Гораздо дальше обоих братьев, у полыхающей конюшни валялся Варг. Он пал третьим, до последнего вздоха защищая тело своего впавшего в беспамятство собрата. Его бок был разодран от пасти и до самых задних лап, через ужасную рану проглядывали внутренности и осколки рёбер. На белоснежных клыках розовой пеной застыла кровь. Его лёгкие еще какое-то время после смертельного удара с диким хрипом проталкивали в себя воздух, но и у звериного упорства есть свой предел. Хугин погиб, а его умные глаза превратились в два стёклышка, неотрывно смотрящие на полураскрытые ворота конюшни.

Порыв ветра снёс дым от пожарища в сторону, закрывая от постороннего взгляда труп Варга и горящее строение. Но продолжалось это не долго. Новый порыв погнал клубы дальше, а перед вратами уже стояла неизвестно откуда тут взявшаяся сгорбленная тень, увенчанная огромными ветвистыми рогами.

Бой не прошёл для монстра без последствий. Лохмотья, в которые он кутался, обгорели, подпаленная шкура пестрила лишаями ожогов. Рога стали чёрными от копоти истлевших лент. Костяная маска треснула, и нижняя её часть отвалилась, приоткрывая ноздри-дыры и ужасную вытянутую пасть.

Вендиго был стар, когда-то давно он боялся жаркого пламени и серебристого металла. В те времена он обходил костры и бежал от ярких факелов преследующих его охотников. Но он был необычным монстром. Сожранные сердца умножали силу, принося вместе с ней злобу и голод. Чем сильней становился он сам, тем сильнее его снедала жажда плоти разумных. Он давно перестал бояться пламени и серебра, несмотря на то, что они единственное, что причиняло ему боль и страдание…кроме голода.

И сейчас голод гнал его вперёд, в наполовину сожранную пламенем конюшню. Именно там, среди пляшущих искр и чёрного дыма продолжало биться живое сердце, способное на мгновение притушить его жажду.

Первый шаг сквозь огненную арку ворот дался монстру тяжело, пришлось пригнуть голову, чтобы не цеплять горящее дерево. Застарелый инстинктивный страх заставлял торопиться, зарычав на пламя, Вендиго бросился вперёд, туда, где неподвижно лежал тёмной эльф.

Со скоростью молнии метнулась когтистая лапа, но там где когти должны были разодрать грудную клетку, добираясь до сердца, они ухватили лишь пустоту. Иллюзия истаяла, ловушка схлопнулась вместе с хрустом разлетающейся вдребезги склянки, полной жидкого алхимического пламени.

Грянувший взрыв был подобен раскату грома. Конюшня перестала существовать. И без того побитая временем конструкция, разлетелась ворохом щепы, и деревянных обломков.

На несколько десятков секунд в брошенном посёлке поселилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием горящих брёвен. Но вскоре воздух огласил первый, слабый стон. Отлетевшая в сторону половинка ворот оказалась на дороге, отброшенная взрывом. Доски дрогнули, из-под них показалась рука. Грязная, изгвазданная в снегу и пепле, дрожащая…

Вцепившись пальцами в землю, Глиф вытянул своё тело из-под придавившего его обломка. Силы оставили его почти сразу, единственное что он смог сделать так это завернуться в плащ и позволить зарождающемуся снегопаду беспрепятственно посыпать своё тело мелкой снежной крупой.

***

— Милый проснись. Завтрак уже на столе.

Серый потянулся до хруста и пружинисто бросил тело в сидячее положение. — Чем это у нас тут так вкусно пахнет?

— Гренки и крылышки! — Саша засмеялась, её рука показалась из-за косяка и помахала в воздухе гренкой, подманивая и дразня мужа. — Лежебока может и не успеть!

Следом она высунулась целиком, игриво изогнулась и захрустела корочкой гренки, кроша её своими белоснежными зубами.

— Нууууууууу, так блин не честно!

— Уже и сын проснулся, а ты всё валяешься. Так всё на свете проспишь. Вставай.

Сергей почему-то вздрогнул от её последнего слова. Это «вставай» прошлось по нему холодной волной мурашек.

— Да пап! Вставай! Понюхай, как вкусно пахнет! — Сын подскочил к Сергею, засмеялся уворачиваясь от тянущихся к нему рук и сунул отцу под нос подгоревшую хлебную корочку, покрытую обжаренным яйцом.

Втянув аромат гренки, Сергей вдруг отпрянул. От нёё пахло плотью, палёными волосами, кровью и смрадом внутренних органов. Картинка вокруг дёрнулась…раз, второй, третий…

***

— Он в красном секторе! Ммммать!

— Выбора нет Дин! Нужно прижигать иначе стопроцентная смерть!

— Вот ещё, вот тут на затылке! Жги!

— Аааа как же воняет. Мы его так всего обожжем, слишком много мелких царапин.

— Может оставим? Ну воскреснет разок, что тут страшного? Шмотки вернём, знает же где нас искать.

— Заткнись Дин! Лучше помогай. Кажется последняя. Переворачиваем. Ага так, залива….

***

Пробуждение было тяжёлым. Любое шевеление вызывало боль, везде. Кожа натягивалась и простреливала нервные окончания.

— Очнулся. Не шевелись, скоро станет полегче.

У кровати сидела женщина. Красивая, кареглазая и крепкая, с чёрными аккуратно расчёсанными волосами. Глиф огляделся. Закопченный потолок, вязанки трав вдоль стен, пряный запах.

— Где я?

— У меня дома. Меня зовут Ива, я временами помогаю двум оболтусам-братьям. Их зовут Сэм и Дин, ты помнишь эти имена?

— Охотники…

— Да, это они приволокли тебя. До посёлка путь не близкий, дорогу туда, ты бы не пережил. Хотя я не особо понимаю зачем они потратили столько ресурсов для того чтобы не дать тебе переродиться. Ты ведь бессмертный, такой же, как и они.

Глиф всё же шевельнулся, охнул, поняв, что его не просто так предупреждала Ива, и замер.

— Почему я до сих пор не исцелён магией или зельями?

— Перед тем как получить свои последние ранения на тебя уже воздействовала сильная магия. Сэм использовал мощный свиток, он за короткий срок рывком возвращает львиную долю жизненных сил, но некоторое время нельзя снова прибегать к целительской магии — толку не будет. Что до эликсиров то ты итак был бледный как смерть от кровопотери, плюс Сэм вливал в тебя пару лечебных зелий. Засунь я в тебя еще хотя бы одно, и ты бы умер от отравления.

— Давно я здесь?

Ива поднялась, достала откуда-то с пола кувшин и миску. Зажурчала жидкость, а затем она стала поить игрока. — Пей. Пей. Знаю, что горчит немного, но всё что я сейчас могу так это позволить твоему телу восстанавливаться самостоятельно. Этот травяной сбор не лечит, но в нём полно питательных ягод и кореньев. Что до времени…сутки может быть чуть больше.

— Я смутно помню, как охотники прижигали мне раны, но они оба отправились на перерождение. Как я сумел выжить до их прихода?

— Хм. Этот вопрос не ко мне. Скорее к той тени, что стоит за твоей спиной.

— Тени?

— Бог, покровитель, дух, кто знает? Я вижу, что за тобой кто-то приглядывает. Ощущаю чужое присутствие, не явное, слабое, но оно есть.

— Ты знахарка?

— Нет ходок, вы же так себя называете? Я ведьма.

— А как …

— Хватит. Вижу же, что глаза слипаются, отдыхай. Здесь ты в безопасности, а время для разговоров у нас ещё будет.

Глиф послушался Иву. Стоило ему прикрыть глаза, как сон тут же накрыл его своим тёплым одеялом…

***

Следующие пробуждение вышло менее болезненным. Скрипнула дверь, кто-то затопал башмаками, стряхивая в сенях снег с одежды и обуви. В нос ударил свежий морозный дух и в жилище завалились ходоки.

— О! Ты очнулся великий убийца чудовищ? — Здоровяк Сэм припёр на своём плече мешок Глифа и его снаряжение. — Как себя чувствуешь?

— Уже лучше.

Появился Дин, передал Иве какой-то тряпичный свёрток и шагнул в комнату.

— Привет Глиф. Меня зовут Дин и я брат вот этого патлатого, раньше, к сожалению, не вышло познакомиться. Как ты сумел завалить Вендиго? Мощное огненное заклятье?

— Кувшин с алхимическим составом. Такой делают для имперских легионеров.

Дин цокнул языком. — На такую убойную мощь мы еще не натыкались. Тварь так обгорела, что я уже начал сомневаться в том, что её сердце уцелело.