Боевые механизмы падали как подкошенные, раздираемые всё новыми «взрывами». На деле это могло бы происходить достаточно тихо и скучно… Но мне нужно было шоу. Так к боевым конструктам-«бомбам» прибавились еще и устраивающие канонаду пустышки — оружие психологического воздействия. Вой авиационных бомб, грохот взрывов и прочие самые пугающие звуки из тех, что сохранила моя память.

Противник дрогнул, попятился, а затем и побежал, оставляя на земле сотни уничтоженных боевых машин. А напоследок я спикировал на крыльях и «нанес» удар мечом. Вслед за движением клинка широким фронтом прошел гипертрофированный псионический серп.

Сила этого удара поразила даже меня. То есть я знал, конечно, какого результата хотел добиться. Но наблюдать воочию образовавшийся разлом длинной в несколько сотен метров было неуютно. Вызванный мной катаклизм не просто стер с лица этого мира добрую четверть армии противника, но и породил остаточные волны землетрясений… Испугались все — и враги, и союзники. Последние, правда, не жаловались — а благоговейно падали на колени. Какая гадость…

Принимать их благодарности у меня не было никакого желания. Там даже знакомых мне людей более не осталось. А потому, «накидав» в спину бегущему противнику напутствий, я скоропостижно удалился в свою пещеру, где я провел еще некоторое количество лет…

Пока однажды был «разбужен» звучащим словно из глубины моего сознания, вибрирующим на языке вселенной голосом.

— И что это за букашка завелась в моем мире?

Одновременно с раздувшимся голосом изменилось и пространство вокруг меня. Не было больше пещеры и шара недостроенной «купели». Не было даже Гисс… Отчего я ощущал себя дважды голым, словно меня лишили не только привычной мне одежды, но и частички души.

Единственное, что я четко осознавал — это была не иллюзия. Место, в котором я оказался, легко прощупывалось лорнирующими «пси» импульсами и заканчивалось всего в нескольких сотнях метров. Создавалось ощущение, что мир за этой границей обрывался.

Открыв глаза, оглядел серый каменный, состоящий из отполированных плит пол, а затем перевел взгляд выше. Напротив, на лестнице-постаменте возвышался трон из черного гранита. Размер его превышал десяток метров, и в рост ему был восседающий на нем полуголый человек. Шелковая белая набедренная повязка являлась его единственной одеждой: мощное мускулистое тело, ломаный нос, медная кожа, длинные черные волосы, короткая борода, а в глазах белое пламя. Впечатляющий образ…

— Только серебристой молнии в руке не хватает, и вылитый Зевс, — храбрясь, прокомментировал я происходящее, и на мою голову обрушился «потолок».

Так ощущалось это грубое вмешательство, попытка проникнуть в моё сознание. Больно! Но я сдержал этот удар — закрылся. Ментальный щит из псионических искажений трещал, но внутрь меня инородную агрессивную энергию не пустил.

— Хорош! — раздался громогласный голос. — Тут либо убить, выпотрошив, либо общаться по старинке. Псионика не мой конек.

Давление пропало.

— А можно всё-таки по старинке? — попросил я.

— Раз слышишь меня — значит можно, — прозвучал резонный ответ. — Это ты лесных жителей под крыло принял?

— Да, мы нашли с ними общий язык, — осторожно отвечал я.

— И давно их Империя зачищать начала? — голос перестал громыхать, а человек встал и начал спускаться по лестнице.

Каждый шаг делал его всё меньше, с последней ступени он уже спрыгивал. Остановившись возле меня, будучи всё ещё гигантом, он вопросительно поднял бровь.

— Первый раз был семьдесят лет назад. Второй — чуть больше двадцати.

— Хмм… Опять кривая развития склоняется к техническому прогрессу. Где же я допускаю ошибку? — мужик, задумавшись, потер бороду.

— Зачем это всё? — набравшись смелости, спросил я.

— Эксперимент, — не стал ничего скрывать человек, точнее существо, пожелавшее им казаться. — Силюсь создать на основе человека универсальное оружие. Вид ваш очень гибкий, способный находить уникальные устойчивые паттерны там, где, казалось бы, они работать не должны.

— Ты о том, как они смешивают разные виды энергий для создания своих техник? — сообразил я.

— Именно. И если прежде этих вариаций было десятки, то сейчас счет идет на сотни. В других питомниках у меня уже дважды рождались полубоги! — отвечал незнакомец с энтузиазмом.

— В других? Хочешь сказать, что таких миров несколько?

— Конечно. Симулировать войну шиноби раз от раза лишь в одном мире заняло бы чересчур времени! Их у меня две сотни. За всеми не уследишь. Это хорошо, что ты этих бестолочей прикрыл. Начинать с нуля — такая морока… Но обнулить тут всё, конечно же, придется.

— Что ты собираешься с ними делать? — хмуро спросил я.

— Имперцев под нож. А этих разделю пополам и мотивирую размножаться. Внесу коррективы в поведение, подкину немного знаний из других питомников, а когда их наберется критическая масса, снова столкну лбами, — весело рассказывал мне свои планы безжалостный бог.

Бог же? Ну а кто еще может так повелевать пространством и временем? Жестокий однозначно. Миллионы жизней в горло своих интересов. Но разве я могу на что-то повлиять? Мне бы самому успеть отсюда убраться.

— Кто ты такой? — вырвалось всё же у меня.

— Может быть, «тот, кто создает богов!» Или «тот, кому интересна эволюция человека».

— Это не похоже на имя.

— Что тебе скажет имя, которым звали предшествовавшего мне разумного? — усмехнулся мужик. — Вот ты кто?

— Человек…

— Давно уже нет. Попробуй еще раз.

— Будущий демиург.

— Ближе, но неверно. Ты тот, кто будет повелевать жизнью и смертью. Творец и созидатель сегодня — разрушитель завтра. Кто его знает, что придет в голову тому, тому, кем ты будешь спустя тысячу или десять тысяч лет? Чему ты захочешь себя посвятить, будучи одним из множества инструментов этой вселенной? — улыбался мне бог.

— Звучит так, будто мной будет кто-то управлять…

— Будет и управляет: тобой, мной, всеми. Тебе может казаться, что эти желания твои, однако это заблуждение. Ты всего лишь винтик в гигантском непостижимом даже таким, как я, механизме. Чуть более свободный, чем другие, но все равно запертый в рамках кем-то выстроенных законов.

— Слишком масштабно, чтобы я мог это понять… — мне оставалось лишь покачать головой.

— Не забивай себе голову, «тот, кому предстоит стать творцом или разрушителем». И убирайся из моего мира! Если бы ты не сохранил популяцию этих неудачников, зачистил бы тебя вместе с имперцами…

Я не дрогнул. Не знаю почему, но страха не было… Нутром ощущал, что если беда прошла стороной, то уже и не вернется.

— Мне тут совсем чуть-чуть осталось… — попробовал выгадать я время.

«Купель» была достроена на девяносто шесть процентов. Еще бы несколько лет… Но мир снова изменился — ни каменного трона, ни странного бога. Да и пещера отсутствовала — кругом степь. Очень знакомая — мир, что был целью нашего путешествия изначально. Обернулся — позади меня черный шар, недавно связанный со мной энергетической «пуповиной». Сейчас он «ожил» и весел передо мной, сверкая глянцевыми боками…

— Восстановление «купели» завершено, — отрапортовала Гисс.

— Ты поняла, что случилось?

— Нас выставили за порог, Зайчик. И, слава богу, не пинком. Пинок бога мы могли и не прожить. Так еще и помог…

— Хочешь сказать, что это он завершил процесс реконструкции?

— Больше некому. Никакой информации об этом не сохранилось. Мы словно здесь и стояли изначально.

Выходит, жестокое божество проявило ко мне милосердие. Я и сам это прекрасно осознавал, однако, подтвердив мои слова, симбионт развеяла мои сомнения. Мало ли — вдруг мне всё это предвиделось. Надеюсь, Гисс в состоянии отличить бред сумасшедшего от реально происходивших событий.

— Конечно, радость моя. Можешь не беспокоиться — ты сумасшедший ровно настолько, насколько должен быть.