— Да ну? Что бы и Катастрофы боялись чего-то такого? Я думал, это присуще лишь людям… — и тут же он осёкся на своих же словах. Ему в голову ударили воспоминания смерти Винтерс. Ну конечно, эта лгунья на смертном одре тоже говорила о страхе. И была рада, что ей не пришлось умирать в одиночестве.

Несмотря на то, сколько плохого та сделала для него и сколько причинила боли, мужчина не сумел оставить её в одиночестве. Это единственная и последняя милость, которую он оказал ей.

Силуэт красного короля развеялся, после чего он стал ближе, затем так произошло ещё пару раз и… Его массивное тело находилось в нескольких метрах от них самих. Он был действительно внушительным с близкого расстояния. Несколько метров в высоту, размах крыльев внушал, а в руках этого чудовища красовался двуручный топор. Из его головы росло пять рогов: два больших, один средний и два маленьких.

— Я и не рассчитывал на то, что здесь кто-то остался в живых. Ха-ха… Мир всегда подбрасывает мне неожиданности.

— Красный король…

— А ты… Кто ты такая? Ах, постой. Возможно, я знаю ответ. Мёртвое искажение, не так ли? — его голос являлся таким, каким его запомнил сам Валтейн. Примесь насмешки и налётом какой-то хитринки. Этот ублюдок здорово ему помешал, позволив личности Катастрофы выйти раньше времени, из-за чего случилось слишком много непредвиденных событий. — Надо же… Тут даже человек остался в живых. Самый сильный человек, между прочим. Интересно. По твоему взгляду понятно, что ты меня знаешь. Но я тебя не помню. Кто ты такой?

— А тебе какое дело? И чего ты выбрался из своей дыры? Возвращайся в глубины моря душ.

— О-о… Так ты даже знаешь, где я был?

— И что с того?

— Откуда столько дерзости, жалкий смертный? Ты совершенно забыл о страхе?

— Да мне плевать. Мир скоро окончательно развалится. Так почему мне стоит тебя бояться? Может, это ты вылез из темноты, потому что боишься сдохнуть там? — усмехнулся мужчина, внимательно следя за реакцией этого ублюдка.

В прошлый раз Катастрофе удалось обмануть человека, но теперь такое не прокатит.

— Здесь ты прав, смертный! Абсолютно прав! Нет никакого смысла в вежливости или чём-то подобном, когда мир на грани разрушения. — он резко уменьшился, превратившись в небольшой чёрный силуэт человеческого роста. — Не вижу смысла сражаться. Тут даже разрушать нечего, слишком скучно. — разведя руки в стороны, король быстро переместился к девушке. — М-м, чувствую запах коррозии. Это кто тебя так?

— Смертный.

— Странно. Я думал, ты давно сгинула. И тебя ведь должна была сразить Катастрофа, а не какой-то человек… Хотя… Погоди, это всё ложь, чтобы пустить пыль в глаза? — его алые глаза слабо сверкнули. — Вот оно как… Любопытно. Впрочем, сегодня высказывание: только Катастрофа способна победить Катастрофу… Приобрела реальное значение.

Говорил этот хитрец очень много, чем обескураживал. Не каждая Катастрофа любительница разговаривать в таких объёмах. Да и не нравился Валтейну этот подозрительный тип, слишком уж скользкий.

— Если не собираетесь мне помогать, то уходите. У меня нет желания проводить с вами время. — произнёс парень и направился к тому месту, откуда пришёл.

Якшаться с этими Катастрофами нет смысла. Если они не могут поделиться информацией, то и говорить не о чем. Конечно, ему бы хотелось узнать что-нибудь, однако из них не выбить знания, если они того сами не захотят.

— Ха-ха-ха! Давненько я не выходил в свет! Уже совсем забыл каково разговаривать с другими! Порой менять обстановку является очень полезным занятием!

Дальше Валтейн уже не слушал, спустившись на своё место. Он не боялся, если его попытаются убить и не боялся, если затянут в резонанс. Ему удалось побороть Винтерс… Да, с помощью силы Убийцы королей, но всё-таки удалось. По крайней мере, в резонансе у него есть шансы дать достойный отпор. Потому волноваться на их счёт не имело смысла.

Его глаза смотрели за тем, как этот красный король витал вокруг девушки и постоянно о чём-то говорил. Через некоторое время… Они исчезли. В целом наступила ночь. Ночь, тишину которой разгоняли завывания мертвецов или чудовищ моря душ. Тут и там. Со всех сторон.

Такой мир стал бы для обычных людей адом, самым настоящим его воплощением. На самом деле, они не смогли бы даже выжить в таком месте. И несчастные погибли бы не от лап тварей, а от энергетического фона. Тут настолько он плотный, что любого моментально исказит.

Сам же Валтейн продолжал сидеть на одном месте, погрузившись в свои мысли. Ему следовало заглянуть в собственное Эго. Как сказала в прошлом Винтерс — их Эго объединены. Конечно, ему бы хотелось поверить на словах, что она полностью ушла, но кто знает эту лгунью? Может, она обманула его…

Тем более, как говорили другие, внутри него воспоминания. Заблокированные воспоминания. А их нужно заполучить, как-то пройти через печать или что-то такое там…

Пребывая во тьме собственных мыслей, мужчина шёл вперёд, не смея оборачиваться. В таких материях главное не сомневаться, ведь подсознание отлично чувствует мельчайшие изменения. Оно может сыграть с тобой злую шутку, ведь глупо считать, что ты являешься для самого себя союзником. Наоборот, ты самый злейший враг для самого себя, который будет опаснее самих Катастроф.

Сердце Эго, само Эго не твой союзник — это звериная натура. И к ней обращаются многие. Именно потому все обращаются в чудовищ, когда Эллен проворачивает свой гнусный план. Ему бы хотелось знать абсолютно все подробности её сумасшедшего плана, но сама зачинщица мертва, а её план больше не сработает.

Продолжая проникать в самые глубины самого себя, мужчина наконец дошёл до чего-то вразумительного. До чего-то непроходимого, бесконечно прочного и не ломаемого.

Невидимая стена, если говорить проще. Стена, за которой находилось его собственное Эго.

— Я не могу пройти к самому себе, что ли? Неужели печать начинается отсюда? — задался он резонным вопросом. — Нет, это бред. Будь оно так, Винтерс не смогла бы соединить своё Эго с моим.

То, что запечатало его воспоминания имеет более фундаментальный уровень, который даже Катастрофа не способна преодолеть.

— Ты прав, Валтейн. — за его спиной раздался знакомый голос, который он уже и не надеялся услышать в ближайшее время… Да и вообще…

Его шокированный взгляд уставился на… Винтерс, которая стояла за его спиной, спрятав руки.

— Ты… Как ты… — у него аж дар речи пропал.

— Ха-ха. Уверена. Ты не думал меня увидеть после моей смерти. Ну, тебе повезло. Я не солгала тебе.

— Что?

— Я правда умерла. А то, что осталось — слабый отголосок. Ты же знаешь, что Катастрофы не могут пропасть полностью. Вернее, не пропадают бесследно. Наверное, в мире сейчас творится полный хаос, да?

— С твоей руки.

— Да… Прости. У меня не оставалось выбора. Либо так, либо никак. — покачала девушка головой, затем сделала пару шагов, прикоснулась к невидимой стене, окинула взглядом человека и посмеялась в кулачок. — А ты немного изменился.

— О чём ты?

— Думала, ты сразу же накинешься на меня с обвинениями.

— …я всё ещё не доверяю тебе.

— И не стоит. Оно не имеет значения. Я мертва. Но у меня есть способ помочь тебе. Эта стена выстроена тобой. Ты же знаешь? Твоё подсознание не только враг, но и союзник. Как монета с двумя сторонами.

— Хочешь сказать, что я сам её поставил?

— Конечно. Кто же ещё?

— Ты?

— Ха-ха! И для чего?

— А вот захотела обмануть меня. И вернуться после этого обратно.

— Как хорошо ты меня знаешь! — со смехом ответила Катастрофа.

Валтейн покачал головой. Как-то необычно видеть её после того, как попрощался окончательно. Хотя какой он встретит её после отката? Первоначальной?

— Не думай об этом. Настоящая я отказалась от всего, Валтейн. — внезапно произнесла она.

— В смысле? Ты читаешь мои мысли?

— Я же в твоём сознании, дурачок.

— Тогда не подслушивай мои мысли.

— Это естественно, как дышать. — оправдалась она с милым лицом.