День уже клонился к вечеру, окрашивая стены старых петербургских зданий в тревожные оранжево-красные тона. Пробираясь через переулки, я замер, услышав впереди резкие хлопки выстрелов. Пистолет, судя по звуку — короткие, одиночные хлопки, выверенные с экономией патронов. За ними последовал звук, который заставил меня ускорить шаг — пронзительный детский крик, полный отчаяния и ужаса.

Выскочив к очередному двору-колодцу, я осторожно выглянул из-за угла. На старой детской площадке, среди ржавых качелей и облупившейся горки, разворачивался настоящий кошмар. Мужчина в окровавленной клетчатой рубашке методично отстреливался от наседающих мертвяков, одновременно пытаясь закрыть собой маленькую девочку. Ребёнок, съёжившийся у стены, был в ярко-розовом комбинезоне с единорогом, который выглядел нелепо и жутко среди этого ада.

Рука сама потянулась к рукояти ножа, а тёмная энергия внутри взволнованно колыхнулась, готовая к новому пиршеству. На мгновение в голове снова зазвучал тихий голос, нашёптывающий, что это не моя проблема, что мне нужно думать о своей сестре… но я отбросил эти мысли. После того, что случилось на Новоладожской, я не мог просто пройти мимо.

— Папочка! — всхлипывала девочка, вцепившись в отцовскую куртку.

— Всё хорошо, Настя, всё хорошо, — задыхаясь, бормотал мужчина, хотя по его лицу было видно — ничего хорошего их не ждало.

Он уже был на пределе — рука с пистолетом дрожала, на лбу блестели капли пота, смешанные с кровью. Он стрелял с предельной точностью, рассчитывая каждый выстрел, но мертвяков становилось всё больше.

Не раздумывая, бросился на помощь. В три прыжка преодолел расстояние до площадки и оказался прямо за спинами ближайших зомби. Адреналин гудел в венах, обостряя чувства — я различал каждый звук, каждый запах, каждое движение.

Первому мертвяку я вонзил нож в череп с такой силой, что лезвие вышло через глазницу. Ржавые качели скрипнули, когда его тело рухнуло на них, отбрасывая фонтан черной жижи. Второй успел развернуться — мертвая женщина в разорванном спортивном костюме клацнула зубами в сантиметре от моего лица. Резкий выпад — и мой нож вошел ей под подбородок, пробивая мозг насквозь.

— Не тормози! — крикнул я мужчине, который секунду ошарашенно смотрел на меня, а потом будто очнулся.

Он перестал беспорядочно палить и сосредоточился на трех мертвяках, заходивших с правой стороны. Я же занялся оставшимися. Нож мелькал как продолжение руки — вжих, вжих, вжих — три быстрых удара, и еще трое мертвяков рухнули к моим ногам.

Но тут из-за угла появился настоящий гигант — отожравшийся мертвяк с неестественно раздутой мускулатурой. Его руки, удлинившиеся от мутации, почти касались земли, а кожа покрылась странными синюшными пятнами. На плечах уже начали проступать костяные наросты — верный признак глубокой трансформации. Такая тварь сожрала не меньше десятка людей. И это очень хреново…

— Ложись! — крикнул мужчина, утягивая дочь за детскую горку.

Гигант настиг меня прежде, чем я успел уклониться. Удар когтистой лапы отбросил меня на качели — металл жалобно скрипнул, погнувшись под моим весом. Тварь не дала мне опомниться и ринулась следом, раскидывая песок детской площадки мощными ногами.

Я едва успел перекатиться в сторону, когда его кулак обрушился на место, где секунду назад была моя голова. Бетонная плитка треснула от удара.

Это был не обычный мертвяк — быстрый, сильный, почти разумный в своей жестокости. Он не просто атаковал, он охотился, выбирая моменты и просчитывая движения.

Я нырнул под его руку и попытался вонзить нож в шею, но лезвие едва пробило уплотнившуюся кожу. Отожравшийся взревел и развернулся с невероятной скоростью, сбивая меня с ног. Я отлетел, ударившись о стену дома.

Перед глазами потемнело от боли, во рту появился привкус крови. Зомби надвигался, раскинув руки, чтобы отрезать пути к отступлению.

«Либо сейчас, либо никогда,» — промелькнуло в голове.

Я рванул вперед — не в сторону, как ожидал монстр, а прямо на него. Тёмная энергия вскипела в моих венах, окутывая руки багровым свечением. Но тварь оказалась быстрее — её челюсти с хрустом сомкнулись на моем плече, прокусив тактический костюм.

В момент укуса я почувствовал, как тёмная энергия вспыхнула внутри, нейтрализуя попавшую в рану заразу. Любой обычный человек уже был бы обречён — лихорадка, судороги, смерть и последующее воскрешение. Но мне, с новой способностью, укус зомби был не страшнее обычного насморка.

Я заорал от ярости и свободной рукой вцепился в шею монстра, начиная процесс поглощения. Тварь била меня когтями, раздирая бок и живот, но я только крепче сжимал хватку, зная, что даже десяток таких ран не сможет меня свалить. Там, где рвалась кожа, тёмная энергия мгновенно запечатывала раны. Второй рукой, игнорируя боль в разорванном плече, я схватил его за челюсть, выворачивая голову под неестественным углом.

Мертвяк бился в моих руках, как пойманная рыба, но с каждой секундой его сопротивление слабело. По мере того как я высасывал его силу, мои собственные повреждения затягивались на глазах. Плоть твари съёживалась, кожа сморщивалась, а костяные наросты крошились в пыль. Спустя десяток секунд от огромной туши осталась только пыль.

Я выпрямился, чувствуя небывалый прилив сил. В этот момент стало понятно, почему Тёмные Лекари становились зависимыми от этого процесса — он дарил не просто выживание, а абсолютное могущество, кайф чистейшей пробы, перед которым меркли все известные человечеству наркотики. Не скажу, что я прямо все перепробовал, но ощущение было именно таким.

— Вы в по… — начал я, разворачиваясь к парочке выживших, но закончить фразу не успел.

Мужчина резко выбросил руку вперёд, и меня вдруг подняло в воздух, сдавливая горло невидимыми тисками. Телекин. Опытный, умелый и явно понимающий как пользоваться своими способностями. Я захрипел, инстинктивно хватаясь за несуществующую хватку на шее.

— Прости, парень, — его голос звучал почти с сожалением, но взгляд оставался твёрдым. — Но я не могу так рисковать.

PS:«Друзья, главу писал после анестезии, так что если заметите косяки, напишите, пожалуйста, в личку. А то пока что в голове туман небольшой:)»

Невидимые тиски сдавили моё горло с такой силой, что я буквально слышал мерзкий хруст собственных хрящей. Ноги болтались в воздухе, как у сраного тряпичного манекена, а тело зависло над землёй, удерживаемое одной лишь силой мысли. Я отчаянно хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, но кислород не проникал в горящие лёгкие. В глазах потемнело, а в ушах нарастал протяжный звон, будто кто-то настойчиво долбил молотком по внутренней стороне черепа.

Телекин держал меня на расстоянии вытянутой руки, его глаза горели яростью пополам с чистым, незамутнённым страхом. Грёбаный кулак сжимался всё сильнее, и я чувствовал, как каждая косточка трещит под натиском превосходящей силы.

— Я видел, что делают такие, как ты, — произнес он, не ослабляя хватки. — И не позволю такому монстру находиться рядом с моей дочерью!

Маленькая девочка стояла в двух шагах от нас, а её дрожащие плечики обтягивал нелепо яркий в этом кровавом аду розовый комбинезон с единорогом. Она крепко вцепилась в потрёпанную плюшевую игрушку, словно это был последний спасательный круг в океане кошмара, и с ужасом наблюдала за происходящим. На ткани её комбинезона темнели бурые пятна засохшей крови — чужой или своей, хрен разберёт, — создавая жуткий контраст между детской невинностью и безжалостным новым миром.

Воздуха уже катастрофически не хватало. Я чувствовал, как жизнь по капле вытекает из меня. Сколько раз за последние часы я должен был отбросить копыта? От пуль мародёров, от когтей отожравшихся тварей, от ядовитой кислотной слюны того мутировавшего зомби. Только способности Лекаря удерживали мою душу в теле. Но теперь, похоже, даже они не могли справиться с телекинетической мощью психованного мужика, решившего, что размазать меня по стенке — это его святая обязанность.