- Добрый вечер, София Романовна!

- Скорее доброй ночи! - в своей манере ответила она.

- Вы не могли бы оказать нам одну услугу?

- Какую?

- Замените нашу маму на полтора часа.

Алена замерла затаив дыхание, София Романовна по всей вероятности замерла тоже.

- Пожалуйста, - вырвалось у меня, само собой.

- Хорошо.

Я кивнул дочке, сообщив ей положительный ответ и тут началось:

- Только имейте в виду, что это серьезные соревнования! - заверещала училка скороговоркой. - Нам понадобится одинаковая форма, девиз, и эмблема, нужно будет немного потрене…

- Давайте обсудим все это завтра?

Твою ж мать! Куда я ввязался? Мысленно схватился за голову я.

- Ладно, - прозвучало, как-то поникше.

- Я заеду завтра за Аленой пораньше.

- Хорошо, - снова как-то непривычно коротко ответила учительница.

Мне стало неудобно, что я оборвал ее на полуслове. Аленка душила меня в своих крепких объятиях, а я все никак не мог отделаться от чувства неловкости. Когда со мной такое было? Вроде как, я ее обидел, нужно было дослушать до конца.

- Еще нужно позаботиться о группе поддержки и нарисовать плакат!

А нет, показалось… Все нормально.

- Ярослав, вы меня слушаете?

- Слушаю, София Романовна. Я очень внимательно вас слушаю.

Аленка лежит обнимая Бублика и не сводит взгляд с потолка, на котором мелькают созвездия.

- Все! Выключаю! Ты так не уснешь, - приходится подняться и идти за пультом от ночника, его Алена намеренно оставила на письменном столе.

Мы с трудом помещаемся на односпальной кровати. Раньше она принадлежала Диане, теперь на ней спит Аленка и я полубоком до тех пор, пока она не уснет.

- Еще пять минуточек, - начинает канючить она.

- Я утром тебя не подниму.

- Ну пожалуйста, папочка… - ее хитрющие глаза сверкают в полумраке. - Всего пять минут!

Она с первых минут нашего общения, начала вить из меня веревки. Я не могу ей отказать. Вот не могу и все…

- Пять минут, - беру пульт и возвращаюсь в постель. Аленка подвигается ближе к стенке освобождая мне побольше места.

- Как думаешь, маму скоро выпишут? - неожиданно спрашивает она.

- Скоро. Врачи еще немного за ней понаблюдают и отпустят ее домой.

- Наверное у нее заболело сердечко из-за дедушки. Он часто кричал на нее, и мама потом плакала. И когда он улетел на небеса, она тоже много плакала. Вот сердце и заболело. Хорошо, что она обратилась к доктору… - обнимает зайца другой рукой и поворачивается на бок лицом ко мне. - А у тебя никогда не болело сердце?

- Болело.

- Ты с этим делом не шути! Здоровье нужно беречь. Скорей бы она вернулась домой... Я так скучаю, - обнимает зайца обеими руками. - Когда мама вернется, ты больше не будешь жить с нами?

- Нет, я вернусь к себе.

- Знаешь, я бы хотела, чтобы мы жили все вместе. Но есть одно обстоятельство, - пожимает плечами.

- Какое?

- Вот представь! Дядя Ваня вернется из командировки, а ты тут…

- Думаю, ему это не понравится.

- И я так думаю, - произносит вздохнув. - Пап, а ты можешь купить мне кольцо?

- Кольцо? - удивленно переспрашиваю ее. Вот это скачут у нее мысли. Кольцо то здесь причем?

- Можно игрушечное, но хорошо бы, чтобы оно было похоже на настоящее. С красным камешком в виде сердечка. У меня было такое, но я его потеряла.

- Куплю.

- Нужно купить его до соревнований.

- Прям так срочно?

- Ага! Хочу, чтобы Марк охренел, - делая акцент на последнем слове произносит она. - Пусть думает, что мы с Назаром снова вместе.

Алена не замечает моего обалдевшего выражения лица, продолжает:

- Мальчишки такие ревнивцы! Я разберусь с ним на раз, два… София Романовна сказала, что он в меня влюблён, потому и цепляется. И ты знаешь, мне кажется она права. Вот увидит у меня кольцо на пальце и взбесится. Он будет злиться и тогда я точно его победю… побежу. Короче, уложу Марка на лопатки. Сам виноват, не обзываться нужно было, а ухаживать!

Пока я охереваю от всего выше сказанного, Алена чмокает меня в нос и поворачивается лицом к стене.

- Спокойной ночи! Звезды не выключай! Мне под ними лучше спится.

До самого утра я таращился в звездное небо. Стал засыпать уже ближе к шести. Чтобы не проспать, пришлось вставать и идти готовить завтрак. Накормить Алену еще нужно умудриться. Из любимого у нее только блины со сгущенкой и шоколад. Диана приказала обязательно кормить ее по утрам кашей. Хоть две ложки, но она должна съесть, потому что, как она ест в столовой, догадаться не сложно, а домой она попадает ближе к пяти. Соответственно, может проходить весь день голодная. И здесь бы мне не помешала помощь бабушки Светы, но я упорно пытаюсь освоить это нехитрое дело самостоятельно. Казалось бы, что может быть проще. Но нет, каша у меня выходит то слишком жидкой, то слишком густой, то пересоленой, то, как сейчас... подгорает.

- Фу! - Аленка зажимает нос пальцами, шлепая босыми ногами по кафелю к столу. - Я это есть не буду! - отрицательно мотает головой.

- Ты чего так рано встала? - пытаюсь отскрести ложкой пригоревшую кашу со дна кастрюли.

- Думала просто всю ночь… не спалось мне, - вздыхает как-то не по-детски.

Да ладно? Она засопела, стоило ей только повернуться к стенке. Бормотала себе что-то под нос во сне, один раз даже всхлипнула, будто бы плакала.

- О чем?

- Ты не умеешь готовить! Совсем… - качает головой. - Тебе нужно жениться!

Оборачиваюсь к ней. Алена сидит на стуле, обняв своего зайца и болтает ногами.

- Ну, а что? Смотри как здорово будет! Это решит все проблемы. Тебе не придется готовить, это будет делать за тебя твоя жена. А еще дядя Ваня ревновать маму к тебе не будет.

- Думаешь он ревнует?

- Конечно, - закатив глаза произносит она. - Ты же красивый и моложе его. Вдруг мама влюбится в тебя снова. Вы же были когда-то влюбленными? Ну конечно же были! - ерзает на стуле усаживаясь поудобнее. - Если бы не были, то откуда бы тогда взялась я. Хотела спросить… А как так вышло, что ты обо мне не знал? Я спрашивала у ребят. Они говорят так не бывает. Папы не могут не знать, что у них рождаются дети.

Вот и что ей ответить? Она впервые задала этот вопрос. До этого она вела себя так, будто рада, что я в принципе появился. А почему исчез когда-то, не интересовалась. На мое счастье, мысли Алены опережают одна другую, поэтому через несколько секунд она выдает:

- Кстати, мне нравится сиреневый и розовый! А тебе?

Поедая омлет с колбасой по консистенции напоминающий кашу мы полчаса спорили, какой цвет подошел бы «зажигалкам» больше всего. Сошлись на том, что София Романовна нас рассудит, либо предложит свой вариант.

И вот спустя несколько часов, я снова стою подпирая спиной стену Аленкиного класса. Не смотря на то, что утром мы встали раньше положенного, все равно опоздали на первый урок. Я не мог справиться с ее волосами. Сегодня нам точно предстоит мытье головы, как бы она не сопротивлялась.

Алена извинившись забежала в кабинет, а я получил строгий выговор взглядом от Софии Романовны. Она приказала мне явиться к двум часам. Детей должны были забрать в актовый зал на спектакль по ПДД. А у нас как раз должно найтись время, для обсуждения предстоящего мероприятия. Все бы ничего, но теперь опаздывает она. Уже двадцать минут третьего, а я продолжаю стоять под дверью запертого кабинета. Не то, чтобы я куда-то спешил, но эта непунктуальность почему-то неимоверно раздражает. Наконец она показывается на горизонте и увидев меня ускоряет шаг, лавируя между снующих детей, высыпавшихся в коридор по звонку с шестого урока.

- Вы уже здесь? - улыбаясь произносит она. - Я о вас совершенно забыла! - отпирает дверь. - Старшеклассники приведут детей обратно минут через сорок, - ныряет в кабинет. Иду за ней следом.

Цокая каблуками направляется к высокому стеллажу, на ходу подхватывает стул, ставит его на последнюю парту. Сбросив туфли и подобрав юбку взбирается на весьма ненадежную конструкцию. Ее роста явно не хватает, чтобы дотянуться до коробки, которую она собирается снять, поэтому она становится на носочки и балансируя на шаткой конструкции, тянет коробку с последней полки. Та, то ли такая тяжелая, то ли зацепилась за что-то, ни в какую ей не поддаётся. А я вместо того, чтобы предложить помощь стою и пялюсь на тонкие щиколотки и узкие ступни, затянутые черным полупрозрачным капроном.