Мы расстаемся с классом номенклатуры. Покинем же номенклатуру в ее радостные минуты, улыбнемся ей на прощанье.

…7 ноября, Красная площадь. Громом оркестров и артиллерийского салюта, военным парадом, многочасовой демонстрацией празднует номенклатура еще одну годовщину своего господства. Это редкий случай увидеть "их" не поодиночке в "ЗИЛах" и "Чайках", в начальственных кабинетах, за красными столами президиумов, а в массе. Где еще найти толпу номенклатуры, как не на близких к Мавзолею трибунах в этот праздничный день!

Вот они стоят на светло-сером камне трибуны – грузные мужчины с грубоватыми властными лицами, их полные стареющие жены, раскормленные румяные дети. Все оделись тепло: по площади, шурша в знаменах, дует ветер, и покалывает лица острый ноябрьский снежок. Пальто из отличной английской шерсти, бархатистые шубы-дубленки, роскошные каракулевые манто, меховые шапки окружают вас со всех сторон. Но соблюдается неписанное правило номенклатуры: все эти дорогие вещи должны носиться без щеголеватой подтянутости, а несколько мешковато-неуклюже, и лица женщин не должны быть подмазанными. Это последняя скромная дань мифическому пролетарскому происхождению номенклатуры и ее мнимому демократизму.

Без трех минут десять. Все лица поворачиваются к Мавзолею, заботливые номенклатурные отцы сажают на плечи своих маленьких благородных отпрысков. Сейчас на Мавзолей, словно на капитанский мостик, поднимутся руководители класса номенклатуры. Идут! Впереди – сам шеф, немного отступив, в строго установленном порядке – остальные. Номенклатурная толпа аплодирует, приветственно машет руками: пусть сама она не на Мавзолее, а у его подножия, но там, наверху, стоят связанные с ней ее сюзерены, и, когда мир глядит на их горстку, он, сам того не сознавая, смотрит и на всю номенклатуру.

Дежурные офицеры КГБ в штатском, с красными повязками на рукавах вежливо, но бдительно следят за тем, чтобы менее значительные номенклатурщики с удаленных от Мавзолея трибун не перебрались на более близкие, где стоят особо важные чины: переходить с одной трибуны на другую разрешено только в направлении от Мавзолея. Так зримо, в реальном пространстве начинает вырисовываться конус класса номенклатуры – с вершиной на Мавзолее.

10 часов, начало парада. Впереди еще демонстрация покорных "представителей трудящихся", которые поволокут огромные портреты вождей номенклатуры, транспаранты с ее лозунгами, цифры выполнения продиктованных ею планов. Впереди – прием в Кремле, где вместе с номенклатурщиками, рассаженными строго по чинам за пронумерованными столами, послы почти всех государств мира будут праздновать годовщину Октябрьской революции. Но самая сердцевина сегодняшних удовольствий номенклатуры – сейчас, во время военного парада.

50 счастливых минут переживает номенклатурная толпа, любуясь четким шагом войск, грохочущим стремительным бегом танков, огромным размером ракет. Взгляните на их лица: как они улыбаются этим ракетам, как довольны. Это их сила лавиной катится по Красной площади. Это их сила стоит внимательными шеренгами охранников КГБ. Это их сила заставляет весь мир смотреть сейчас на Красную площадь, прислушиваться к их голосу, бояться их.

Простимся с номенклатурой в это прекрасное для нее мгновение. Помашем рукой этим дородным боярам и дебелым боярыням, столившимся на фоне средневековой крепостной стены, вокруг пирамиды Мавзолея с лежащей в ней мумией. Оставим их, опьяненных грезами о собственном могуществе, стоять в окружении могил у Кремлевской стены, как на кладбище, и пусть ноябрьский ветер засыпает колючим снегом их осенний, уходящий мир.