— Сколько? — спросил Уильям, отрываясь от настройки приборов.

— Человек пятьдесят. Может, больше. Хорошо вооружены — вижу отблески стали и что-то светящееся. Магическое оружие.

— У нас тридцать человек, большинство из которых никогда не держали в руках ничего опаснее кухонного ножа, — Дэмиен подошёл к стойке с оружием Стражей. — Неплохие шансы.

— Не в числе дело, — возразил Артур. — Мы защищаем свой выбор. Они навязывают свой. Это даёт преимущество.

Он взял со стойки меч прапрадеда — метеоритное железо пело от прикосновения, узнавая кровь Блэквудов. Клинок был не просто оружием — он был продолжением воли, материализованным намерением.

— Все готовы? — О’Брайен вошёл в библиотеку, облачённый в чёрную сутану, под которой угадывались очертания кольчуги. — Я провёл службу. Освятил территорию. Хлоя взяла интервью у каждого носителя — для истории.

— На случай, если мы не выживем? — уточнил Константин.

— На случай, если выживем, — поправила журналистка, появляясь в дверях. — Это должно быть задокументировано. Момент, когда человечество сделало выбор между эволюцией и самоуничтожением.

За окном раздался рёв моторов. Первая машина остановилась у ворот поместья. Из неё вышла женщина в тёмном плаще — не Лилиан Морган, она была мертва. Кто-то другой. Старше, с лицом, на котором читались десятилетия изучения запретных знаний.

— Магистр Елена Торн, — узнал О’Брайен. — Верховная жрица культа. Теоретически должна была умереть в 1987 году. Видимо, смерть оказалась преувеличением.

Торн подняла руку, и её голос прозвучал по всему поместью — усиленный магией, он проникал сквозь стены, сквозь защитные заклинания.

— Блэквуды! Дети заблудшего рода! Вы играете с силами, которых не понимаете. Отдайте нам осколки добровольно, и мы позволим вам уйти с миром.

Артур открыл окно, высунулся наружу.

— Торн! Как дела в мире мёртвых? Климат подходящий?

Её смех был похож на звук ломающихся костей.

— Острый язык, молодой Страж. Но юмор не поможет, когда мы начнём забирать осколки силой. А мы умеем делать это болезненно.

— Попробуйте, — ответил Артур и захлопнул окно.

Битва началась не со взрывов или криков. Она началась с тишины — той особенной, мертвенной тишины, которая наступает, когда мир затаивает дыхание перед прыжком в неизвестность.

Первая атака пришла снизу. Земля под поместьем задрожала, и из неё начали подниматься существа — не демоны, но и не люди. Что-то среднее, созданное магией и наукой культа. Големы из костей и металла, с горящими углями вместо глаз.

— Некромантия плюс биоинженерия, — прокомментировал Уильям, активируя защитные поля. — Творческий подход.

Константин начал читать заклинание изгнания, но големы оказались защищены от обычной магии. Они двигались с механической неотвратимостью, круша всё на своём пути.

— Оружие Стражей! — крикнул Артур. — Обычная магия на них не действует!

Носители осколков схватили с разложенных столов мечи, кинжалы, булавы из метеоритного железа. Большинство из них никогда не сражались, но оружие Стражей само учило владеть собой — древняя память, записанная в металле.

Профессор истории оказался на удивление эффективен с двуручным мечом. Библиотекарь орудовал боевым посохом с грацией мастера кунг-фу. Даже хрупкая студентка медицины нашла себе лёгкие кинжалы-близнецы и дралась с яростью разозлённой кошки.

Но это было только начало.

Второй волной пришли сами культисты. Люди в тёмных одеждах, лица скрыты масками с символикой Первородного Греха. Они двигались строем, профессионально, используя и оружие, и боевую магию.

— Бывшие военные, — определил Константин, отражая огненный шар. — Или нынешние. Кто-то хорошо их обучил.

Битва разлилась по всему поместью. В библиотеке Уильям создавал квантовые ловушки, в которых культисты на мгновение зависали между пространственными координатами. В столовой Элеонора защищала раненых, используя магию дома — стены сами вставали на защиту хозяйки.

В саду Дэмиен сражался спиной к спине с О’Брайеном — рок-звезда с медальоном древней силы и боевой священник с освящённым мечом. Их движения были синхронными, словно они тренировались вместе годами.

Но самая важная битва происходила в центре всего этого хаоса. В сердце конфликта, где Магистр Торн медленно пробивалась к главной цели — самому Артуру.

Дуэль душ

Они встретились в большом холле, среди портретов предков Блэквудов. Магистр Торн сбросила плащ, и Артур увидел её истинное лицо — не старой женщины, а существа, которое так долго питалось тёмной магией, что забыло о собственной человечности.

— Красивый дом, — сказала она, разглядывая портреты. — Жаль будет его разрушать. Но традиции есть традиции.

— Какие традиции?

— Победитель забирает всё. Проигравший становится частью победителя. Я поглощу твой осколок, Блэквуд. И через него — все остальные.

Она атаковала не оружием, а чистой силой воли. Магия культа была направлена на подчинение, на принуждение, на превращение свободных людей в рабов идеи.

Но Артур не стал защищаться. Вместо этого он открылся навстречу атаке — полностью, без резервов, без страха.

Расширение Территории: Дом Памяти

Пространство вокруг них преобразилось. Холл растворился, заменённый чем-то большим — всеми местами, которые были важны для Артура. Его детская комната. Первая квартира с Маргарет. Кабинет в Скотланд-Ярде. Больничная палата после пожара.

Но не только это. Здесь были и воспоминания рода — крипта с Камнем Судьбы, библиотека с древними книгами, поля сражений, где Стражи прошлого защищали мир от тьмы.

— Что это? — Торн оглядывалась в растерянности. — Какая магия?

— Не магия, — ответил Артур. — Память. Любовь. Связь. Всё то, что ваш культ отвергает ради власти.

В пространстве Дома Памяти появились фигуры. Маргарет, какой она была в лучшие дни их брака. Уильям-ребёнок, смеющийся на качелях. Элеонора, готовящая чай и радующаяся каждому дню. Все люди, которые сделали Артура тем, кто он есть.

Торн попыталась атаковать одну из фигур, но её магия просто прошла сквозь память.

— Иллюзии! — кричала она. — Сентиментальная ложь!

— Правда, — возразил Артур. — Единственная правда, которая имеет значение. Мы не боги. Мы люди. И сила наша не в могуществе, а в связях друг с другом.

Флешбек — последние мгновения Иуды

Верёвка сжимала горло, но Иуда не испытывал страха. Он видел будущее — далёкое, туманное, но возможное. Момент, когда его жертва обретёт смысл.

Тридцать человек в старом доме в Йоркшире. Тридцать частей его души, которые найдут покой не в слиянии, а в гармонии. В выборе остаться людьми, несмотря на божественную силу.

— Прости меня, Учитель, — прошептал он. — И спасибо. За то, что показал путь.

Его смерть была не концом, а семенем. Семенем, которое прорастёт в далёком будущем садом надежды.

Дом Памяти начал расширяться, включая в себя воспоминания других носителей. Магистр Торн испытывала то же, что когда-то пережил Артур в Озере Забвения — растворение ложной личности под натиском истинной сущности.

Но в отличие от него, она сопротивлялась.

— Нет! — кричала она, пытаясь удержать свою искажённую форму. — Я не позволю! Я создала себя сама! Я — больше чем человек!

— Ты — меньше, — печально ответил Артур. — Потому что отвергла самое важное. Способность любить.

Торн рассыпалась. Не взорвалась, не исчезла — именно рассыпалась, как карточный домик от лёгкого дуновения. Столетия тёмной магии не смогли противостоять простой человеческой истине.

Дом Памяти растворился. Они снова стояли в холле, но битва вокруг стихла. Культисты, лишившись предводительницы, теряли сплочённость. Некоторые сдавались, другие пытались бежать.

— Пора, — сказал Дэмиен, подходя к Артуру. На его лице не было ликования победы — только усталость и решимость. — Равноденствие через полчаса. Нужно провести ритуал.