Анжелика

— Эй, ты! Прекрати стучать ногой, — недовольно просит рядом сидящая женщина. — На нервы действует. Все мы здесь волнуемся. Но все сидят тихо, а ты как барабан! Уже сил терпеть нет!

— Извините, — бросаю ей виновато и отвожу взгляд от двери, ведущей в кабинет босса, около которой скопились другие коллеги.

И они шушукаются явно громче меня, но там те, кто давно работает, а я практически новенькая. На меня можно спустить пар, в отличие от тех же старых девчонок.

Но я даже не обращаю внимания, прощая женщине ее замечание. Сейчас важнее другое. Мое будущее на волоске.

Аккуратно встаю со скамейки и решаюсь пройтись, чтобы немного успокоиться и взять себя в руки. Из-за нервов низ живота тянуть начинает, и кажется, что вот-вот схватки начнутся. А до этого еще рано. У меня еще ипотека не до конца погашена. Нужно заплатить еще немного, и тогда уже спокойно рожать.

— Говорят, что только две трети сотрудников оставят, — доносится до меня недовольный разговор девчонок из смежного отдела. — Остальных сократят. И без выплат оставят. Заставят по своему желанию подписать, либо по статье уволят. И тогда потом вообще никуда не возьмут.

Опускаю руку на свой уже прилично видимый живот и поглаживаю его, успокаивая себя и ляльку, которая переживает не меньше меня. Уже все органы мне распихала по животу своими бойкими возмущенными ударами.

Меня точно не оставят. Работаю в компании всего пять месяцев, то есть недавно. Нахожусь на восьмом месяце беременности.

Такие сотрудники им точно не нужны, даже несмотря на симпатию босса ко мне.

Точно сократят, приписав мое имя к тем, кто завтра уже не выйдет на работу.

Я где-то слышала, что беременных не имеют права увольнять, но имеет ли это значение для нашего босса, который влез в долги и которому нужно теперь что-то делать?

И все же глубоко внутри я надеюсь на сказочное чудо.

— Лика, — окликает меня коллега, жестом приглашая в кабинет начальства.

Медленно покачиваясь из одной стороны в другую, иду туда, где меня с вероятностью в восемьдесят процентов оставят ни с чем. Я это чувствую, но старательно отбрасываю эту паршивую мысль.

Захожу внутрь, оглядев всех присутствующих: босс, его помощница и женщина из отдела кадров.

Опускаюсь перед шефом на стул и жду вердикта. Все еще верю в чудо и в то, что из-за моего положения меня уволят хотя бы с чем-то. Не заставят писать заявление по собственному желанию.

— Лика, ты ведь понимаешь, что это не моя вина? — начинает мой босс, Олег Дорофеев, поджав губы. — Такой нестабильный рынок сейчас. И…

— Понимаю, — согласно киваю, только вот совсем не согласна.

Его вина в происходящем есть. Давно ходят слухи, что он все деньги из оборота компании вывел, и поэтому сейчас сокращение происходит, что пустил их на оплату карточных долгов, которые у него только прибавляются с каждым днем.

— Мне очень жаль, что приходится так поступать в такое непростое время для тебя, — продолжает, указав взглядом на мой живот. — Но ты слабое звено…

— Но меня уже никто не возьмет… — тяну полушепотом.

— Я тоже ничего не смогу сделать, — разводит руками, словно его это и правда волнует, но безразличный и скучающий взгляд выдает истинные чувства мужчины.

— Я получу хоть какие-то деньги по сокращению? — решаю перейти к другой возможности, которая, может, спасет меня.

Я согласна даже не как в обычных компаниях, на оплату всего за один месяц. Я имею право на выплаты по сокращению. Это по закону написано. И это справедливо!

— Лика, я не могу сейчас себе такого позволить, — достает чистый лист и ручку. — Прошу тебя написать по собственному желанию. Отрабатывать ничего не придется. Завтра уже будешь свободна. Даже сегодня. Все же ты беременна. Сделаем тебе день бонусом.

— Но… но как же так?! — восклицаю, не веря, что жизнь мне очередную жабу подкинула. — Я ни устроиться никуда не смогу, ни денег не получу! Это несправедливо!

— Пиши, Лика, — подталкивает он ко мне бумагу для заявления.

— Меня никто не возьмет на работу! Я останусь совсем без денег! — продолжаю настаивать.

— А надо было думать об этом, когда под мужика ложилась! — не выдерживает, рыкнув на меня. — Я не виноват, что тебя обрюхатили и бросили! А мне теперь с тобой мучайся?!

— А надо было думать, когда за карточный стол садились! — вскрикиваю, и он мигом оказывается рядом с моим стулом.

Нависнув надо мной, излучает такую злость и агрессию, что я готова подписать все, что угодно, лишь бы он отошел. Лишь бы я и мой ребенок были в безопасности.

Мне страшно.

Но в следующее мгновение дверь в кабинет открывается, и внутрь врывается с десяток людей. Они распределяются по кабинету вокруг моего уже бывшего босса.

— Дорофеев, — звучит знакомый голос, а после его обладатель вальяжной походкой входит в кабинет. Таким же шагом идет за стол к креслу, где пару секунд назад сидел мой босс. — Решил спасти бизнес? Жаль только, что ты не оплатил свой долг, и по расписке твоя компания теперь принадлежит мне, — с довольной усмешкой оборачивается к моему боссу, но застывает, встретившись взглядом со мной.

Я же не могу отвести взгляда от мужчины, чьего ребенка ношу сейчас под сердцем. От гада, который бросил меня… нас…

— Лика, — произносит он одними губами, теряя свой мстительный настрой в одну секунду, когда его взгляд коснулся моего лица.

— Мне очень жаль, что приходится так поступать в такое непростое время для тебя, — продолжает, указав взглядом на мой живот. — Но ты слабое звено…

— Но меня уже никто не возьмет… — тяну полушепотом.

— Я тоже ничего не смогу сделать, — разводит руками, словно его это и правда волнует, но безразличный и скучающий взгляд выдает истинные чувства мужчины.

— Я получу хоть какие-то деньги по сокращению? — решаю перейти к другой возможности, которая, может, спасет меня.

Я согласна даже не как в обычных компаниях, на оплату всего за один месяц. Я имею право на выплаты по сокращению. Это по закону написано. И это справедливо!

— Лика, я не могу сейчас себе такого позволить, — достает чистый лист и ручку. — Прошу тебя написать по собственному желанию. Отрабатывать ничего не придется. Завтра уже будешь свободна. Даже сегодня. Все же ты беременна. Сделаем тебе день бонусом.

— Но… но как же так?! — восклицаю, не веря, что жизнь мне очередную жабу подкинула. — Я ни устроиться никуда не смогу, ни денег не получу! Это несправедливо!

— Пиши, Лика, — подталкивает он ко мне бумагу для заявления.

— Меня никто не возьмет на работу! Я останусь совсем без денег! — продолжаю настаивать.

— А надо было думать об этом, когда под мужика ложилась! — не выдерживает, рыкнув на меня. — Я не виноват, что тебя обрюхатили и бросили! А мне теперь с тобой мучайся?!

— А надо было думать, когда за карточный стол садились! — вскрикиваю, и он мигом оказывается рядом с моим стулом.

Нависнув надо мной, излучает такую злость и агрессию, что я готова подписать все, что угодно, лишь бы он отошел. Лишь бы я и мой ребенок были в безопасности.

Мне страшно.

Но в следующее мгновение дверь в кабинет открывается, и внутрь врывается с десяток людей. Они распределяются по кабинету вокруг моего уже бывшего босса.

— Дорофеев, — звучит знакомый голос, а после его обладатель вальяжной походкой входит в кабинет. Таким же шагом идет за стол к креслу, где пару секунд назад сидел мой босс. — Решил спасти бизнес? Жаль только, что ты не оплатил свой долг, и по расписке твоя компания теперь принадлежит мне, — с довольной усмешкой оборачивается к моему боссу, но застывает, встретившись взглядом со мной.

Я же не могу отвести взгляда от мужчины, чьего ребенка ношу сейчас под сердцем. От гада, который бросил меня… нас…