После разговора с классной мне становится чуть легче. Все же поддержка Сони – важный аспект, который нельзя упускать.

Позже я решаю устроить небольшой семейный ужин. Сначала звоню Никите, чтобы пригласить его.

– Мам, я постараюсь, – отвечает он неуверенно.

– Постарайся. Это важно для меня.

Затем я сообщаю Роме.

– Ужин? – его голос звучит заинтересованно. – С Никитой и Соней?

– Да. Я думаю, нам всем будет полезно провести время вместе.

– Это звучит как испытание, но я в деле, – шутит он, и я смеюсь, чувствуя, как волнение немного отступает.

Вечером, когда все готово, Рома приезжает чуть раньше. Мы вдвоем накрываем на стол, пока Соня сидит в своей комнате, а Никита еще в пути.

– Все будет хорошо, – говорит он, когда замечает, как я нервно поправляю салфетки.

– Надеюсь, – отвечаю, глубоко вздохнув.

Когда Никита заходит в дом, он первым делом оглядывает Рому. Его взгляд внимательный, почти изучающий.

– Здравствуй, Никита, – говорит Рома и протягивает руку.

Мой сын немного медлит, но все же пожимает ее.

– Привет.

Я чувствую, как напряжение в комнате возрастает, но стараюсь не показывать этого.

Ужин проходит на удивление спокойно. Никита задает пару вопросов Роме о его работе и увлечениях, и я вижу, как между ними медленно начинает выстраиваться хоть какое-то понимание.

Соня почти не говорит, но ее присутствие уже само по себе многое значит.

– Спасибо, мама, – вдруг говорит Никита, когда мы заканчиваем. – Было вкусно.

– Рады, что понравилось, – отвечает Рома.

Никита кивает, а затем добавляет:

– А я рад, что у вас все хорошо.

Эти слова звучат так неожиданно, что я чувствую, как ком подступает к горлу.

– Спасибо, сынок, – шепчу я и стараюсь сдержать слезы.

Когда все расходятся, я остаюсь на кухне, убираю посуду. Рома подходит и обнимает меня сзади, слегка прижавшись щекой к моему плечу.

– Это был важный вечер, – говорит он тихо.

– Очень. И спасибо тебе за все.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза, и чувствую, как внутри меня разливается тепло. Мы сделали еще один шаг вперед, и я начинаю верить, что у нас действительно все получится.

Рома

После ужина я стою на пороге, провожаю Никиту. Лена осталась в кухне, она дала нам возможность сказать друг другу пару слов.

– Ты довезешь Соню до школы завтра? – спрашивает он, словно проверяет, насколько я включен в их жизнь.

– Конечно, я всегда готов помочь, – отвечаю спокойно.

Никита прищуривается, как будто хочет понять, насколько я искренен.

– Хорошо, – говорит он.

Я решаю, что это подходящий момент.

– Никита, я хочу в кое-чем признаться.

– В чем? – его тон скорее настороженный, чем открытый.

– Мне важно, чтобы ты знал: я здесь не для того, чтобы занять чье-то место. Я не пытаюсь стать для вас отцом. Но я люблю вашу маму, и мне очень важно, чтобы у нас получилось найти общий язык.

Он смотрит на меня несколько секунд, и я чувствую, как потеют ладони.

– Ты действительно ее любишь? – наконец спрашивает Никита. Его голос звучит серьезно, почти строго.

– Больше, чем что-либо в этом мире, – отвечаю честно и смотрю ему прямо в глаза.

Никита медленно кивает.

– Я вижу, что она счастлива, – говорит он. – И это, наверное, самое главное.

Я выдыхаю. Напряжение начинает спадать.

– Спасибо, Никита. Это много значит для меня.

Он чуть улыбается, затем надевает куртку и кивает в сторону двери.

– Ладно, я пошел. До встречи.

– До встречи, – отвечаю я и провожаю его взглядом.

Когда дверь закрывается, я остаюсь стоять в коридоре. Этот разговор дал мне надежду, что я действительно становлюсь частью их семьи.

Возвращаюсь на кухню и вижу, как Лена сидит за столом с чашкой чая. Она поднимает взгляд, и ее лицо светлеет.

– Все нормально? – спрашивает она.

– Да, – отвечаю я и подхожу ближе. – Кажется, мы с Никитой нашли общий язык.

Она смотрит на меня с благодарностью, и я ощущаю, как тепло заполняет все внутри.

– Ты не представляешь, как это важно для меня, – шепчет она и берет меня за руку.

– Лена, я готов сделать все, чтобы вы были счастливы, – отвечаю и обнимаю ее.

На следующее утро я просыпаюсь раньше, чем обычно, чтобы отвезти Соню в школу. Она сидит на пассажирском сиденье, скрестив руки, и молчит почти всю дорогу.

– Как тебе вчерашний ужин? – спрашиваю я, чтобы начать разговор.

– Нормально, – коротко отвечает она.

Я улыбаюсь.

– У меня получилось хоть немного угодить?

Она бросает на меня быстрый взгляд, затем хмыкает.

– Может быть.

– Это уже прогресс, – подмигиваю ей.

Соня неожиданно улыбается, и я чувствую, как еще одна стена между нами рушится.

Когда я возвращаюсь домой, Лена встречает меня в коридоре. Ее волосы чуть растрепаны, на лице – легкий румянец.

– Ну как? – спрашивает она с надеждой.

– Я думаю, что мы движемся в правильном направлении, – отвечаю и целую ее в лоб.

Она улыбается и прижимается ко мне.

– Ты делаешь меня самой счастливой женщиной на свете, – шепчет она.

Я крепок ее обнимаю.

Лена

Я стою у окна, наблюдаю, как Рома ведет Соню к машине. Они говорят о чем-то своем, и хотя мне не слышно, о чем именно, по выражению лица Сони я понимаю, что она не против его компании. Ее плечи расслаблены, шаги легкие. Это так важно для меня – видеть, что между ними постепенно выстраивается доверие.

Когда машина скрывается за поворотом, я отворачиваюсь от окна и выдыхаю. Все складывается гораздо лучше, чем я могла надеяться, но внутри все еще остался страх.

Я боюсь, что это счастье хрупкое, как стекло, и любое неверное движение может все разрушить.

Я сижу за ноутбуком на кухне и пытаюсь сосредоточиться на рабочих задачах, но мысли все время ускользают к вчерашнему вечеру. Никита, его слова… Он сказал, что рад за меня. Он действительно сказал это.

Раньше я могла только мечтать, что мои дети смогут принять кого-то в моей жизни. Но теперь реальность шагнула дальше мечты, и мне нужно учиться доверять Роме.

Когда Рома возвращается, он заходит на кухню с улыбкой.

– Соня все-таки рассказала мне, что ее беспокоит, – говорит он и кладет ключи на стол.

– Правда? – удивляюсь я.

Он садится напротив, берет меня за руку и слегка сжимает пальцы.

– Да. Ей кажется, что она может стать лишней, если у нас все сложится.

Эти слова застревают у меня в голове, как заноза.

– Что ты ей сказал?

– Что она всегда будет твоим приоритетом. Что я ни за что не позволю, чтобы она чувствовала себя ненужной.

Я молча киваю. Сердце сжимается.

– Лена, – его голос становится мягче, – я знаю, как много для тебя значит семья. И для меня важно, чтобы Соня и Никита видели: я не пытаюсь занять чье-то место.

– Ты уже стал частью нашей жизни, – шепчу я, с трудом справляясь с эмоциями.

Рома улыбается и тянется, чтобы поцеловать меня.

Вечером мы сидим на диване. Его рука лежит на моей талии, пальцы мягко перебирают ткань моего свитера.

– Ты думаешь, мы справимся? – спрашиваю я, зарывшись носом в его плечо.

– Лена, мы уже справляемся, – отвечает он, его голос глубокий и уверенный. – Главное – это не переставать бороться.

Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза. В его взгляде столько любви и искренности, что внутри все переворачивается.

– Рома… – начинаю я, но он останавливает меня поцелуем.

Мы просыпаемся на рассвете, когда первые лучи солнца пробиваются сквозь шторы. Я лежу рядом с ним и наблюдаю за тем, как он дышит, как его грудь медленно поднимается и опускается.

В голове мелькает мысль, что я больше не хочу сомневаться. Все, что у нас есть, – это настоящее. И я не собираюсь упускать ни секунды этого счастья.