– Могу ли я осмелиться спросить вас, как это?

–Нет, Фалько.

– Вы присоединились к группе Остии?

– Так дело не пойдёт. Вигилии Остии не образуют отдельную когорту.

Остия укомплектована членами римского ополчения, которые по очереди поставляются из когорт. Я всё ещё служу в Четвёртом полку.

– Так кто же проявил интерес к Британии – Рим или Остия? –

сухо спросил я.

–И то, и другое, Фалько.

–А губернатор не знает?

«Не думаю», — намёк на неуверенность Петро был риторическим. Он прекрасно это понимал.

«Тебе не следует здесь находиться. Что задумали эти мстители, протягивая руки внешнему миру? Да ещё и тайно?»

«Это должно было быть секретом. Если бы префект вигилей попросил разрешения отправить сюда своих людей, ответ был бы отрицательным. Армия контролировала всё в провинциях. Губернатор обладал абсолютной властью; Фронтин был бы возмущён таким предательским манёвром. Даже если предположить, что его послали начальники Петро (а предполагалось, что так и было, поскольку они знали, куда ему написать), если бы они застали его за работой, они бы отрицали, что знали об этой миссии».

Арест был бы наименьшей из моих проблем с Фронтино. Я снова спрошу тебя, негодяй: как это?

Петроний стоял, скрестив руки. Я почувствовал в нём новое, мрачное настроение, хотя он всё ещё оставался самим собой. Крупный, обычно спокойный, проницательный, компетентный и надёжный. Честно говоря, было жаль, что он отвергает мою сестру. Было также жаль, что она отвергла его раньше.

«Ты что, играешь роль гориллы в этой бане?» — рискнул спросить я. «И...» Это прикрытие?

«Я ищу кого-то», — признался он. «Возможно, двоих. Мы точно знаем, что один из них прибыл в Британию, а другой скрылся из Рима. В этом замешаны и его сообщники, но операция направлена на поимку главной пары».

–Вы говорите о крупной группе?

– Да, они настоящие мерзавцы. Они привлекли наше внимание в Остии, хотя базируются в Риме. Мы думаем, они выбрали Великобританию своим новым региональным рынком. Они наняли менеджеров, целую команду…

Развитие, и, похоже, главари прибыли, чтобы всё организовать. Так что я тоже здесь.

–Вы и сколько еще?

«Я», — сказал он. «Только я». Я вздрогнул; возможно, он тоже.

«Чёрт возьми, Петро». В этот момент я повернулся и посмотрел на него. «Эта миссия обречена на провал». Петроний Лонг, человек невозмутимого ума, не возражал. «Я с тобой, если хочешь», — заметил я тогда.

Она могла либо принять, либо отклонить мое предложение.

–Ваше присутствие в этой провинции, покинутой богами –

Петроний подтвердил сокрушенным тоном: это было единственное преимущество, которое у меня было, когда я соглашался на эту работу.

«Спасибо». Я снова посмотрел на улицу. «Наверное, мне не стоило говорить, что ты мог бы мне сказать, чёрт возьми».

«Вот именно», — ответил Петро. «Не говори так».

Кто знает, о чём думал этот негодяй? По крайней мере, он, похоже, был рад поговорить со мной. Я тоже был рад.

– Но почему именно ты? – спросил я.

«Я знаю Британию. И это личное», — удивился я. Петроний Лонг был спокойнее обычного. «Я хочу поймать одного из зачинщиков».

Его голос был мрачен. «Я давно за ним наблюдаю».

–А вот еще один?

–Новый партнёр. Мужчина, личность которого мы пока не опознали.

Мы знаем, что он существует, но он держится в тени. Надеюсь, я смогу назвать его имя, пока я здесь. Ему придётся дать о себе знать… римлянин, организовавший сложную преступную сеть, подобной которой в Британии ещё не существовало.

–А что насчет того, которого вы ищете?

– Он может быть где угодно, но я думаю, он здесь со своим напарником.

-Кто это?

Петроний Лонг хотел мне рассказать, но почему-то последовал собственному совету. Моя работа редко предполагала погружение в подземный мир; полагаю, это имя мне мало что даст.

–Если только на этот раз это не будет этот проклятый Флорио.

«Какой ты шутник, Фалько!» — Петроний похлопал меня по плечу и грустно улыбнулся. Флорий был никчёмным мужем своей неудачно выбранной молодой любовницы Мильвии. Она происходила из одного из…

Худшие семьи. Её покойный отец был крупным мафиози; мать им и осталась. В любом случае, она была ещё худшей преступницей, чем отец. Флорио, её жалкий муж, не в счёт. Для Петро маленькая Мильвия осталась в прошлом… поэтому мы и оставили эту тему.

«Вы здесь живете?» — спросил я, кивнув в сторону туалетов.

«Нет. На другом берегу реки. Там гостиница». «Официальное общежитие для путешественников». «Неплохо. Я вижу, кто въезжает в город и уезжает».

–Как мне ее найти?

– Не показывайся здесь, Фалько.

«Нет, не скажу... но всё равно скажи, как её найти». Мы, как обычно, практически поддразнивали друг друга.

– Переправьтесь на пароме, и вы его увидите.

–Я запомню, что этого делать нельзя.

–Ладно. Тогда мы не увидимся!

Альбия вышла. Её представления о гигиене были отвратительными, но она всё же надела платье, которое почти полностью скрыло грязь. Видимо, запахи борделя не так-то просто выветрились. Но я ничего не могла с этим поделать.

Петроний вернулся в дом. Я повёл Альбию обратно по узкой улочке, пригнувшись под колоннадой, чтобы не выделяться. Ошибка.

Внезапно ведьма из дома старого соседа выскочила на нас из дверного проёма. Прежде чем я успел среагировать, она вцепилась когтями в Альбию.

Девочка вскрикнула. В её крике слышался испуг, но он был полон смирения. Всю свою короткую жизнь она была жертвой. Спасение казалось слишком удачным, чтобы длиться вечно.

Меня снова охватило отвращение. Пока старуха отчаянно пыталась затащить девочку обратно в свой вонючий дом, я схватил несколько мётел с лотка, где их продавали. Обычно я не нападаю на бабушек, но эта гарпия была свирепой, и я знал, когда нужно нарушать правила.

Я яростно бил кулаками эту невысокую, толстую фигуру и одновременно кричал Альбии, чтобы она убегала.

Бесполезно. Она слишком привыкла съеживаться, слишком привыкла к наказаниям. Хозяйка борделя оттащила её прочь, держа за руку, а то и за волосы.

Со временем старушке удалось отобрать у меня метлы.

Когда они приземлились, царапая тротуар возле овощной лавки, я начала бросать в похитителя всё, что попадалось под руку: капусту, морковь, туго перевязанные пучки зелёной спаржи. Альбию, должно быть, случайно задел летящий овощ; теперь она кричала ещё громче.

Пора было перестать быть такой скромницей. Мадам издала хрюкающий звук, обнажив гнилые зубы и горло, испачканное вином.

Я видел более красивые шеи у гончих, с которых капала кровь. Я прыгнул к ней, обнял её за шею и рванул голову назад, давая ей понять, что я уже размахиваю ножом. Она отпустила ребёнка. Крики девочки стали только громче.

Локоть с силой тарана врезался мне в пах.

Один каблук откинулся назад и ударил меня со страшной силой, а другой локоть лишил меня дыхания серией жестоких ударов в поясницу. Обе руки вернулись и попытались оторвать мне уши. Затем он схватил меня обеими ногами и рванулся вперёд, сбив меня с ног своим огромным весом.

Я попытался откатиться в сторону. Но инициатива исходила от неё. Меня сбил с толку этот огромный ком вонючего жира. Её ноги сидели на стволах деревьев, которые были её бёдрами. Нож был где-то под нами, но особого эффекта не давал. Я хотел, чтобы Альбия пошла искать Петро, но в компании бандитов нам приходилось делать вид, что мы не знакомы. Если бы девушка сбежала, я бы расслабил мышцы и попытался освободиться, но я знал, что она всё ещё где-то рядом, бегает и прыгает в панике. Я слышал её приглушённые крики.

Зайдя в тупик, мы с женщиной боролись, тяжело дыша. Я преодолел нежелание принимать её возраст и пол. Это было похоже на борьбу с отвратительным слизнем, выползшим из какого-то чёрного озера у врат ада. Пока мы боролись, мои лохмотья ослабли, так что их обтрёпанные концы повисли, словно длинные ветви стигийского сорняка. Она билась и дергалась. Она оттолкнула меня, но я вцепился в неё, впиваясь ногтями. Я всадил ей сапог в икру с такой силой, что сломал кость, но попал только в плоть, и она лишь сердито зарычала. Несколько клочьев грязных волос