Мы уже сказали: между жизнью класса номенклатуры и рядового советского населения – пропасть. Глубина этой пропасти вырисовывается очень ясно при сравнении жилищных условий обычного советского гражданина и номенклатурного чина – скажем, взятого нами завсектором ЦК.
Квартирный вопрос для рядового советского человека настолько сложен, что его нерешенность признается даже официально. Из постановлений партии и правительства, речей и статей явствует: всеми благами жизни обласкан советский гражданин, а вот с жильем пока неважно, то есть, конечно, идет грандиозное жилищное строительство, трудящиеся день ото дня улучшают свои жилищные условия, но провозглашенная в начале 60-х годов задача добиться того, чтобы каждый трудящийся мог жить в отдельной комнате, – такая задача еще далеко не решена.
И верно: не решена. Выше уже упоминалось, что советский трудящийся имеет норму жилплощади 9-12 кв. метров на человека. Как я убедился, на Западе или просто этого не понимают, или воспринимают как гарантированный каждому минимум. Между тем 12 кв. метров – не гарантированный минимум, а разрешенный максимум. Жилплощадь сверх нормы раньше попросту изымали, а теперь заставляют оплачивать в тройном размере. Как своего рода минимум – никем, впрочем, тоже не гарантированный – рассматривается площадь в 5 кв. метров на человека: в таком случае семья считается нуждающейся в жилплощади и может быть поставлена на очередь, то есть занесена в крайне медленно продвигающийся "список очередников" в жилотделе райисполкома. Семья, живущая в одной комнате в общей квартире, – все еще нередкое явление в Советском Союзе. 20% городского населения живут в коммунальных квартирах.
Это не относится к номенклатуре. Ленин уже 1 декабря 1917 года лично записал в постановлении правительства, что для наркомов "квартиры допускаются не свыше 1 комнаты на каждого члена семьи"[27]. Несмотря на ограничительно звучащую формулу, было ясно: состоит семья наркома из шести человек – значит, ему полагается квартира в шесть комнат, причем жилплощадь не лимитирована. Принцип был, таким образом, установлен: квартиры для номенклатуры предоставляются на совершенно других основаниях, чем для обычного населения.
Завсектором ни с очередями, ни с райисполкомами дела не имеет, а получает квартиру в цековском доме. Однако и такую квартиру каждый номенклатурщик старается обменять на еще большую и более удобную. В номенклатурном кругу вы только и слышите, что о переезде – из хорошей квартиры в лучшую.
Советские газеты охотно пишут о том, как где-либо рабочая семья "улучшила свои жилищные условия". Тема не новая: помните, еще сразу после Октябрьской революции рабочие были громогласно переселены в дома буржуазии. В 20-х годах Маяковский воспел в стихах переезд рабочего в новую квартиру с ванной. Никто, однако, не описывает и в стихах не воспевает переезды номенклатуры, хотя число их явно не пропорционально численности этого класса. И растут, растут в лучших кварталах городов отличные дома ЦК, обкомов, горкомов и Советов Министров, издали показываемые зарубежным туристам в качестве новостроек для советских трудящихся.
Дома для номенклатуры воздвигает специальное строительно-монтажное управление. Дома эти – не типовые скоростройки, которые стали сооружаться при Хрущеве и получили в народе выразительное название "хрущобы". Это солидные и изящные строения с мягко скользящими бесшумными лифтами, с удобными лестницами и просторными квартирами. Если вы, читатель, поедете как-нибудь в Москву, посмотрите на комплексы этих домов на Кутузовском проспекте, в районе Кунцева или Новых Черемушек. Стоят такие дома и поодиночке, вкрапленные среди других зданий в центральных, но тихих переулках столицы: например, знаменитый дом на улице Грановского напротив кремлевской столовой или дом на улице Станиславского. Взгляните на дом для высших чинов КГБ на Малой Грузинской, на дом для торгпредов и руководителей внешнеторговых организаций в районе станции метро "Фили", на отель для генералов стран Варшавского Договора в районе Университетского проспекта. А если вы не собираетесь в Москву, а заедете в Восточный Берлин – то и там легко найдете целый городок, как там принято говорить, der Wolgadeutschen – в том смысле, что живут здесь немцы со служебными машинами "Волга". После революции 1989 года в ГДР можно было посмотреть и виллы высшего начальства в поселке загородных резиденций Вандлиц.
Прошли, прошли времена, когда победившие коммунисты вселяли рабочих из подвалов в квартиры богачей! При реальном социализме снова появились аристократические дома и кварталы, и особо проверенные рабочие допускаются туда, только чтобы делать ремонт в домах новых господ.
Квартиры в этих московских домах большие: не по 2-3, а бывают и по 8 комнат. Если жилец – особенно важный номенклатурный чин, то ему дают этаж, соединив две квартиры, расположенные на одной лестничной площадке.
Непомерная по советским масштабам величина номенклатурных квартир отразилась интересным образом в официальной статистике. Шила в мешке не утаишь, и даже самая бдительная цензура не всегда может уследить, где шило номенклатурных привилегий высунулось наружу.
В предыдущих изданиях этой книги приводились опубликованные ЦСУ СССР данные о положении с жилплощадью в стране в 1975 году. Оказалось, что на одного человека приходилось 7 кв. метров полезной жилплощади. На XXVII съезде КПСС (1986 год) было объявлено, что на одного жителя приходится 14,6 кв. метра[28]. Как стало возможным такое статистическое чудо, трудно сказать – особенно если учесть, что численность населения СССР выросла тем временем на 27 млн. человек. Однако подобные чудеса в советской статистике случаются, так что будем исходить из новых данных.
14,6 кв. метра на человека – это значит 58,4 кв. метра на среднюю статистическую семью из четырех человек. Что ж, это хотя и скромная, но приличная трехкомнатная квартира: 18,4 кв. метра – кухня, санузел и прихожая, и комнаты – одна 18 и две по 11 кв. метров.
Есть ли у каждой советской семьи такая квартира или хотя бы некий ее эквивалент? Даже Госкомстат не решится сказать, что есть, так как каждый знает: нет!
