Ухожу спать и уже почти засыпаю, как ощущаю прикосновения рук моей любимой жены.

– Ты спишь? — почти шёпотом она произносит. И даже не предполагает, что этим заводит меня.

– Не сплю. Ты что-то хотела? — поворачиваюсь к ней и жду. Очень хочу, чтобы поцеловала, но.

– Да. Удели завтра день нашей дочери. Я хочу отдохнуть. Выспаться.

Я соглашаюсь. Но прошу взамен капельку любви и ласки.

И между нами пробегает ма-а-а-аленькая искорка, которой хватает для того, чтобы этой ночью мы не сомкнули глаз.

Утром моя любимая нежилась в постели, а я сидел с нашей малышкой.

А спустя месяц, мы летим в Париж, навестить мою бабулю.

За первый год жизни Изабеллы, бабушка так и не смогла навестить нас. Каждый раз её подводило давление. Предлагал ей перебраться к нам, но она отвечала, что где родилась, там и останется.

Мы подъехали к её дому. Она вышла нас встречать.

– Мой мальчик приехал. — приближается ко мне и тянется поцеловать.

– Бабуль, пойдём в дом. На улице холодно. И мы со Светой не одни.

– Как не одни? А кто ещё?

Я подхожу к двери заднего сиденья, открываю её и достаю оттуда нашу малышку.

– О-о-о-ой какая радость. — по её щекам потекли слёзы. – Здравствуй, радость моя. — поглаживает её по крохотной румяной щёчке. А Изабелла, изогнув бровь, смотрит на меня шоковым взглядом и с немым вопросом: «Па, кто эта тётя?». Настороженно оглядывает её с головы до ног и ещё плотнее прижимается ко мне.

– Бабуль, пойдём в дом.

Света берёт бабушку под локоть и осторожно ведёт к дому, а я следом за ними несу на руках Изабеллу.

Вечером во время ужина, я замечаю, с каким аппетитом моя жена сметает всё, что было приготовлено. Кажется, раньше такого не было.

– Свет, с тобой всё хорошо?

– Да. Бабушка, а у вас есть грибочки маринованные. Очень хочется. — с набитым ртом спрашивает она.

– Есть. Но надо в погреб спускаться.

– Я схожу. — отвечает она, встаёт из-за стола и направляется на кухню.

Провожаю её взглядом и думаю: странно всё это. Очень странно.

Встаю из-за стола и направляюсь на кухню.

– Свет, я сам принесу.

Захожу на кухню и, кажется, теряю дар речи от этой картины: моя жена с огромным удовольствием поедает маринованные баклажаны.

– Ммм, какие вкусные огурчики.

Вздёрнув бровь, ошеломлённый этой картиной, отвечаю:

– Это баклажаны.

Она замирает, отрывается от банки и переводит взгляд на меня:

– Правда? Странно. Я даже не заметила. Так, вку-у-у-усно было.

Я в замешательстве. Так и стою, смотрю, как она опустошает трёхлитровую банку с баклажанами.

Спустя пять минут наблюдений, ей становится плохо.

– Кажется, я переела.

Поглаживает живот. И вдруг замирает, уставившись на меня.

Я напрягаюсь и не понимаю. Вижу, что, что-то не так, но что, понять не могу.

Света срывается с места и убегает прочь.

Поворачиваюсь и кричу ей вслед.

– Ты куда?

Но в ответ тишина. Пока бабуля сидит с нашей малышкой, я направляюсь за женой, чтобы понять, куда её унесло.

Уже в коридоре я услышал, как мою жену в уборной, судя по звукам, выворачивало наизнанку.

– Свет, тебе нужна помощь?— стучусь в дверь уборной.

После минутной паузы она с трудом выдаёт:

– Нет. Уходи.

Я начинаю сильно переживать. Она же до этого нормально питалась. В чём дело не пойму. Может, дело в заграничной еде?

В тревожном состоянии возвращаюсь к бабуле и дочери.

– Фридрих, ты что такой хмурый?

– Да так. — отрезаю кусочек курицы и поддев его вилкой, кладу в рот. Мысли о её состоянии меня не отпускают.

– Жена напугала?

– Просто понять не могу, в чём дело?

– А здесь и понимать не надо. Этот момент относится к твоей сфере деятельности.

Поднимаю задумчивый взгляд на бабулю.

– Не понял.

– Ну что непонятно? — загадочно смотрит на меня бабуля.– Беременна твоя жена.

Я замираю от сказанных ею слов. А я думаю, что мне напоминает эта ситуация? Хм.

Встаю из-за стала и направляюсь к входной двери.

– Внук, ты куда?

– В аптеку. Надо проверить твою теорию.

Спустя час, я вновь дома. Подхожу к Свете, которая стала слишком бледной.

– Сделай, пожалуйста. — подаю ей целый пакет тестов.

– Зачем? Я просто переела.— устремляет на меня взгляд.

– Я хочу удостовериться. — произношу спокойным тоном.

Света надулась и отвернулась.

– Мне несложно отнести тебя в уборную с этим пакетом.

Она поднимает на меня недовольный взгляд и, немного подумав, забирает пакет. Затем встаёт с постели и выходит из комнаты.

Спустя тридцать минут метаний около уборной, я стучусь в дверь.

– Свет, ты скоро? Я же с ума сойду от ожиданий.

Вдруг дверь открывается и выходит задумчивая Света. Тяжело вздохнув, она обратно возвращает мне пакет с тестами, но, похоже, уже с использованными. И в таком состоянии уходит обратно в спальню.

Направляюсь за ней и закрываю за нами дверь. Она ложится на постель и, слабо улыбнувшись, смотрит на пакет. Усаживаюсь рядом с ней и достаю тесты по одному.

– Так-так-так, что здесь у нас.

Сканирую взглядом каждый тест. И везде плюсики и две полоски. Выкладываю их между нами в ряд и, хмыкнув, задаю вопрос:

– Я так понимаю, ты не готова и хочешь избавиться. Верно?

Она окинула меня таким взглядом, словно я чушь сказал.

– С ума сошёл? Как можно...оборвать маленькую жизнь? — её взгляд потеплел, а ладонь легла на ещё плоский животик. Я собрал тесты обратно в пакет и убрал их в ящик. И разместившись рядом с ней, кладу ладонь поверх её и совершаю поглаживающие движения.

– Ты самая лучшая жена на свете.

Я поцеловал её бледную щёчку и отправился за Изабеллой, чтобы сообщить нашей малышке о том, что скоро у неё появится или братик, или сестричка.

А спустя восемь месяцев на свет появляется наша вторая принцесса Марианна Фридриховна.

*****

Восемнадцать лет спустя...

Света.

Я, как и мечтала, стала успешным дизайнером интерьера. После рождения второй дочери всё-таки окончила университет. И спустя два года потихоньку стала развиваться в своей сфере. Поначалу было тяжело. Заказов было очень мало. Но благодаря поддержке моего мужа, сестёр и брата, а также моих дочерей, я смогла поверить в себя и стать очень успешным человеком в своём деле.

Старшая дочь Изабелла, пошла по стопам своего отца, заканчивает медицинский и параллельно проходит практику у коллег своего любимого папочки, а вот младшая поступила в институт современного искусства. Наш будущий художник.

Мой муж уже долгие годы работает заведующим отделением гинекологии. У него появилось немного друзей, таких же хороших врачей, как он. Но была у него ещё одна несбывшаяся мечта — он хотел сына. Но за семнадцать лет у нас так ничего и не получилось.

А недавно у меня наступил климакс. И я сильно расстроилась. Не суждено, наверное, сбыться его мечте.

Я пришла в его клинику, но к другому врачу и втайне от него. Я очень не хотела его расстраивать. Но понимала, что рано или поздно мне придётся ему об этом сказать.

И вот я на приёме у другого акушера-гинеколога, Валерии Константиновны.

– Светлана, ложитесь на кушетку, сейчас всё посмотрим.

Спустя долгих пятнадцать минут, врач хмурится и, кажется, в полной задумчивости. Я не выдерживаю и уточняю:

– Что-то случилось? Вы что-то обнаружили? — я напрягаюсь. Нервы на пределе.

– Мне интересно, кто вам поставил диагноз, что у вас климакс?

Она убирает датчик с моего живота и даёт салфетку, чтобы убрать остатки геля.

– Я обследовалась в другой клинике, втайне от мужа. По причине того, что у меня была задержка и я начала полнеть. Меня бросает то в жар, то в холод. Мне после обследования сказали, что это климакс.

Она рассмеялась и повернула ко мне монитор.

– Вот смотрите на экран. У вас их целых два. И оба мальчика.

Сначала до меня не доходит смысл слов, сказанных врачом. А потом мои глаза расширяются, наполняются слезами, зажимаю рот рукой и просто начинаю истерить. От такой новости сердцебиение учащается. Закрываю лицо ладонями и взахлёб плачу.