Это было раздражающе. Свет проникал только с лестницы; окон не было.

Она едва дышала. Дела там, должно быть, шли быстро. Назвать это борделем было бы лингвистическим безобразием. Это был хостел, куда отвратительные уличные проститутки приводили своих нетребовательных клиентов. Было совершенно непонятно, кто из участников этих ужасных встреч окажется самым грубым и кто кого больше обманывает.

Я знал, что было насилие. Я верил, что были и смерти. Мне оставалось молиться, чтобы в этот момент рядом не лежал сутенёр, обнимающий амфору и держащий в руке длинный нож. Он бы увидел меня прежде, чем я его замечу.

Ощупывая пространство, я обнаружил две двери. Я понял, какая из них ведёт в комнату с окном, где я мельком увидел Альбию. Они забаррикадировали дверь снаружи, заперев её внутри. Я не удивился.

Не издав ни звука, я снял тяжёлую деревянную перекладину, которая держала дверь закрытой. Ещё осторожнее я толкнул её. Я вошёл внутрь. Свет проникал сквозь окно, но я едва мог разглядеть, где она. Она свернулась в маленький клубочек, хотя и знала, что я иду за ней. Я думал, она мне доверяет, но страх парализовал её.

Я слабо свистнул.

«Идём. Ты в безопасности. Поторопись». Это было похоже на освобождение пойманного воробья. Сначала существо замерло, а затем отчаянно рванулось к свету. «Тсс!» Девушка бросилась бежать, протискиваясь между мной и дверным косяком. Она уже скрылась внизу. Я отпустил её. Когда я повернулся, чтобы последовать за ней, другая дверь распахнулась. Внезапно света стало больше: от лампы, из которой клубился дым, её держала в воздухе трёхфутовая старуха со жутким дыханием и свирепым рычанием. Кажется, это была женщина, но я чувствовал себя героем, разбудившим какое-то отвратительное мифическое чудовище.

-Что ты хочешь?

«Я пришёл за маленькой девочкой», — честно ответил я. Я распахнул за собой дверь, словно Альбия всё ещё была внутри. «Я видел, как она смотрела в окно».

–Не тот.

–Мне нравится молодежь.

–Не она!

-Почему нет?

«Ну, потому что она не обучена». «Ну, это было скорее облегчением».

–Я буду знать, как с этим справиться.

–Я сказал нет!

Старуха была отвратительна. Огромное круглое лицо с чертами, словно вылепленными плохим гончаром, переборщившим с едой. Бледные, дряблые руки, дрожащий жир по всему телу, сальные седые волосы. Грязные, плоские ступни были босыми.

На талии у неё на шнурке висела пухлая сумочка. Она была завёрнута в несколько слоёв грязных тряпок, жёсткая ткань которых обвивала её тело, словно обёртка от сыра.

Эта упаковка, казалось, скопила внутри грязь, блошиный помёт и запахи. Она была пропитана нечистотами. И отвратительная мадам источала аромат своих грязных дел.

«Почему бы и нет?» — настаивал я. «Что в этом особенного?»

–Похититель привел ее только сегодня.

– Кто этот Похититель? Наверняка он разумный человек.

Могу ли я поговорить с ним?

–Клянусь всеми богами! Откуда ты взялся? Он не станет с тобой разговаривать.

«Уходите», — приказал он.

Притворяясь невинным и вежливым парнем, я поставил на место тяжелый засов, удерживавший дверь.

–Могу ли я прийти позже?

«Нет!» — закричал человек-гриб.

Поскольку я знал, что мне еще предстоит найти девушку, я воздержался от ответа и спокойно ушел.

На самом деле, Альбия ждала. Когда я, полузапыхавшись, вышла на свежий воздух, она скулила. Следов физического насилия не было, но её раздели догола; она дрожала под разорванным нижним бельём, но всё же сжимала в руках синее платье, которое нашли для неё сыновья Хиларис, свёрнутое в тугой узел, который она крепко прижимала к своей костлявой груди. Её единственное имущество в мире. Её первый приятный опыт. Возможно, единственная причина, по которой она мне доверяла.

Я жестом пригласил её пойти со мной. Мы направились к крыльцу бань, где я остановился, чтобы прочистить лёгкие;

Мне приходилось сильно кашлять, иначе меня начинало тошнить.

«Ты воняешь, девчонка». Я пробыла в борделе всего мгновение, но заметила, что и от меня воняет. Можно было подождать. В доме были хорошие ванные комнаты, но мне нужно было привести Альбию в порядок, прежде чем отдать её под опеку Елены. Мне нужно было сделать это самой.

– Мы идём домой. Всё уже кончено. Тебе лучше сначала немного умыться.

Петроний слонялся возле будки сторожа. Поскольку я был на посту, я не обращал на него внимания – таковы были правила.

В мужских туалетах было время для мужчин и женщин, которые ходили туда по очереди. Провести Альбию туда было невозможно, и, конечно же, я не собирался её брать. Я уговорил санитара дать мне губки и ведро с горячей водой, и мы отвели девушку в раздевалку помыться. В шкафчиках посетителей не было, и это, по крайней мере, избавило меня от беспокойства о том, что она выскользнет через заднюю дверь.

–Если он украдет какую-нибудь одежду…

«Она не сделает этого». На ней было её драгоценное голубое платье.

Около вестибюля стояла скамейка, где продавались билеты.

Там сидели две молодые женщины, массируя ногти миндальным маслом. Они были прилично одеты, с блестящими, аккуратно уложенными наверх волосами и с хорошей осанкой; однако производили впечатление проституток. Подруги часто сидят парами, одетые, конечно, одинаково, так что, возможно, я мысленно их осудил. Казалось, они были там на всякий случай, но не сделали мне никаких предложений, даже пока я ждал Альбию, скрестив руки. Молча понаблюдав за моими переговорами, они встали и ушли.

Я снова вернулся на крыльцо, дав Петро возможность незаметно последовать за мной.

«Что случилось?» — пробормотал он.

«Протеже Елены». Мы стояли рядом, глядя на улицу, и непринуждённо разговаривали, словно два незнакомца, обменивающиеся вежливыми словами, пока один из нас ждал друга. «Мне нужно кое-что тебе рассказать, Лусио». Мне пришлось сделать вид, что я ничего не знаю о Майе. «Дело в твоей семье…»

– Оставь. Я знаю.

–Ах! Мы так сочувствуем вам. Они были чудесными девочками.

Петроний промолчал. Я заметил, что он изо всех сил старается сохранять самообладание. Наконец он пробормотал себе под нос:

–Что привело вас сюда?

Он мог бы действовать так, если бы хотел. Ему нужен был её совет.

–Кажется, я только что наткнулся на случай детской проституции.

«Ты вытащил эту девчонку из борделя, Фалько? Это, наверное, глупость».

– Елена защищает этого бедного головастика. Он ведь изначально был моим.

– Объясни им! Они тебя видели?

– Боюсь, что да. Её называют Старой Соседкой. Я наткнулся на мумифицированную бабушку этой старушки.

«Он будет жестоким врагом», — предупредил меня Петроний.

«Я справлюсь. Ты её видел?» — в ответ он проворчал что-то невнятное.

«Кто этот Похититель?» — спросил я.

Петроний пронзительно посмотрел на меня.

«Сутенёр, который ищет свежее мясо». Он помолчал. «Это опасно». Через мгновение он закончил объяснять мне. «Ты знаешь, как это работает. Они охотятся на беззащитных девушек. Похититель ходит по улицам и подбирает их. Он забирает их, насилует и избивает, внушает им, что они никчёмны, даёт им понять, что у них нет другого выбора, бросает в какую-нибудь тёмную дыру и убивает, заставляя работать. Наживаются только те, кто у власти. Они берут с клиентов деньги, завышают их цену и грабят их. Старая карга держит свежее мясо в своих грязных лапах, пока та наконец не сдастся, а затем сутенер руководит работой девушек, пока они не падают в обморок».

Я гневно выразил своё возмущение. Я пытался убедить себя, что Альбия раньше этим не занималась. Когда её похитили, она уже знала, что произойдёт, но воспользовалась случаем, чтобы обратиться за помощью, и я нашёл её как раз вовремя.

«А скажи мне», — медленно спросил я, — «Лонго, друг мой, ты проводишь разведывательную миссию по борьбе с коррупцией?»

«Я на страже», — лаконично признался он.

-Коррупция?

–Коррупция. И всё остальное.