Антей с трудом увернулся, попытавшись ударить со спины, но не вышло, и следующий удар угодил в цель, сорвав наплечник. Следующие два удара крест-накрест он отразил, но, прямые и тяжелые, они были призваны только заставить его двигаться и тратить силы.
Следующий удар он блокировал двумя мечами, и, сведя их, попытался вырвать оружие из лап ксеноса. Возможно, будь вторая рука не повреждена – он сумел бы это сделать, но, ничего не вышло. Вражеский меч он остановил, но, на большее сил не хватило, а на лицо обрушился удар огромного кулака, отшвырнувший его на землю.
В голове гудело. Он стоял на четвереньках, пытаясь прийти в себя. Зеленокожий очень медленно прошелся мимо, сделав два или три круга, но, так и не нанеся смертельного удара, показывая свою удаль. Прочие твари радостно вопили. Резкие звуки только усугубили состояние человека.
Потом его шею сжала чужая ладонь и без труда оторвала от земли. Кончик меча зеленокожего уткнулся в место соединения грудных пластин доспеха.
Ксенос снова оскалился. Антей презрительно сплюнул прямо на его лицо, но это едва ли сказалось на настроении его врага.
Меч плавно, с тихим скрипом, раздвинул пластины брони Волка. Антей почувствовал, как металл кольнул кожу, но не остановился. Он почти ощущал наслаждение своего убийцы, с которым тот, медленно, сантиметр за сантиметром, погружал холодное железо в его тело.
Острие скользнуло под костью, принося с каждым движением новые цветные вспышки под судорожно сжатыми веками.
Последнее движение, будто зеленокожий рассчитал каждое свое действие, и кончик меча выскользнул, раздвинув керамитовые плиты на спине, под компактной силовой установкой.
На клыках Волка пузырилась кровавая пена, хотя он почти уже не дышал. Широкие ноздри ксеноса сильно раздувались, чувствуя ее манящий запах. Он потянулся к своей добыче, видимо, рассчитывая, что та уже умирает и не даст отпора. Это была самая большая и последняя ошибка в его жизни.
Теряя сознание, и, едва не попытавшись просить о смерти, Антей почувствовал легкий, словно укол, разряд в кисти левой руки. Пальцы сжались сильнее, и он, наконец, понял, что все еще удерживает драгоценное оружие. А к нему самому на расстояние удара, очень близко, придвинулась шея ксеноса с крупными кровеносными сосудами, отчетливо выпирающими из-под кожи. Собрав остатки сил, Волк рубанул наотмашь, нажав руну активации силового поля.
Меч прошел сквозь плоть зеленокожего, не встретив преграды. На его морде появилось удивленное выражение, а затем он рухнул, как подкошенный, выпустив свою добычу.
Рана была тяжелой, но, убив этого врага, Антей почувствовал какое-то подобие второго дыхания. Возможно, сказалась потеря крови, до предела снизив чувствительность тела, но что-то еще придало ему сил.
Широко расставив ноги, он стоял, тяжело дыша. От усталости и боли его плечи приподнимались с трудом даже при простом вдохе. Он не знал, сколько еще раз сможет поднять свое оружие, но мог сказать с уверенностью, что сделает все возможное и невозможное. Сотни зеленокожих, злобно скалясь и вереща, окружали одинокого воина, но не решались подойти к нему и добить. Коверкая готик, они, как могли, глумились над ним, но он не двигался, экономя силы для последнего сражения. Он истекал кровью. Если так пойдет и дальше – смерть придет медленная и бесславная.
Вместо разряженного болтера, ставшего бесполезным, в его правой руке был вражеский меч, грубо сделанный, неправдоподобно уродливый, но очень тяжелый и острый. Собственный морозный клинок стал его дополнительным оружием.
Он стоял, не поднимая мечи в защитной позиции. На это сил уже не осталось. Помощь запаздывала, зато враги никуда не торопились. Кажется, они даже делали какие-то ставки.
Антей сжал зубы, стараясь пересилить себя и не попытать опереться на меч, как на клюку.
Задорный гомон умолк, когда один за другим раздались взрывные звуки от входящих в атмосферу тяжелых десантных транспортников. Они были так близко и снижались так резко, будто намеревались рухнуть на этот холм и стереть все живое с лица планеты, что окажется слишком близко к этому месту.
Раздались вопли, и зеленокожая братия принялась деловито готовиться к бою, но, похоже, сегодня был не их день. Антей моргнул, не надеясь снова суметь открыть глаза, когда воздух разорвало грохотом крупнокалиберных орудий шаттлов, но орудийные системы не были самым грозным их оружием. Настоящий ужас ксеносов таился во внутренностях штурмовых катеров.
Это была красивая атака. Около сотни космических волков против нескольких сотен ксеносов. Молниеносная резня прокатилась по некогда уютной долине вместе с яростными воинами шестого легиона. Победители еще бродили по полю боя, собирая приглянувшиеся трофеи, когда Сигурд, наконец, добрался до своего брата. Ни один Волк не остановился, чтобы помочь ему. Они продолжали избегать общества братьев, хотя приказ примарха ставил их под начало людей, чем сильно злил тех, кто удостоился чести быть истинными Астартес. Когда отпала необходимость бороться с собственной судьбой, Антей опустился на колени, опираясь на оба меча.
Увидев подбежавшего Сигурда, он слабо улыбнулся.
- Я знал, что ты придешь.
Его ладони разжались, и он рухнул на пропитанную кровью землю, закрыв глаза. Руки брата не успели его подхватить. Когда тот оказался рядом, сердце раненого Волка почти не билось, дыхание было слабым и поверхностным.
Исподволь, к Сигурду, пытающемуся дозваться Волчьего Жреца, стали подтягиваться прибывшие с ним воины. Как бы они не относились к нему, отступиться от приказов они не могли. В конце концов, к Сигурду, стоящему на коленях над распростертым телом брата и считающему последние мгновения, все же вышел воин, исполняющий обязанности лекаря. Брезгливо глянув на смотрящего на него снизу вверх человека, он опустился на землю рядом с умирающим воином и достал из ножен короткий клинок.
Все это заняло буквально секунды, но время словно бы замедлилось. Мгновение замаха, когда Жрец попытался добить человека, ударив ножом в шею над горжетом, пропало впустую, когда на клинок рухнула рука Сигурда в латной перчатке.
- Даже не думай.
Он не сказал ничего особого, но Волк отшатнулся от обезумевшего человека, прорычавшего простые слова, словно дикий зверь, отстаивающий свою добычу. Полотно ножа переломилось, а Сигурд поднялся на ноги, медленно вытягивая из ножен меч.
Острием он указал на стоящего неподалеку Хендваля.
- Ты. Он ведь спас твою жизнь. Ты не хочешь помочь спасти его?
Как-то незаметно вокруг ученика Рунного Жреца словно образовалась сфера вакуума. Прочие Волки слегка посторонились, будто боясь подцепить заразу, но и их не миновало обращение вожака.
- Вы все. Кто из вас может похвастаться тем, что сделал он? Столько продержался, будучи человеком.
Волчий Жрец, уже отойдя от потрясения, недовольно буркнул:
- Вот именно, что человек. Вам обоим не место в легионе.
Сигурд замедленно обернулся к попятившемуся Жрецу и сделал шаг к нему, видя, как рука того потянулась к мечу.
- Хочешь убить и меня? Что ж, давай. Только учти, отвечать ты будешь перед лордом Руссом. Мы - его добыча.
Поняв, что Жрец замешкался, он продолжил:
- Думаешь, нам самим хочется здесь находиться? Думаешь, нам не надоело ваше отношение? Этот выбор за нас сделал примарх. Он изуродовал наши тела и сломал наши жизни, но мы верны ему не меньше, чем вы.
Он снова обвел воинов, указывая острием меча на каждого из них.
- Кто из вас может сказать, что ничем не обязан моему брату?
Он видел их лица. Он смотрел на бледнеющее лицо Антея. Он тратил бесценное время, нужное для спасения его жизни на препирательства, хотя эти отношения они должны были выяснить уже давно, но, каждый раз, снова и снова начинался этот разговор, причем, в самый неподходящий момент. И все же, для него полной неожиданностью стало то, что они поменяли свое мнение. Похоже, он наконец-то достучался до них. Из безмолвных рядов выступили четверо воинов. Подойдя к Антею, они осторожно подняли его на руках и понесли к ближайшему транспортнику, в котором остальные Волки уже спешно занимали места. Подхватив с земли оба клинка брата, Сигурд пошел следом за космодесантниками. На полпути его догнал Хендваль. Стальная птица рванулась в небеса на пределе своих возможностей. Командующий этой маленькой армией собственноручно вырвал из гнезда один из ограничителей, оставив только запасной, который не давал реактору перегреваться. Держась за кресло одной рукой, второй рукой Сигурд удерживал ничем не зафиксированное тело брата. Напротив него точно так же устроился ученик Рунного Жреца. От практически неконтролируемой перегрузки дискомфорт чувствовали все, но, если космодесантники лишь морщились от болезненных ощущений, то человеку приходилось куда хуже. Из носа, глаз и ушей обильно струилась кровь, дыхание давалось с трудом. Казалось бы, Антея это должно было и вовсе убить, но, как ни странно, он выжил в этом полете. На посадочной палубе их уже ждали еще несколько Волчьих Жрецов. На галерее над палубой Сигурд заметил примарха. Он стоял, скрестив на груди руки, и наблюдал за мельтешением внизу. Рядом с ним стоял один из апотекариев флагмана. Они с примархом о чем-то переговаривались. Сервитор-платформа на воздушной подушке покачнулся, когда на него положили раненого, но быстро и без рывков полетел к апотекариону. Сигурд, продолжая сжимать оба меча брата в руке, пошел следом, не обращая внимания на то, что происходило вокруг. По всему телу разливалась странная опустошенность, будто он не спас только что своего брата, а сделал нечто предосудительное. Списав это чувство на последствия травмы мозга от экстремального подъема, он свернул к армориуму.
