- Ярослав! Ты давно меня ждешь?

- Нет! Недавно? - попытался улыбнуться ей, но улыбка наверняка вышла какой-то растерянной.

- Ты уже взял мой портфель?

- Да, я собирался идти тебя искать.

- Зачем меня искать? Вот она я, - произнесла Аленка и подхватив мою руку повела меня к гардеробу. - Мы к маме сегодня поедем? Не говори, нет! Ты обещал! - слегка повысив голос, остановилась на месте.

- Поедем конечно. Она уже тебя ждет.

- Как вчера, на минуточку заглянем?

- Думаю, сегодня можем заглянуть на пару минуточек.

Поездки к Диане даются мне тяжело. Не просто заходить в подобные отделения больниц, понимая, что за этими стенами сейчас находится родной человек. Когда Диана стала мне родной? Наверное, в тот момент. Когда я понял, что Аленка моя. Что она ее сохранила. Мне сложно было побороть свой характер, потому что вместе со словом «сохранила», в голове постоянно вертелась фраза «и не сказала, скрыла». Ведь не вернись она в родной город, я мог еще много лет жить и не знать, что у меня есть ребенок.

- Ярослав, я хочу посекретничать с мамой. Ты не будешь подслушивать? - произносит она в тот момент, когда я надеваю ей на ноги бахилы.

- Не буду.

- Почему ты такой грустный сегодня?

- С чего ты взяла?

- Ты совсем не улыбаешься. Тебе жалко маму? Не расстраивайся, она же говорит, что у нее все хорошо. Да и я тебя, вроде бы, слушаюсь. Мама попросила, я выполняю, - простодушно произносит дочка.

В конце коридора появляется Диана. Идет не спеша. С трудом сдерживаю Аленин порыв не побежать к ней навстречу.

- Аленка, тише это больница. Здесь бегать нельзя. Мама сама к нам сейчас подойдет.

Диана присаживается перед Аленкой и аккуратно обнимает ее. Пытаюсь сдержать Алену, чтобы она не обхватывала ее слишком сильно.

- Привет, - улыбается ей и смотрит на меня снизу-вверх.

- Как ты? - одними губами спрашиваю я, пока Аленка обнимает ее за шею.

- Все хорошо, - так же тихо отвечает мне она и улыбается.

Я и сам давно в курсе, что все обошлось без негативных последствий. Операция прошла хорошо, и послеоперационный период должен пройти без проблем. Четыре дня назад Диана отделалась лишь легким испугом. Ее врач сообщил мне об этом сразу после операции. А я, сам себе удивляясь, передал эту информацию нашему уголовнику. Надо что-то делать с этим упертым козлом. Элла вроде бы очухалась. Нужно как следует допросить ее на предмет какого-нибудь компромата на ее горе - ухажера. Уверен, что далеко не все там чисто. Не просто так, Угрюмов поколачивал его несколько раз.

- Ты обещал, что не будешь подслушивать!

- Отхожу, отхожу, - делаю пару шагов в сторону, отвожу взгляд, делая вид, что не смотрю на них. Они шепчутся о чем-то.

- Давай спросим папу? - произносит Диана громче.

- А если она не согласится?

- Нужно для начала узнать согласится ли он! - отвечает ей Диана.

- Он все равно согласится! Куда он денется!? Он никогда мне не отказывает. Попроси ее, позвони… Я говорила Марку, что я его сделаю. А как я его сделаю, если у меня нет команды? - чуть не плача. - Пожалуйста, мамочка! Ты ведь все равно останешься моей мамочкой. Это ведь будет в понарошку. Ярослав! - зовет меня срывающимся голосом. - Пригласи Софию Романовну в нашу команду!

Прокручиваю в голове недавний разговор с учительницей и понимаю, о чем идет речь.

- Давай пригласим бабушку Свету, - пытаюсь закинуть удочку я, но безуспешно.

- Я назвала нашу команду «Зажигалки». Разве бабушка Света похожа на зажигалку?

- Мы подумаем, кого еще можно позвать. Не будем отвлекать Софию Романовну от важных дел. У нее наверняка, нет на все это времени.

- С ней мы точно победим! - стоит на своем Алена.

- Давай, целуй маму, ей пора отдыхать!

Алена аккуратно обнимает Диану целует ее в щеку, шепчет что-то на ухо, потом чмокает ее в нос и лоб.

- Не вздумай ей потакать, - выпрямившись в полный рост говорит Диана мне, а затем опускает взгляд и добавляет: - Алена, давай без каприз. Если хочешь участвовать попроси бабушку. Не приставай к учительнице. Это не красиво. Не хорошо так себя вести.

- Ладно, - произносит обижено. - Скорее возвращайся домой! Я соскучилась! - обнимает ее за ноги.

Емкое слово «ладно» заключало в себе странное сочетание Аленкиных причуд. Она вроде бы и не делала ничего такого, за что ее можно и нужно было бы наказать, но до поздней ночи я промаялся с ребенком, который явно проводил надо мной какие-то эксперименты и задумал проверить меня на вшивость. Она вяло жевала свой ужин, без особого желания доделывала домашнюю работу, не законченную в продленке из-за похода к психологу. Заставила меня стирать ее блузку, измазанную в синей гуаши. На мои предложения выбросить ее и купить новую отреагировала жестким протестом. Вроде как это ее любимая блузка и ее обязательно нужно отстирать, потому что завтра она ей дико необходима. Потом она проверяла на мне свои кулинарные способности. Смешав клубничный джем со сгущенкой, намазала эту смесь на печенье. Пришлось есть и хвалить. Дядя Ваня, о котором мы не забываем ни на минуту, оказывается, любит это блюдо.

- Ах, как жаль, что он в командировке, - то и дело вздыхала Аленка. - Он бы точно согласился поучаствовать в конкурсе и позвал бы учительницу без проблем.

А потом мы проводили с ней странное исследование. Она заставляла меня писать женские и мужские имена друг напротив друга и вычислять, как она говорила, проценты любви.

Писать пришлось мне, потому что она еще не умеет писать весь алфавит. А во многих именах присутствуют буквы, которые якобы она не умеет прописывать. Она поочерёдно зачеркивала в именах совпадающие буквы и определяла «проценты любви» или идеальные пары. Вот для Лизы по ее мнению идеальной парой оказался Костя, их процент любви был равен сорока пяти. Веронике в пару она определила Леона, их процент любви ровнялся шестидесяти двум. Странная математика конечно, но спорить с ней… дохлый номер. Что тут скажешь? Женщина… Наконец ей надоело филонить, и она взяв ручку сама написала Диана и Иван, подсчитала и пробормотав себе под нос: «фигня какая-то», перелистнула лист.

- Пиши, - снова подсунула мне тетрадь и ручку. - Габриэлла, а напротив Ярослав.

- Зачем?

- Пиши, говорю! Мы ведь просто играем!

Путем нехитрых подсчетов определила, что процент любви Габриэллы и Ярослава, здорово опередил все предыдущие пары и достиг значения шестьдесят четыре.

- А теперь пиши София Романовна и Ярослав.

- Почему Софию мы пишем с отчеством?

- Ну ты доешь! Она ведь учительница, к ней нужно с уважением.

- Тогда и Ярославу давай отчество припишем.

- Не надо и так пойдет, - Алена выдернула у меня из-под руки тетрадь и выхватила ручку.

- Ну вот! Чего и следовало ожидать! Восемьдесят один процент! Это рекорд! - захлопала в ладоши. - Но с Габриэллой тоже неплохо. Она могла бы сойти за зажигалку. Выбирай!

- Ты хочешь, чтобы дядя Ваня откусил мне голову?

- За что?

- Да просто так… Может все-таки пригласим бабушку? Она будет рада.

- Мы пригласим ее как зрителя и болельщика. Я не могу продуть Марку, это принципиально, - покачав головой произнесла она и подсунула мне под руку телефон.

- Одиннадцатый час, Ален! Воспитанные люди не звонят так поздно никому.

- Она все равно тетрадки проверяет до часу ночи, сама говорила, - махнув рукой, Аленка забралась ко мне на колени и заглянула в мои глаза. - Я всем уже сказала, что буду участвовать с папой, - несколько раз моргнула и затаила дыхание.

- А почему ты никогда не называешь меня так?

- Ты ведь тоже не зовешь меня дочкой, а зовешь все время по имени, - опустив взгляд, тихо произнесла она.

- Ты ждала, когда я назову тебя дочкой?

Алена еле заметно кивнула не поднимая глаз.

- Доченька, давай позвоним ей завтра?

Робкая улыбка растянула губки Аленки, глаза забегали и заморгали. Была не была… нашел контакт и приложил трубку к уху.