Аня отрицательно замотала головой.

- Не руби с плеча. Без родных хреново. Просто поверь человеку, у которого их не осталось.

Девушка ещё сильнее заплакала. Теперь не только от жалости к себе и своей семье, но и от жалости к Егору.

- И я тоже знаю, кто изнасиловал мою сестру, - пару минут спустя заговорил Егор. - Я утром был у Хитрюков. Они мне помогли понять, кто изнасиловал сестру. Я как раз собирался ехать к нему, когда позвонила ты.

Девушка подняла голову и недоверчиво уставилась на Егора. Она не могла поверить в то, что только что услышала. Мужчина посмотрел на неё в ответ и грустно улыбнулся:

- Говорю же, верёвки из меня вьёшь…

- Собирай монатки. Мы уезжаем прямо сейчас! – услышал Костя, когда поднялся на крыльцо дома, в котором не был уже несколько лет.

- Ты задолбал меня! – послышался второй голос, более молодой, но так похожий на первый. – Я никуда не поеду. Я за эти два дня устал прятаться. Не хочу жить так всю жизнь. Я спать не могу, жрать не могу. Это невыносимо!

Послышались громкие торопливые шаги, и Костя отступил за угол дома. Сам не понял, почему это сделал.

- Куда ты собрался?! – заорал мужчина постарше.

- В ментовку! Главное, подальше от тебя!

Хлопнула входная дверь, и молодой рыжеволосый мужчина пробежал по дорожке к калитке. Костя хотел его окликнуть, но не успел, его отвлек женский голос, который послышался из окна за его спиной:

- Боже, Семён, у меня сердце разрывается…

Петренко замер. Какое-то нехорошее предчувствие зашевелилось под кожей.

- Ты должен сделать всё, чтобы он не оказался в тюрьме!

- Я пытаюсь, но ты видишь, какой он остолоп! Своей бараньей упёртостью они оба в тебя.

- Сёма, он мучается, как ты не понимаешь?! Мы его кое-как вытащили после смерти той девчонки, за которой он хвостом ходил. Ты вспомни, как он убивался, как он страдал! А ведь он её даже не убивал!

У Кости сердце ухнуло вниз.

- Ты бы мог ещё тогда облегчить его страдания, сказав, что он не убийца. Нет же, ты повёз его к какому-то своему психологу, чтобы он вправил ему мозги, - продолжила женщина.

- Я не виноват в том, что он сейчас грохнул двух баб!

- Виноват, Семён! Только ты и виноват. Если бы ты тогда сказал ему правду, он бы не считал себя убийцей на протяжении двадцати пяти лет!

Раздражённый мужской рык заставил Костю вздрогнуть, казалось, что звук пронёсся прямо у него над головой, хотя до окна было пару метров.

- Что, по-твоему, я должен ему сказать?! Что он трахнул девку и отрубился, а я случайно набрёл на них, когда она зарёванная и помятая собиралась идти домой и рассказать всё своему папаше, и что я задушил её, чтобы прикрыть его пьяную кобелиную задницу?!

Петренко зажмурился, пытаясь осознать услышанное. У него даже ноги подкосились. Сука, да когда же это кончится? В этой ненормальной семейке когда-нибудь закончатся скелеты в шкафу?

- Именно это ты и должен был сказать, - тихо ответила женщина. – Если бы он знал, что не убивал ту девчонку, то не стал бы убивать и этих двух…

- Не факт. Факт в другом: если бы он знал, что это я, он бы не промолчал. А я не сказал только потому, что, сядь он в тюрьму, я бы его вытащил. А если посадили бы меня, то хана была бы всему – и бизнесу, и вам всем…

«Да нет, папа, ты всегда боялся только за свою шкуру», - подумал Костя и тихонько отступил к выходу.

****

Егор остановил машину возле высокого зелёного забора из металлопрофиля и повернулся к Ане. Она посмотрела на него в ответ и попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вялой, даже какой-то мучительной. Он собирался отвезти ее домой, но она устроила целую истерику, даже слышать не хотела о том, чтобы отпустить его сюда одного. И он дал слабину, изнутри грело, что кто-то так сильно переживал за него. Эгоистично, с этим не поспоришь, но так приятно, что душу выворачивало.

- Подожди меня здесь, - попросил он, опустив руку на ее нервно сжатые пальцы.

Она вздрогнула и крепко вцепилась в его ладонь.

- Егор, пожалуйста, не ходи сам.

Он улыбнулся, почувствовав ещё один тёплый спазм в груди.

- Всё будет хорошо, красотка. Я обещаю. Просто поговорю.

Наверное.

Ее успокаивал, а у самого душа в пятки уходила. Вот он – тот момент, ради которого он приехал сюда, но страшно было просто до одури. Не за себя, нет. Он боялся просто не услышать правды, боялся, что человек не пойдет с ним на контакт, и всё, что он узнал, так и останется ничем не подтвержденными словами. А еще боялся, что не удержится и просто убьет этого пока безликого Николая.

- Если меня долго не будет, позвони брату и уезжайте. Я приеду, как только разберусь. Всё может затянуться, не хочу, чтобы ты замёрзла.

- Не самое главное, из-за чего нужно переживать.

- Для меня главное. Трусы на тебе не самые сухие, - попытался пошутить он.

Вышло криво и тупо, но, судя по тому, что Аня возмущенно фыркнула и ударила его по плечу, немного отвлечь ее получилось.

- Ты просто непроходимый идиот, - прошипела девушка и попыталась оттолкнуть его.

Только Егор не позволил: он крепко обхватил ее плечи и прижал к себе. Еще секунда слабости, и он отпустит ее и войдет в этот двор. Просто секундочка наедине с ней и ее теплым, таким соблазнительным телом, которое туманило мозг похлеще виски.

- Пообещай, что не пойдешь за мной, - сказал он, а потом наклонился и прижался к ее губам.

Аня дёрнулась, но потом ответила на поцелуй с каким-то отчаянным напором.

- Пообещай, - настойчиво потребовал он, отрываясь от нее и заглядывая в испуганные карие глаза.

- Обещаю, - прошептала девушка и поджала дрожащие губы.

Егор улыбнулся, проведя большим пальцем у нее под глазом, прямо по темнеющему родимому пятну, а потом наклонился над ней и, открыв бардачок, достал оттуда свой травмат.

- Зачем? – испугалась Аня.

- Забыла? Это же главный аргумент, - подмигнул он, а потом быстро вышел из машины.

Время слабости и сомнений прошло. Пора войти в этот двор и встретиться с этим человеком лицом к лицу. Егор глубоко вздохнул и взялся за ручку калитки.

Во дворе было тихо и на удивление очень уютно. Такое редко встретишь у одинокого мужчины. Бабушка рассказала, что Николай живет один, сожительница не так давно от него съехала. Егор еще тогда усмехнулся тому, как быстро по маленьким населенным пунктам распространяются сплетни. Трава была везде скошена, дорожка от калитки и площадка возле крыльца были выложены красно-серой тротуарной плиткой, тут же рядом стояла плетеная садовая мебель, по виду явно не дешевая. Сам дом тоже был большой и добротный, с современной отделкой из сайдинга в цвет дерева.

Калитка громко хлопнула за его спиной, и Егор, вздрогнув, обернулся. Но сзади никого не было, оказывается, это он сам неплотно ее прикрыл, и она качнулась от порыва ветра. Он глубоко вздохнул, для уверенности коснулся травматического ПМ (пистолет Макарова), который был спрятан в глубоком кармане спортивных брюк, и двинулся вперед. Он уже был перед дверью и заносил кулак, чтобы громко постучать, как она резко распахнулась, едва не ударив его по лицу. Хорошо, что успел отшатнуться, а то не так давно синяки на лице сошли.

- О, а ты что здесь? – послышался удивленный голос.

Егор и сам был удивлен не меньше, когда в дверном проеме появился Слава. Он даже подумал, что домом ошибся, но этого быть не могло, ведь и Хитрюки, и Аня явно указали ему на этот дом.

- А ты? – не придумав ничего лучше, спросил Романчук.

- Живу тут у друга, - ответил Ершов, переступая порог. – Так что пришел? Янка послала?

- Если бы она послала меня к тебе, я бы так не удивился, когда ты дверь открыл.

Наличие здесь Славы было охренеть какой помехой. Мало того, что свидетели были нежелательными при таких разговорах, так он еще был заинтересованным лицом. Получается, что это его друг изнасиловал Марусю? А если Слава обо всем знает, что тогда? Дать по шее им обоим и просто уйти?