Утверждать, что члены тела Христова независимы друг от друга, это то же, что считать руку независимой от ноги, или глаз от уха. "Ибо как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их много, составляют одно тело, - так и Христос. Ибо все мы одним духом крестились в одно тело, Иудеи или еллины, рабы или свободные; и все напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, но неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, кабы не было разделения в теле, но все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. "И вы - тело Христово, а порознь - члены" (1 Кор. 12,12-27).
Мы воздержимся от того, чтобы давать пояснения этим чудным словам; мы только хотим привлечь внимание христианина к истине, полностью очевидной и близко касающейся всякого истинного христианина, живущего где-либо на земле сей, а именно на то, что он есть тело Христово.
Эта великая истина одновременно связана как с высшими преимуществами, так и с необычайно большой ответственностью. Это не только верное учение, это не только исполненный здравого смысла принцип или правильный взгляд; это живая действительность, которая должна сделаться Божественною силою души. Христианин уже не может считать себя независимою личностью, не стоящею в живой связи с другими душами. Он связан со всеми детьми Божиими, со всеми истинно верующими, со всеми членами тела христова, где бы они ни находились. "Все мы одним Духом крестились". Церковь Божия есть не только отдельное общество, союз или братство; она есть тело, соединённое Духом Святым с Главою, пребывающим на небесах, и все её земные члены нераздельно связаны между собою. Непременным последствием этого является факт, что на всех членах тела отражается образ действия каждого из них в отдельности. "Страдает ли один член, страдают с ним все члены", т.е. все члены тела. Если болит нога, рука чувствует эту боль. Каким путём? Посредством головы. Таково устройство Церкви Божией; если что-либо случается с одним из членов, все члены чувствуют это чрез посредство Главы, с Которою силою Духа Святого находится в живом общении все члены тела.
Эта мысль может показаться неясной некоторым из наших читателей, но она определённо представлена нам богодухновенной странице; мы не призваны ни обсуждать её, ни высказывать касательно неё то или иное мнение, - нам следует принять её на веру. Это откровение Божие: никогда ум человеческий не создал бы подобной мысли; но Бог открыл её нам, вера же принимает её и живёт блаженной силой этой истины.
Читатель склонён, может быть, задать такой вопрос: "Как может состояние духа одной верующей души отражаться на тех, которые даже её не знают?" Ответ гласит: "Страдает ли один член, страдают с ним все члены". Все члены чего? Члены местного союза, или, быть может, члены общества, которое знает человека, о котором идёт речь, или имеет с ним дело? Нет, речь идёт о членах всего тела, где бы они не находились. Даже в Израиле, среди которого царил только принцип национального единства, мы видели, что действие совершенного в одном из его городов зла сказывалось на одном народе. Когда, например, согрешил Ахан, несмотря на то, что существовали тысячи людей, не знавших, что зло случилось, Господь сказал: "Израиль согрешил, и вследствие этого все общество потерпело поражение в войне.
Может ли человеческий разум понять эту истину? Нет; но вера может уразуметь её. Если мы будем прислушиваться к голосу разума, мы утратим всякую веру; но если, милостью Божией, мы научимся не внимать нашему разуму, мы поверим тому, что говорит Господь, потому что это говорит Он.
Дорогой читатель, помысли о великой истине, - о единстве тела! Какие последствия влечёт она за собою! Они явно ведут к тому, чтобы произвести святость в жизни и в наших поступках. Как это все должно заставлять нас наблюдать за самими собой, за нашими привычками, за нашими путями, за всем нашим духовным существом! Все это также должно сделать нас осмотрительными; мы должны бояться бесславить своими действиями Главу, с которою мы соединены, огорчать Духа, связывающего нас друг с другом, или оскорблять члены, с которыми мы составляем одно тело.
Как ни хотелось бы нам продолжить наши размышления касательно одной из самых чудесных, самых глубоких, самых красноречивых истин, приковывающих к себе все наше внимание, нам приходится здесь закончить обзор этой главы. Да благоволит Господь чрез посредство Духа Святого соделать эту истину живой силою души всякого истинно верующего, живущего на земле чада Божия!
Глава 14
"Вы сыны Господа, Бога вашего, не делайте нарезов на теле вашем, и не выстригайте волос над глазами вашими по умершем; ибо ты народ святой у Господа, Бога вашего, и тебя избрал Господь, чтобы ты был собственным народом из всех народов, которые на земле" (ст. 1-2).
Начало главы обнаруживает пред нами основание всех преимуществ и всей ответственности Израиля пред Богом. Каждому из нас известно, что наличие родственных уз создаёт наши привязанности и возлагает на нас связанную с ними ответственность. Если человек - не отец семейства, никакой рассудок, никакие объяснения не заставят его понять чувства или привязанности, свойственные отцовскому сердцу; но с этой минуты, как эта родственная связь создалась, человек испытает на себе всю её силу.
То же можно сказать и относительно наших отношений с Богом. Мы не можем понять чувств или обязанностей чада Божия, пока мы им не сделались. Обративши же наши сердца к Господу, силою Духа Святого, мы будем научены вести христианский образ жизни; если же мы не стоим на христианской почве, чувства и обязанности христианина остаются для нас, очевидно, совершенно чуждыми.
Богу принадлежит право требовать тех или других действий от Своих чад; им же даны великое преимущество и святая обязанность искать во всем Его благоволения. "Вы сыны Господа, Бога вашего; не делайте нарезов на теле вашем". Они уже не принадлежали сами себе: они составляли собственность Божию; поэтому они не имели права делать на своём теле нарезы или какими-либо другими наружными знаками выражать свою скорбь по умершим. Исполненное гордости и своеволия невозрожденное сердце могло бы сказать: "Почему мы не можем поступать, как другие? Какой вред принесёт нашей душе факт, что мы сделаем на теле нарезы или выстрижем волосы над глазами? Это только выражает нашу скорбь, только свидетельствует о нашей привязанности к нашим дорогим умершим; безнравственного в этом ничего быть не может".
На это можно было дать только один убедительный ответ: "Вы сыны Господа, Бога вашего". Этот факт изменяет все Бедные невежественные и необрезанные язычники могли уродовать себя, как угодно: они не знали Бога и не пребывали с ним; что же касается Израиля, то он находился в святой и возвышенной зависимости от Бога, и этот факт должен был сказываться во всех его привычках. Они были призваны воздерживаться от некоторых обычаев, или, напротив, приучать себя к тому или иному не для того, чтобы чрез это сделаться детьми Божиими. Это значило бы, как говориться, начинать с конца; нет, уже будучи детьми Божиими, они должны были сообразовываться с этим в своих поступках. "Ты народ святой у Господа, Бога твоего". Не сказано: "Вы должны бы быть народом святым". Как могли бы они своими собственными усилиями сделаться святым, драгоценным для Господа народом? Это было невозможно. Если бы они не были Его народом, никакие их личные старания не сделали бы их таковыми; но Бог, по Своей великой милости, ради Своего завета с их отцами, соделал их чадами Своими, соделал их особенными, отдельными от всех остальных племён, народом. Таково было прочное основание нравственного положения Израиля. Все их привычки, их обычаи, их поступки, их пища, их одежда - все, что они делали, все, от чего они воздерживались, должно было исходить из великого факта, так же мало от них зависевшего, как от них не зависело их рождение по плоти: они фактически были детьми Господа, Бога их, были народом Его избрания, народом, составлявшим отдельную собственность Божию.
