***

Вечер надвинулся на город, неотвратимый, как наступление будущего. На улице зажглись редкие фонари. Там, похоже, подморозило, и как хрустит лёд под колёсами редких машин, было хорошо слышно даже в комнате. Из коридора доносился запах подгорелой гречки, чей-то магнитофон пел про дым сигарет с ментолом.

Прибежал Гоша с известием, что в общагу прибыл Помидор. Сообщение это было излишним, Жека и так уже успел рассмотреть в окне квадратную фигуру в кожаной куртке — из комнаты было хорошо видно общежитское крыльцо. Король выскочил встречать дорогого гостя на улицу, суетился вокруг, услужливо раскрывал перед ним двери.

Жека поблагодарил и засобирался наружу.

— Куда это ты? — вскинул брови Рюха.

Товарищ знал Жеку достаточно хорошо и едва ли подумал, что Жека решил в такой момент взять и куда-то смотаться. Скорее он беспокоился, как бы тот снова не влез во что-нибудь один.

— Да есть тут идея, — сказал Жека. — Я ненадолго, потом расскажу.

Рюха кивнул, заметно помялся, вскинул на Жеку внимательный взгляд:

— Слушай, слушай… Ты в последние дни, как бы это сказать… Ну, странный ты какой-то. — Он моргнул два раза, почесал подбородок. — У тебя всё нормально?

Ты смотри, проницательный, подумал Жека. И что тебе ответить? Что — да, всё у меня типа нормально, просто давненько я тут среди вас не бывал, не тусовался. Не доучился я с вами до диплома, бросил, устроился в охранную одну контору. Поначалу приходил в гости чуть не каждую неделю, оставался с ночёвками (спал на полу на каких-то покрывалах или подстеленной куртке — и высыпался нормально, бежал с утра на работу и не испытывал вообще никаких неудобств: эх, молодость). Потом стал приходить всё реже. Потому что у вас тут были свои, студенческие темы, а у меня там в охране свои. Потом охранное наше начальство меня неслабо так подставило: воткнуло в одну мутную схему, а прикрывать потом и не подумало. Тогда не сел только чудом. Потом, как пишут в биографиях, сменил множество профессий. Строил, грузил, торговал колбасой на рынке, потом меховыми шапками, ездил на вахты и даже посидел недолго — нет, не в тюрьме, слава богу, в офисе. Женился, развёлся, похоронил родителей. Сейчас живу непонятно куда и зачем, вожу чужую «Газель», и вот недавно заехал на ней в какие-то странные места, где вместо склада оказалась непонятная башня среди непонятных пространств. И забросило меня снова сюда к вам. Вот. А так у меня всё нормально.

Жека посмотрел в Рюхино полноватое смешное лицо, вспомнил другие дружеские лица.

— Всё у меня нормально, братан, — сказал Жека. — И вообще, всё будет нормально.

Поверил ли Рюха, было неизвестно. Кажется, поверил. Оставалась поверить в это и самому Жеке.

***

Хлопнула общажная тугая дверь, и в лицо сразу сыпануло снегом. Людей на улице почти не было, только одна шальная парочка брела, втянув головы в плечи, и сама, похоже, недоумевала, зачем вылезла сюда в такую погоду.

Идея Жеки была проста. Он смутно помнил, что Помидор ездил на ладе-девятке, ну или на девяносто девятой. Жека собирался эту его машину отыскать — и что-нибудь с ней сделать. Нет, угонять автомобиль вторую миссию подряд было бы как-то слишком, да и ни к чему. В планы Жеки входило просто проломить лобовое стекло каменюкой (на пустыре у общаги этого добра хватало), а ещё лучше — поджечь. Для этих целей у Жеки за пазухой имелась кипа старых газет, зажигалка и, на всякий случай, позаимствованные на кухне чьи-то два спичечных коробка. Наломать веток и по-быстрому разложить у колеса с подветренной стороны костерок не составит труда — но это если Помидорова тачка окажется в таком месте, где на неё не будут обращены десятки общежитских окон. А тогда — только камень в лобовуху, и линять в сторону пятиэтажек, на случай, если окажутся всё-таки свидетели. Потом сделать круг, вернуться в общагу другой дорогой и поднять там крик: чья, мол, «девятка», бегите скорее спасайте! Тогда Помидору на сегодня станет точно не до их мелких разборок.

Но машины возле общаги не оказалось — ни бандитской «девятки», ни какой-либо другой. Утонувший в снегу остов «Запорожца» без колёс и без стёкол был не в счёт. Жека пробежался и до общежития педучилища — мало ли. Там, за углом, обнаружилось два автомобиля, но у жигуля-пятёрки работал двигатель и внутри сидел мужик в дублёнке, а старую «Волгу» так засыпало снегом, что было понятно, на ней давно не ездили. Пешком этот чёртов Помидор, что ли, притопал? Это вряд ли, скорее на такси, ну или подбросил кто-то из корешей-бандюганов. Но то было и не важно.

Так рухнула единственная Жекина надежда выключить страшного человека Помидора из предстоящих событий.

Поднимался по ступенькам Жека в самых мрачных чувствах. Похоже, на этот раз миссию свою он провалит. Ну да и хрен бы с ней, с миссией, куда хуже было другое. В прошлой его жизни событие это осталось хоть и неприятным, но малозаметным — Жека, вон, пропустил его и не сразу узнал, что оно вообще имело место. Здесь, в этой ветви или как её там, так дёшево компания не отделается. Уроды мало что хорошенько настучат всем по балде, они ещё обложат Жекиных друзей данью. И виноват в этом будет только Жека. И хорошо, если туманные повелители времени не выдернут его обратно и позволят всё исправить. А если — нет? Ну не получилось, мол, так не получилось.

Хреново всё складывается. И ещё ничего не произошло, а никуда уже не денешься.

Да, в самое ближайшее время компанию ждёт унижение. Это они в комнате были такие бодрые, просто никому из них не доводилось заглянуть в глаза кому-то навроде жутковатого человека Помидора. А Жеке довелось — позже, уже когда работал в охране, и не Помидору, но другим таким же. Случилось это не по работе, слава богу, просто свела загульная ночь с непонятными людьми за случайным каким-то столом. Долго потом Жеку не покидало ощущение, что из глаз невзрачного низкорослого мужичка со шрамом на подбородке в лицо ему посмотрела, не моргая, сама лично Старуха с острым инструментом, что служит для срезания не травы, но человеков.

Возвратившись в общежитие, Жека брёл к себе в комнату медленно и уныло. На шестом этаже кто-то не закрыл форточку возле лоджии, оттуда тянуло и свистело. Жека направился закрыть и только тогда заметил расположившуюся на подоконнике высокую тёмную фигуру. Вздрогнул, извинился и собирался уже идти дальше, когда узнал Вик-Вика. Неожиданно для самого себя решил подойти.

— Добрый вечер, это я, непонятная флуктуация студент Барсуков…

— Приветствую тебя в этот хмурый вечер, студент Барсуков, — раздалось с подоконника.

— Виктор Викторович… Что мне делать, а Виктор Викторович? Подскажите…

— Что у тебя за напасти, студент Барсуков?

Жека забрался на подоконник, Вик-Вик что-то отодвинул, это что-то было бутылкой с высоким горлышком.

— Понимаете… Обложили меня. Не знаю, как быть.

Вик-Вик хмыкнул.

— Гонят весело на номера? — усмехнулся он. — Да гаси ты их всех, чего там думать. Прорывайся.

Преподаватель махнул в темноте рукой и едва не свалился с подоконника. До Жеки донёсся забойный спиртной выхлоп. Вик-Вик был бухой в дрезину.

— Так много их, Виктор Викторович.

— Много… — Тёмная фигура завозилась, располагаясь поудобнее. — Раз много, тогда надобно применить хитрость. А если совсем много… Слышал такое: разделяй и властвуй? Кто сказал, знаешь?

— Э-э… Император какой-то?

Жекина рука полезла искать в кармане смартфон, нащупала там только дулю с маком.

— Эх, не знаешь. Знал бы, я б Тоцкому сказал тебе зачёт «автоматом» поставить…

Жека развёл невидимыми в темноте руками. Но в голове неожиданно задвигались мысли.

Хитрость. Разделяй. Хитрость…

— Будешь?

В руку Жеке ткнулось холодное бутылочное стекло. Он машинально отхлебнул. Какая же гадость, господи, палёнка галимая. Ещё и слабая.

— Спасибо.