- Да ладно тебе, Кай, это самый безопасный вариант. Мы перевезем ее в один из домов за пределами штата, приставим к ней круглосуточную охрану, а затем сможем сосредоточиться на выслеживании этого придурка-детектива и разобраться с Оленями, не беспокоясь о ней постоянно.

Мои губы сжались в тонкую линию, а руки крепче сжали руль. Мне не понравилось, как он только что намекнул, что беспокоится о ней, что она не его предмет для беспокойства. Я все еще не говорил с ним о том, почему он рассказал ей о девушках из моего клуба и о своих чувствах к ней, но, честно говоря, мне было уже все равно. Все, что ему нужно было знать, это то, что Райли была моей, что я должен был защищать, что я мог делать с ней все, что я пожелаю. Единственный раз, когда он мог быть заинтересован в ее безопасности, это если я прикажу ему защищать ее.

Я остановил машину на стоянке перед офисным зданием Айзека и заглушил двигатель, но не сделал попытки выйти. Вместо этого я повернулся к нему лицом.

- Райли никуда не денется. Я ценю твою заботу, но она неуместна, тебе не о ней беспокоиться. Она остается там, где я могу ее защитить, и единственный раз, когда тебе нужно позаботиться о ней, это когда я прикажу тебе защищать ее ценой своей гребаной жизни. Понял? - мой тон был полон угрозы, такой я приберегал для тех, кто был при смерти.

Хендрикс нервно сглотнул и поднял руки, защищаясь. - Да, конечно, босс. Прости, я не хотел переходить границы, я просто знаю, что она тебе небезразлична. Она всем нам небезразлична, она стала частью нашей семьи.

Укол вины пронзил меня, я был ревнивым придурком и знал это. Я ничего не мог с собой поделать, когда дело касалось моей звездочки, а Хендрикс думал только о ее безопасности.

Я кивнул ему и вышел из машины. Он последовал за мной, и когда мы уже собирались войти в офисное здание, у него зазвонил телефон. Я сделал паузу, чтобы дождаться, пока он ответит, он вытащил трубку и поморщился, прежде чем посмотреть на меня.

- Я должен ответить, босс, это бывшая девушка Андерсона. Я сказал ей позвонить мне, если она вспомнит что-нибудь полезное.

- Поднимайся, когда закончишь.

Я повернулся, чтобы оставить его в покое, неудивительно, что он скривился, когда увидел, кто звонит, очевидно, она прониклась симпатией к Хендриксу, когда он допрашивал ее в Хантсвилле, и теперь писала ему сообщения по нескольку раз в день.

Айзек ждал меня, когда лифт открылся на его этаже, он кивнул головой в знак приветствия и указал мне следовать в его кабинет.

- Спасибо, что пришел, мистер Вульф, - сказал он, занимая свое место за столом, и протянул мне руку, приглашая сесть в кресло напротив.

- Я надеюсь, что это того стоит, Айзек. - Я слабо улыбнулся ему, и он внезапно занервничал, кадык у него запрыгал.

- Я, э-э... Мне удалось найти кое-какую информацию о Детективе Джоне Андерсоне. Это заняло у меня больше времени, чем я надеялся, но получить информацию было трудно, - заикаясь, произнес Айзек.

Я откинулся на спинку стула, надеясь, что это успокоит его. Айзек был моим союзником, которого я намеревался сохранить, поэтому я не хотел пугать его.

Если, конечно, мне действительно не придется.

- Ну? - спросил я. Айзек открыл рот, чтобы заговорить, но его прервал стук в дверь, прежде чем вошел Хендрикс, не дожидаясь приглашения. Он поприветствовал Айзека, который снова кивнул головой в ответ, а затем сел в кресло рядом со мной. - Что-нибудь есть? - спросил я Хендрикса, имея в виду телефонный звонок, который ему только что позвонили. Он ухмыльнулся, но покачал головой.

- Глупая сучка хотела знать, когда я вернусь в Хантсвилл, чтобы я мог пригласить ее на свидание. - махнул рукой, отметая все это, и я снова обратил свое внимание на Айзека.

- Почему было трудно получить эту информацию?

- Возможно, мне следует начать с самого начала. - Айзек поправил очки в темной оправе и выпрямился в кресле. Он был странноватым парнем с мышиными чертами лица и растрепанными светлыми волосами. В нем не было ничего примечательного, но именно это делало его хорошим в своей работе, у него было лицо, которое вы бы мгновенно забыли.

- Мать Андерсона умерла, когда ему было три года, похоже, никто не знал, кто был его отцом, поэтому он попал в приемную семью. Следующие шесть лет он провел, мотаясь по приемным семьям. Он был трудным ребенком, постоянно болел и медленно развивался.

- Трахни меня, Айзек, - перебил его Хендрикс. - Когда ты сказал, что собираешься начать с самого начала, я не думал, что мы получим подробный отчет о жизни этого ублюдка, - усмехнулся он, заработав от меня уничтожающий взгляд.

- Это имеет отношение к делу, - прошипел в ответ Айзек, его щеки покраснели.

- Продолжай, - сказал я, бросив на Хендрикса взгляд, который говорил, "Заткнись нахуй". Айзек еще раз пристально посмотрел на Хендрикса, прежде чем втянуть воздух и продолжить.

- В конце концов его приютила семья Браун, которая жила в Джексонвилле, и он переехал через всю страну, чтобы жить с ними. За эти годы пара воспитала целую кучу детей, и, похоже, Андерсон оставался с ними с девяти лет, пока в девятнадцать не поступил в полицейскую академию во Флориде. - Айзек сделал паузу и поправил очки, как будто это был нервный тик.

Я наклонился вперед на своем сиденье, готовый поторопить это дело, черт возьми.

- Пытаюсь понять, в чем заключается трудность получения информации, Айзек.

- Ну, в том-то и дело. Я сказал, что кажется, Андерсон оставался в семье до девятнадцати лет, но нет никаких записей, подтверждающих это. В возрасте от девяти до девятнадцати лет записей об Андерсоне нет. Ни школьных отчетов, ни медицинских заключений. Ничего за все десять лет. А что касается записей до того, как ему исполнилось девять, некоторые из них существуют, например, о нескольких приемных семьях, в которых он жил. Но многого больше не существует, включая такие вещи, как его свидетельство о рождении и место, где он жил первые три года своей жизни. - Он откинулся на спинку стула, выглядя довольным собой.

- Как это вообще возможно? - спросил я, мои брови сузились в замешательстве, когда я пытался понять, что Айзек пытался мне сказать. Никто просто так не исчезает на десять лет своей жизни, особенно в возрасте девяти лет. О его существовании должны были быть какие-то публичные записи. А как насчет записей того времени, когда он родился? В этом не было никакого смысла.

- Это невозможно, если только кто-то не взломал правительственные базы данных и не стер записи о периодах его жизни. Это мог сделать только действительно хороший хакер или кто-то официальный и высокопоставленный, у кого был бы доступ.

Что ж. Разве это не сделало все намного интереснее?

Я посмотрел на Хендрикса, который выглядел таким же растерянным, и когда он заметил мой взгляд, то пожал плечами.

- Это еще не все, - продолжил Айзек. - Я думал, что загляну в архивы семьи Браун, посмотрю, смогу ли я идентифицировать кого-нибудь из приемных братьев и сестер, но все эти записи тоже были стерты. Нет буквально никакой информации о том, с кем жил Андерсон, кроме Кэрол и Энтони Брауна.

- А что насчет приемных родителей? Они наверняка могут пролить свет, где они? - спросил я, уже обдумывая поездку через всю страну, чтобы навестить их, если они все еще живут во Флориде.

- Они мертвы.

Черт возьми.

Конечно, так оно и было.

Каждый гребаный поворот приводил в тупик. Я закатил глаза и в отчаянии провел рукой по лицу.

- Когда? - стиснул зубы. Не то чтобы это что-то меняло, мертвые не разговаривают, я знал это чертовски хорошо.

- Через месяц после того, как Андерсон вернулся в Полицейскую академию. Они погибли при пожаре в доме вместе с другим приемным ребенком, молодым человеком по имени Майкл Такер. Он был на год младше Андерсона, но опять же, все его записи были стерты, так что нет никакой возможности узнать, как долго он жил с Браунами перед смертью. Только через три месяца после их смерти у Андерсона случился первый задокументированный срыв, и только из-за того факта, что он уже учился в Академии и преуспевал исключительно хорошо, ему разрешили продолжить.