хару, да наверняка и Тэюн, были только рады этой задержке. Появилась возможность нормально осмотреться, познакомиться со стаффом. Да и стаффа-то… Оператор и женщина-помощница, которая как раз расставляла посуду.

Сидеть они будут у низкого столика, по-домашнему. Сейчас все больше корейских семей собираются за «европейскими», высокими столами, но для многих большие низкие столы — это что-то из детства, уютное и теплое. У Хару дома именно такой в гостиной, за ним они чаще всего и ужинают. На кухне есть высокий стол, но там неудобные стулья, с комфортом на них не посидишь.

Вскоре прибыла доставка, женщина-помощница быстро разложила еду, наотрез отказавшись от помощи как Хару, так и самого Бохёна.

— Ну все, начинаем! — радостно хлопнул в ладоши Бохён.

Хару и Тэюн разыграли свой вход в дверь, Бохён их радостно приветствовал.

— Хару-я, можно попросить тебя сесть вот сюда, по центру? — обратился он к нему после того, как Хару вручил плотный бумажный пакет с алкоголем.

— Да, конечно, — не удержался от тяжелого вздоха Хару.

Он бы, конечно, предпочел по центру посадить Тэюна.

Столик квадратный, потому что у Бохёна никогда не бывает в гостях больше двух человек. Если один — гость и хозяин сидят напротив друг друга, боком к основной камере. Если трое — один из гостей усаживается «во главу стола».

— Ты, наверное, уже устал от таких просьб? — усмехнувшись, спросил Бохён, — На шоу, насколько я помню, тебе тоже не позволили сесть с краю, посадили по центру.

— Я смирился, — ответил Хару, пододвигая сидушку на нужное ему расстояние.

В Корее есть специальные стулья для сидения на полу. Это спинка и сидушка, без ножек. Сидя на мягкой подушке-сидушке, ты можешь откинуться назад и дать спине немного отдохнуть… надо бы домой такие же купить.

— Вы еще не видели, как нас заставляют бегать вокруг него на фотосессиях, — поделился Тэюн. — И, чем больше нас пересаживают, тем мрачнее смотрит на стафф Хару.

Бохён расхохотался.

— Когда я увидел Хару на съемках, я подумал — очередной красивый мальчик с пустотой в голове. Он даже зашел на площадку, как айдол. Такой вежливый, улыбается стаффу, мило беседует с ведущими…

— А ты прежние выпуски не смотрел? — удивился Тэюн.

— Шоу снимали заранее, — пояснил Хару, — Не все выпуски еще вышли. Честно говоря, я не помню, вышел ли уже выпуск с «Мастером и Маргаритой».

— Я тоже не помню. Потом посмотрел сразу несколько выпусков, по порядку, до съемок у меня времени не было, — пояснил Бохён, — В общем, я вообще не знал, какой Хару человек и настроен был… не только скептически, но и, каюсь, немного агрессивно.

— Так ты поэтому постоянно меня подкалывал?

— Еще раз извини, — Бохён сложил ладони, как будто умоляя о прощении. — Я быстро понял, что был неправ, но мне продюсер за камерой показывал, чтобы я продолжал — получалось весело, ну и я…