– Что, ведьма, ноги тяжёлые?

Она взвилась, едва не замахнулась в ответ, но осеклась, встретив сквозь прорези его нацеленный, будто у лучника, взгляд.

Вовсе не злорадный, какой можно ждать от мужчины, упивающегося властью над девушкой.

Запавший, в тёмных кругах, почти остановившийся взгляд человека после бессонной ночи.

1 С.Болотин и Т.Сикорская, «Похоронная песня»

2 одна из «душ» египтянина – Двойник человека

3 Нил (др.-егип.)

4 одна из «душ» египтянина – «жизненная сила» человека

5 бог ветра и воздуха

Что все тени былого рядом с единым мгновением счастья! Упьёмся же радостью, чтобы не укорять себя после за бесплодно растраченную весну.

Нгуен Зы

«Рассказ о дереве гао»

– Жарко было? – с уважением спросил у Влада инженер-валлиец на станции Гора. – Астрономы передавали картинку; это выглядело устрашающе.

– Тактически – боестолкновение не слишком сложное. Силы почти равные, машины схожие. Но Запад-B-3 оказалась скована и – до нашего подлёта, – в меньшинстве. Мы всыпали сирианам и развели ситуацию. Боюсь, это только начало.

Ремонтники Горы глядели Владу в рот. Человек (да какой! участник, очевидец!) прямо с неба упал в их компанию, буквально дымясь после боя, и рассказывал свежайшие бесцензурные новости. Долг велел «горцам» поделиться с ним, чем имели.

– В штабе Вирхова прошла инфа, – валлиец подмигнул, мол, сведения секретные, – что с Земли нам перебросят два крейсера, и один с Кальяны. Свежие – «Громобой», «Тяньши» и «Видьядхара».

– Когда они придут!.. До той поры самим придётся париться. В общем, тщательно латайте мою птицу. Не спеша. На всё про всё – сорок восемь часов.

По-земному, была уже ночь, но это Иньян, мир бесконечного дня. Когда народ потягивается и метит в люлю, громадная Глиз по-прежнему занимает полнеба своим алым блином и льёт вечный свет, вынуждая тени падать отвесно. У лимба тени лежат всегда в одном направлении, словно выжигая своей чернотой растения и превращая их в прозрачные шипы.

Влад выбрал Гору неспроста – отсюда десять минут лёта до Небесного, посёлка вирховских телеметристов.

– В Небесный, – нажал он на диспетчера, ведавшего жильём. – Я слышал, там хорошие коттеджи, пляж и лес.

Герою нет отказа. Он сел в дежурный мини-коптер с пропуском и ордером на комнату в коттедже. Пропуск на Небеса, там живёт ангел!

Однако пока внизу пролетали красно-бурые холмы, заросли широколистов, похожих на великанские лопухи, пышные луга торчун-травы и леса воскового вечника, Влад растерял свои восторги и впал в задумчивость.

«Наверняка Илонке донесли, где я позавчера приключался. А не застучали, так в Живой Сети прочла. Надо как-то оправдаться…»

– Улица Героев Иерусалима, пятый коттедж, вход слева, – промолвил после посадки пилот с Горы, до того молчавший всю дорогу. Влад сверился с ордером; там значилась улица Русский Порядок.

– Я в смысле, где найти панну Кучинскую, – добавил пилот.

– По-моему, тут все знают, куда я иду, – пробормотал Влад, спрыгивая наземь.

– Планета маленькая; трудно что-нибудь скрыть. Удачи, товарищ капитан.

Небесный был щедро освещён незакатным солнцем и пуст, как вымерший. Влад шёл, словно во сне, но чувствовал, что из пары окон за ним следят.

«Если она меня не впустит, позору будет – до орбиты».

Начал звонить. В ответ ни звука. Солнечная пустота за спиной насмешливо ждала.

От досады Влад издал приглушенное рычание, но осёкся – за дверью раздался шорох.

– Кто там? – голос осторожный, недоверчивый.

– Илонка, это я, Влад!

– Ой. А почему ночью?

Она всё не открывала!

– Так склалось. Пусти меня.

– А зачем?

«Обиделась. Но ведь ничего же не было! Эх, ну и влип… Этому Райту, – чтоб ему запустело, чтоб он крапивой зарос, чтоб его ляснуло перуном посреди дороги!»

– Я тебе внутри скажу.

– Хм!

Однако открыла. Душа Влада было воспряла из тьмы отчаяния, но его королевна Илона – сама красота, в небрежно запоясанном халатике, – тотчас отвернулась и пошла в тёмные комнаты. Он потянулся за ней.

– Илонка, я только из боя! Троих пришиб, в меня четыре попадания. Час, как в Горе приземлился. Сразу к тебе…

«Четыре попадания. – По коже Илоны прошёл холодок; она прикусила губу и встала так, чтобы он даже в зеркале её лица не видел. – Господи, за что это мучение? Я тут взбешусь. То его нет и нет, а то является!.. Хоть бы звонил!»

– О, из боя… Да, я смотрела. Вечерняя смена в он-лайне показывала.

– Мы потеряли одиннадцать…

Илона отошла к окну, Влад шагнул следом и – бац! – ногой опрокинул какую-то миску, залив пол и форменную туфлю.

– Тьфу, извини!.. что-то лишнее стояло!

– Мужчина первым делом наступает в кошкино корыто. – К Илоне, до сего момента скованной и неприступной, вернулись тонкая улыбка и блеск глаз.

– У тебя кошка есть? а где она? – Влад сразу зарыскал глазами по комнате. Найти кошку в темноте, зашкирить и воскликнуть: «О, какая жирная!» – это мужской охотничий инстинкт, сильнее всех любвей. Покажите мужчине мышь, и вы увидите, как выглядела ловля мамонтов.

– Это кот. Он под диваном спрятался. Ты слишком шумишь и топочешь… осторожнее!

– А-а-а, бисова скотина! чёрт смолёный с дохлого болота! Да что это, кругом засада!

– Просто плошка-гадильня. Котик туда гадит. Смотри под ноги, зоркий Сокол. Мне из-за тебя всё убирать придётся. И вообще, – сердитая Илона подбоченилась, – я зачем тебя впустила? Ты хотел сказать мне что-то важное. Где оно? Не слышу! Твоё время истекает, говори скорей. Прибыл, с тучи спрыгнул!.. Может, скажешь, что голодный? Моя хата не корчма! и не тусовка с девками.

– Илонка… – Мало того, что осквернил военную туфлю кошачьими делами, так ещё напрасно уличили в прелюбодеянии. От злости и стыда у Влада аж спина покраснела.

– Подпоручик Войска Польского панна Кучинская – и только так.

– Илонка, я тебе всё объясню. Меня туда заманили.

– И что такого ты не видел, раз туда подался? Каких вошек ты там нахватал?

– Я не знал, что будет оргия!

– О, матерь Божия! Весь Иньян и От-Иньян в придачу знают, что рыжий Райт устраивает свинг-вечеринки – один Сокол не в курсе!

– Я не участвовал, клянусь. Спроси у франкона – это лейт Вирхова, с «летающей крепости»!

– Он первый выложил в Живую Сеть, – где вы познакомились, и что там было.

– Давай, я позвоню ему сейчас. Он подтвердит: мы заперлись в комнате…

– И что было дальше? Горю от любопытства. Тебя и с Локсом видели, вы мило ворковали…

– Мило?! Я! с Локсом! да чтоб его земля не носила! Илонка… Век бы не выходить с Востока! Шаг ступил, и сорок злыдней нацепил. Ах-х-холера из-под хмары, что за нечисть, или на колени встать?

– Для начала можно, – дозволила панна, вовсе не безжалостная, как могло казаться.

Влад, сроду не упускавший момента (что в бою, что где), рухнул метко и обнял Илону за ноги.

– Каешься? – снисходительно спросила она, ероша его волосы.

– Носа туда не покажу. Вовеки и до смерти.

Илона не могла слушать о смерти. Слишком близко та ходила. Четыре попадания… Нет, нет. Нельзя про гибель говорить. А то уютный мир Небесного посёлка треснет и рассыплется. Идиллическое озеро, изящный лес, лапчатые зверьки Иньяна с переливчатыми шкурками, домики-игрушки – всё покроется прахом, едва прозвучит единственная фраза: «Пилот Владислав Ракитин…»

«…смертью храбрых».

Ни за что!

Она прижала его голову к своему животу.

«Мой».

Её слегка понесло, будто облако. Оказалось, это наяву, и она у него на руках.

Он шёл с прекрасной ношей, вслепую сшибая кошачьи плошки.

«Моя, моя. Чудо моё!»

Плохо первый раз в чужом доме, ничего не знаешь, свет не включён. Вдобавок опасно – глупый кот метнётся, хвост ему придавишь, и конец. Дикое «Мяу!» вышибет всё очарование долгожданной встречи.