— Амиго благоволит тебе, — продолжила женщина с усмешкой. — А беседовать с Амиго я не готова.

Пока она изрекала, я успел заглянуть в смешливые карие глаза собеседницы. И большинство вопросов отпало. Не узнать ад, который плескался по ту сторону хрусталика, сложно. Зверь игрался, зверь принюхивался. Как же сука бодрит. Нет, стрелять сейчас — только портить послевкусие.

Я аккуратно отложил автомат, да и рюкзачок скинул. И женщина одобрительно кивнула. Да, да, да — продолжай говорить, мне нужны любые крохи информации. А у торгашей, насколько понимаю, полезных данных просто сраный вагон.

— Как там Регион? — задал наводящий вопрос.

Дамочка поморщилась, точно нюхнула непотребного.

— Пятый то? — Она повращала шеей, разминая. — Не знаю как, но ты его изрядно разозлил. До потери вменяемости. Придурок орал о проклятом там, где не следует. А это плохо для бизнеса, понимаешь? Центровые его временно отстранили, может выдохнет, перебесится… Но я бы не рассчитывала. Чего он там обещал… На костяк и мясо, ведь так, осемененный?

— Один раз не пидо… — ответил спокойно и сдвинулся чутка влево.

— Тупая присказка.

— Согласен. — Я улыбнулся. — Тогда кто ты?

— Я то… — Зверь начал подергивать цепь. — Расчетчица 2 класса. Позывной — Рахель.

— Бухгалтер что ли? — позволил я удивление.

— Смешно. — Она сделала крохотный шаг, повела плечами. — Я хотела взглянуть на проклятого, о котором орал Пятый. Честно говоря, ему нихрена не поверили. Я и сама не до конца верю… Вочер, так — дань традиции, может только изначальные помнят, как эта хрень пищала, чуя проклятых. И вот представь, на какой-то сраной окраине фольклор стал реальностью. Ты бы поверил?

— И че? Пришла убить сказку?

Она неопределенно покачала ладонью. Намерения давили, обостряя нервное. Расчетчица 2 класса… Знавал, таких, сводивших дебет с кредитом. За ними посылали нас, призраков, и не всегда победа доставалась инструкторским выкормышам.

— Я присмотрелась, Джимми. Ты слабо похож на проклятого, а я ни хрена не злодей. Выйдем по классике — нож на нож. Не люблю задвигать херню, но ты вроде как достоин. Хоть и принял семя.

Не, пусть верит и видит глубокий смысл. Я не против. Мы даже прекратили неприметные движения, что вели нас по радиусу предстоявшей схватки. Замерли и Рахель довольно улыбнулась.

— Слышишь? — спросил я строго.

— А? — Она несколько поумерила довольство.

— Ветер свистит…

Она оказалась быстрее. Солянка адхар, намешанная в расчетчице, не предполагала маневра. Лишь смазанный рывок, высверк извлеченной стали и гибкий удар под мою отмашку. Ребра обожгло и боль потекла щедрым черным ручьем.

Качнувшись в стремительной смене нижних стоек, Рахель вырвала нож и засадила мне в другой бок.

Резка, как и предполагал — почти ведьма. На второй удар я довернулся немного удачнее и поймал вражеский клинок тушкой и локтем. Резких главное сбить с безумного ритма, пока не нашинковали. Да и дистанция в поножовщине не пустое понятие — подошел слишком близко и не убил, приготовься всасывать.

Лицо торгового представителя светилось азартом. Она еще попыталась разорвать контакт для нового удара, но я удержал. А затем кулак, раскаленный пиро, с болезненным шипением смазал женские черты.

Сказать, что она заорала — соврать. Скорее хрипло затянула и хватанула порцию шока, когда тело от боли помышляет лишь об одном — исчезнуть из реальности. Ну а я добавил — два тычковых меж броневых пластин. Плохо только, что и во мне пара лишних дырок, а содрогнувшаяся дамочка таки продрала мне лезвием плоть.

Рахель опрокинулась на спину, перекатилась на инстинкте и внезапно слепо заорала в серые небеса:

— Вой!!

И знаете? Завыло, бл…!

Источник обнаружил почти сразу- темный перекошенный силуэт на изломе стены, что изогнулся и задрал морду к небесам, выводя песнь. Упырюга знакомая. Видели разок, возвращаясь с марша. Тогда, в сумраке, накатило жутью и мистикой, сейчас в серости дня злобой.

Мой кувырок к автомату совпал с прыжком твари. Перекатились по асфальту в синхронном хрусте. Я цапнул приклад и почти развернулся, когда мне прилетел удар с двух ног. Кенгурятина технично отработала влет, отвратно скрипя деформированной пастью.

Внутри екнуло-дрогнуло, окрашивая мир в красноватые оттенки, и меня отнесло к башенке. Попал криво — провалился в дверной проем и финишировал на лесенке. Прям разглядел сквозь муть надтреснутое перекрытие.

Автомат — минус. Нож? Хватит игрищ.

Дернул рукой, доводя пистолет. Почти слепой жест, что выбросил короткую вспышку в сторону нахлынувшего воя. Пуля глухо ударила в плоть — звук, точно гостинец воткнулся в прессованную резину.

Сквозь муть разглядел резкий взмах твари, отбившей оружие. И следом новый удар, от которого почти уклонился — по ребрам рубануло твердым. В нос ударила гнилостная вонь и пол мира закрыла черная раззявленная пасть.

Идей не много — хрен да маленько. Возвратом постарался засадить рукой по вражьим мордасам и по итогу вбил запястье меж клыков тварины. Еще успел подумать, что такие зубья легко перекусят кость, а тягучая слюна еще и смажет для удобства глотания… Но действо внезапно замерло.

Челюсти твари скрежетнули о наруч сервис-модуля и вроде как древней хреновине обращение не понравилось. Модуль рванул гроздью шариков, создав плотное облачко сантиметров на 20. Сочно чмокнуло, плеснуло, а меня добротно оросило тухлой густой кровью.

Когда проморгался, попутно отплевываясь, успел увидеть, как обезглавленная тварь медленно соскальзывает на ступени, наваливаясь мертвой массой на операторское тело.

— А так можно? — тупо спросил я у модуля, вернувшего непритязательный облик защиты. На нем не пятнышка, только руку грело сильнее обычного.

Ответ можно додумать — так понял ровный фон инсталляции. Освободившись в два рывка из-под трупа, хрипло выдохнул, скособочившись. Раны нехорошо горели, пробивая пульсирующей болью. Но то херня — не привыкать. Глаз сам, без участия сознательного, зацепился за тусклый блеск выбитого автомата, а спустя секунду нашелся и пистолет.

Вскидывая АК в боевую, я кривовато выпал из башни и залег у первого обломка. Будете смеяться, но на месте схватки никого. Сраная бухгалтерша воспользовалась минуткой и дала деру. Но лучше пару минут выждать — дать организму отдышаться, а возможным наблюдателям от вражеского стана проявиться.

На шестой обводке прицелом молчаливых развалин, я принял волевое решение и сложился в крабью позу малого перемещения. Приставными шажочками — под хруст гальки. Одолев метра два, замер над кровавым следом. Из дамочки натекло — не фатально, но приметно. Кровавая капель тянулась метра на два в сторону проулка и обрывалась на границе тени.

Стерва. Успела мобилизоваться, собраться и заткнуть лишние дыры, чтобы я не смог преследовать. Хотя преследователь из меня пока на троечку. Хочется, конечно, догнать и попрощаться, но понимаю — шансов найти торговое тело нет. А если она та профи, за которую принимаю — еще и успеет приготовить теплую встречу, когда оклемается. С поединком, надо отметить, она подстраховалась, держа под рукой непонятную хрень из мира сухостоя. Сука.

Я вернулся к мертвой твари. В метре от цели функция нехорошо дернулась, а модуль сжал руку почти в откровенном намеке. Шаг может стать последним. Гадать о причинах не пришлось — над трупом светился гнилостно-зеленый шарик модифицированной адхары. Как говорится, торговцы сами поимели, да и всем велели. Что же они делают с искрами? Если принимать Рахель за образец, то результаты достойные. С чем, разумеется, категорично не согласна функция.

Шаг назад, оператор, шаг назад.

У рюкзака плюхнулся на задницу и пару секунд боролся с помрачением. Вернулся к осознанному, когда уже успел извлечь перевязочный материал и запасы био. Организм сам понимал, как сохранить мясную крепость. Оставалось поддаться — набить рот зеленью и наспех перевязать раны. Багрянец на штанах смотрелся посредственно — на любителя.