— Настоящий гад! — повторяет девочка, сидящая по соседству со мной. — Лучше бы Дорофеев остался! Хоть и игроман, но не такой, как этот гад!

Анжелика

Поднимаюсь в приемную босса и захожу в кабинет, оставив свои вещи на прежнем месте. Думаю, Медведев просто вредничает и секретарем меня точно не сделает.

Это изначально плохая идея!

Мало того, что обязанностей не знаю, программ, так и не подхожу я на эту роль. Не для беременной девушки вся эта беготня и нервы. Я могла спокойно и дальше сидеть на телефоне и отвечать на звонки.

— Ты вовремя, — хмыкает Илья со своего места, опустив руку с часами под стол. — Я уже думал, как именно тебя оштрафовать, покупкой мне торта или же пирожных, — мечтательно тянет он.

— Увы, придется вам самому за ними идти, — развожу руками, не скрывая злорадной улыбки.

— О, нет, девочка моя, — растягивает губы в улыбке. — Идти точно тебе. Отличие лишь в том, кто за это будет платить. Держи, — достает платежную карту и протягивает ее мне. — Возьми “Прагу”. Пин-код три семь три восемь. И поторопись. Не люблю, когда мои сотрудники долго пропадают и шляются непонятно где.

— В обязанности секретаря не входит покупать торты, — заявляю, скрестив руки на груди и всем своим видом показывая, что не собираюсь идти у него на поводу.

— В обязанности секретаря входит заказывать еду для босса, — бросает он, и я поджимаю губы, вспомнив, что секретарь Дорофеева часто это делала. — Я буду есть торт, Лика! Иди.

Долго сверлю его взглядом, сопротивляясь. Но вскоре понимаю, что это все бессмысленно. Медведев упертый до безумия, а я лишь наполовину. Не сравнится моя гордость с его характером.

Молча разворачиваюсь и иду на выход из кабинета, но у самой двери не выдерживаю и оборачиваюсь к нему.

— Чем я заслужила такое отношение к себе? — спрашиваю у него. — Будь на моем месте другая беременная, ты бы поступил так же?

— Будь на твоем месте другая беременная, она бы согласилась уйти в декрет и не делала бы мне мозг, — в тон мне отвечает Илья, скопировав даже вызов в глазах.

— Я не делаю тебе мозг! — восклицаю.

— Разве? А к чему тогда все эти фокусы, Лика? Что ты хочешь мне доказать своим увольнением? — вздергивает бровь. — Что тебе не плевать на мое присутствие рядом? Поздравляю, я уже все понял! Я тебе не безразличен. Но я так и не разгадал твоих мотивов касаемо некоторых поступков, — отводит взгляд. — И, наверное, никогда не пойму.

— Прага? — уточняю, решив уйти от разговора, и он кивает.

Выхожу из его кабинета с чувством глубокой тоски. Спускаюсь на лифте, думая о словах Ильи. Отчасти он прав. Чувства к нему у меня определенно остались, несмотря на злость. Нашу любовь сложно забыть так быстро. По крайней мере, для меня.

Выхожу из офиса и взглядом ищу ближайшую пекарню или магазин, где можно купить Прагу.

— Лика! — окликают меня, и я оборачиваюсь на голос. И почти сразу расплываюсь в улыбке при виде широко и лучисто улыбающегося мужчины. От него всегда исходит такая добрая и приятная энергия, что хочется, словно кошечка, свернуться около него и мурчать во сне.

— Витя! — радостно восклицаю, увидев сына Елены Степановны. — Ты чего здесь?

— Мама сегодня записалась к терапевту. Попросила меня забрать ее, пока обеденное время, отвезти и привезти. Чтобы она успела все, — рассказывает, подойдя ко мне. — Забрать ее приехал.

— Поняла, — дарю ему улыбку. — Счастливо тогда!

— А ты куда?

— Ой, Вить, не спрашивай! — вздыхаю. — Пекарню ищу. Или магазин. Нужно купить кое-что.

— За углом есть пекаря, — указывает себе за спину. — Кофе там на днях брал. Подожди меня. Маму встречу и подвезу до туда, а обратно пешком пойдешь.

— Спасибо, Вить. А то как-то низ живота с утра ноет, — жалуюсь ему.

Парень мне подмигивает и скрывается в здании офиса, чтобы встретить маму.

Подставляю лицо солнцу, радуясь его теплу. Прикрываю глаза и даже на минуту забываю обо всех проблемах, но, когда открываю глаза, сразу же в окне на третьем этаже замечаю лицо Медведева.

Посылаю ему натянутую улыбку и отвожу взгляд ровно в тот момент, когда Витя и его мама выходят из здания.

Коварно усмехнувшись, решаю позлить Медведева.

Не мне одной не плевать. Иначе бы не издевался!

— Вить, а можешь обнять за талию? — прошу его с улыбкой. — Немного сбавить нагрузку со спины.

— Конечно, — довольно быстро соглашается. — А кстати, я изучал этот вопрос, когда сестра беременна была, — принимается он рассуждать и, как всегда, свои мысли озвучивать вслух. — Почему для беременных не придумают корсеты специальные или накладки, которые помогают поддерживать спину? Это ведь такая нагрузка на позвоночник! И бог его знает, какие потом от этого проблемы могут возникнуть, — возмущается он, и я даже на секунду завидую его жене. Он будет о ней и правда заботиться, если даже мне по малейшей просьбе решил помочь. Он готов отозваться на просьбу в любое время. Помню, у меня месяца два назад труба подтекать начала. Парень приехал ко мне в свое рабочее время, чтобы посмотреть и поменять какую-то сломанную деталь. И сейчас, когда я использую его, чтобы позлить Илью, мне стыдно и неловко, но Витя делает все так непринужденно, что со стороны кажется, будто между нами что-то есть, в действительности же он относится ко мне, как к своей сестре.

— Для них придумали декрет, Витя, — бросает Елена Степановна. — Но наша трудяжка в своем словаре такого слова не хранит.

— Декрет обычно в словаре стоит напротив слова муж, — отвечаю ей. — А у меня последнего нет, так что декрета тоже нет.

Илья

Освободив офис от ненужных элементов, а точнее от слабых беременных, которые подвержены влиянию гормонов, бросаю взгляд в окно. Чтобы убедиться, что Лика ушла и ближайшие двадцать минут ее точно не будет.

Как бы сильно эта девчонка ни разбила мне сердце в прошлом, я все еще ценю ее и не хочу волновать.

А волноваться сейчас будут все, потому что, несмотря на то, что у Дорофеева часть сотрудников ушли по сокращению, я намерен уволить еще половину. И вернуть некоторых из сокращенных.

Мне крысы в коллективе не нужны. Наберу новых ребят, которые будут ответственно и качественно работать.

— Роман, подойди, — прошу мужчину, который устроился месяц назад, в тот момент, когда я получил намек, что компания Дорофеева, возможно, станет моей. И все это время мой верный сотрудник собирал мне списки “нужных” Дорофееву и тех, кто действительно работает.

— Вот списки, — отдает мне свой планшет с именами сотрудников, отсортированными по отделам. — Илья Витальевич, позвольте мне заступиться за одну девушку, — благородно начинает он.

— За кого?

— У нас в колл-центре девушка работает, Анжелика, — рассказывает и указывает в планшете на ее имя. — Вы ее сегодня перевели к себе в секретари. Не сказал бы, что работает лучше всех, но работник достойный. Может с легкостью конфликты в отделе уладить, помочь коллегам. Да, и знаете, девушка очень хорошая. Порядочная и честная. К тому же голос красивый и дикция идеальная. Клиенты всегда понимают, что она говорит.

Голос у нее и правда красивый. Чистый, без акцента и прочей мишуры. А как поет — можно с легкостью принять за сирену, что заманивает моряков в глубины вод.

— Влюбился? — бросаю, скрывая за вопросом легкую тень ревности.

Из головы не выходят ее слова о гражданском муже и мысли о размере живота. Сразу после меня начала с другим встречаться? В такое сложно поверить, зная Лику. Хотя любовь могла вскружить ей голову. Да и семью она всегда хотела, так что с легкостью могла пойти на контакт с мужчиной, который пообещал ей семью.

— Влюбишься здесь! — фыркает Роман. — Начальник ее отдела подойти к ней не дает. Ходят слухи, что Лика крутит роман с ее сыном.

— Правда? — искренне удивляюсь, заинтересовавшись слухами.

— Да, — кивает он.

Но дальше ничего узнать не удается, потому что мы заходим в первый по пути отдел. Роман сразу меня представляет, после я произношу речь и отдаю тесты на знание обязанностей, которые работникам нужно быстро заполнить.