Лена

Лето. Солнечное, жаркое, наполненное запахом свежескошенной травы и шорохом деревьев за окном. На кухне гудит вентилятор, от которого больше шума, чем прохлады. Я стою у раковины и нарезаю помидоры для салата, когда из окна доносится громкий смех и звонкий голос.

Соседка Тамара Павловна сегодня переезжает в новый дом – она рассказывала, что ее племянник помогает с вещами. Кажется, это он сейчас загружает ее багаж в старенькую «Газель».

– Ой, прости! Совсем тебя не заметил!

Эта фраза сопровождается звонким смехом, и я, невольно заинтересовавшись, выглядываю в окно. Во дворе стоит высокий парень, с виду лет восемнадцати-девятнадцати, с растрепанными светлыми волосами и улыбкой, которая сразу бросается в глаза. Его лицо залито солнцем, а в руках он держит огромную коробку с какими-то вазами. Напротив него – Тамара Павловна, энергично жестикулирующая и, кажется, слегка раздраженная.

– Лена, иди сюда, – кричит она, заметив меня в окне. – Помоги разобраться с этим разгильдяем!

Я закатываю глаза, ставлю нож на разделочную доску и вытираю руки о полотенце. Не то чтобы мне хочется участвовать в переезде, но от соседки так просто не отделаешься.

Когда я выхожу во двор, Тамара Павловна уже махнула рукой на своего племянника и направляется в дом за новыми коробками. Парень остается стоять на месте. Но коробку ставит на пол.

– Здравствуйте, – говорит он, улыбаясь так, будто мы давно знакомы.

– Привет, – отвечаю я, чуть прищуриваясь от солнца.

Он тянет руку вперед, чтобы поздороваться, но в этот момент задевает ногой садовый шланг. Вода из него бьет мне прямо на платье.

– Черт! Простите, – он бросается выключать воду, но только ухудшает ситуацию.

Я смотрю на него и пытаюсь решить, злиться мне или смеяться. И внезапно понимаю, что не могу сдержать улыбку. Его искреннее смущение выглядит настолько забавно, что я просто машу рукой.

– Все в порядке, это всего лишь вода, – я отжимаю подол платья и смотрю на него. – Надеюсь, ты обращаешься с коробками лучше, чем с садовым инвентарем?

Он смеется, и этот звук почему-то заставляет меня улыбнуться шире.

– Обещаю, коробки останутся сухими.

Его легкость почему-то обезоруживает. Обычно такие мальчишки кажутся мне шумными и надоедливыми, но в нем есть что-то другое. Он не боится выглядеть глупо, и это... приятно.

– Лена, да? – спрашивает он.

Я киваю.

– А вы?

– Рома, – отвечает он так, как будто это имя должно мне о чем-то говорить.

Мы оба улыбаемся, и в этот момент из дома возвращается Тамара Павловна.

– Ну что, познакомились? А теперь хватит улыбаться друг другу. Рома, тащи коробки в машину!

Я смеюсь и отступаю назад.

– Удачи, Рома.

– Спасибо, Лена, – говорит он и подмигивает

Я возвращаюсь на кухню и ощущаю, как внутри поселилось странное тепло. Это просто летний день, ничего особенного. Но почему-то я ловлю себя на том, что думаю о его улыбке чаще, чем должна.

Рома

Я помню это лето во всех деталях. Густой запах липы в воздухе, раскаленный асфальт под ногами и звук старенькой «Газели», которая постоянно чихала, будто сопротивляясь работе. Но больше всего я помню ее.

Лена.

Когда я увидел ее впервые, она стояла у окна, чуть наклонив голову. Ее темные волосы были завязаны в небрежный пучок, а глаза – карие, глубокие, как кофе, который я пью по утрам. Я вообще не думал, что мне будет интересно разглядывать женщину, которая наверняка старше меня лет на пятнадцать. Но в Лене было что-то, что сразу привлекло меня.

Наверное, поэтому я так и сглупил со шлангом. Да, я видел его у ног, но мысли о том, что она выйдет на улицу, будто стерли мой мозг начисто.

– Простите меня, правда, – бормотал я, пока она отжимала подол своего платья.

Я так отчаянно хотел произвести на нее впечатление, что все пошло не так. Но, к счастью, Лена только улыбнулась.

– Все нормально.

Ее голос был мягким, но с долей иронии, и я понял, что она явно не из тех женщин, которых легко вывести из себя. Это еще больше подстегнуло меня. Я смотрел на нее и думал: Боже, какая красивая.

Когда она спросила мое имя, я почувствовал себя как мальчишка, который впервые говорит с девчонкой, которая ему нравится.

«Рома», – выдал я, стараясь не выглядеть полным идиотом.

Но потом она ушла, и я остался наедине с этим чувством. Я не знал, что именно это было – просто мимолетный интерес или что-то большее, но внутри все вспыхнуло.

– Эй, ты там что встал? Коробки сами себя не перенесут! – закричала тетя Тамара, вырывая меня из мыслей.

Я взял коробку и побрел к машине, но голова уже была занята другим.

Дальше я находил любой повод, чтобы снова увидеть Лену. Спрашивал тетю Тамару, не нужно ли ей чего-то еще. Чинить свет? Привезти продукты? Погулять с ее собакой? Да я готов был предложить вымыть ее машину, если бы только она попросила. Все это было только ради того, чтобы случайно пересечься с Леной.

Я даже сам не понимал, что меня к ней тянет. Ее улыбка? Уверенность? Или то, как она смотрела на меня – не как на ребенка, а как на взрослого человека?

Однажды я помогал разгружать ящики с овощами, которые тетя привезла из своей дачи. Я едва справлялся с огромной коробкой картошки, когда Лена появилась из своего дома. Она остановилась у крыльца и с усмешкой посмотрела на меня.

– Тяжело?

– Нет, что вы, – выдавил я, хотя руки уже ныли от усталости.

Она подошла ближе и посмотрела на меня так, что у меня пересохло в горле.

– Если что, я всегда могу позвонить тебе, когда понадобится помощь с чем-то тяжелым.

Я стоял с этим чертовым картофелем и чувствовал, как сердце колотится где-то в горле.

– Звоните, я всегда готов.

Она громко засмеялась. В этот момент я почувствовал себя победителем. И я вдруг понял: мне плевать, сколько ей лет.

Меня не волновало, что она могла бы быть старше моей сестры. Не волновало, что, скорее всего, ее друзья будут смотреть на меня, как на какого-то щенка. Я просто хотел быть рядом.

С этого дня все стало меняться. Каждый ее взгляд, каждое слово – это было как игра, в которой я искал ответы. Она притягивала меня, даже если сама еще не понимала этого.

Я знал, что это только начало. И был готов играть в эту игру, сколько бы времени это ни заняло.

Лена

Вечером, когда жара спадает и окна распахнуты настежь, я вытаскиваю из холодильника бутылку белого вина. Ужин закончен, дети смотрят телевизор в гостиной, и я, наконец, могу позволить себе немного тишины. Сажусь на веранде с бокалом, наслаждаясь легким ветерком, который разносит по двору запах свежескошенной травы.

Я думаю о Роме.

Это странно. Мы только познакомились, он всего лишь соседский племянник, а я почему-то никак не могу выбросить из головы его смущенную улыбку и то, как он вертится возле Тамары, делая вид, что ему действительно интересно помогать с ее бесконечными делами.

«Лена, тебе 35», – шепчет внутренний голос. – «Он всего лишь мальчишка».

Но я никак не могу отделаться от мысли, что в этом мальчишке есть что-то особенное. Его легкость, искренность, отсутствие привычной для мужчин моей возрастной категории тяжеловесной серьезности.

Сначала я смеюсь над собой, мысленно ругаю за глупости. Но стоит мне услышать его голос из соседнего двора – его звонкий, полный жизни смех, – как на лице невольно появляется улыбка.

– Мам, а ты почему улыбаешься? – спрашивает дочь, выглядывая на веранду.

Я вздрагиваю, чувствуя себя пойманной на горячем, но сразу же прячу улыбку.

– Просто радуюсь, что погода такая хорошая, – отвечаю, делая вид, что больше всего на свете увлечена своим бокалом.