— Четыре мачты? — с сомнением произнёс Ясютин.

— Да. Это позволит лучше регулировать их площадь и легче управлять.

— А корпус выдержит при таком соотношении? — спросил Чихотка. — Очень уж узким он у вас получается.

— Если мы усилим набор сталью, то выдержит даже с запасом. Как известно четыре слоя дюймовых досок прочнее, чем два слоя двухдюймовых. А три слоя дюймовых досок с двумя слоями стальных полос толщиной в четверть дюйма, будут ещё прочнее. Такая конструкция и пропорции шесть к одному легко выдержит. Зато, представьте, какая скорость! Фрегат будет резать воду, как тунец, как касатка! Против ветра за ним не угонится ни один военный корабль, фрегат или шлюп.

Участники совещания (те из них, кого заинтересовала конструкция), поднялись со своих мест и сгрудились вокруг модели. Тропинин показывал рукой на детали и пояснял.

— Гафельные паруса, топсели, стаксели, три-четыре кливера. Фок-мачта снабжена прямым марселем и брамселем, с возможностью поставить лисели. На кормовой мачте (кстати как бы её назвать, ха-ха) мы можем добавить рингтейл. Всюду лебедки для работы с парусами, причем топсели поднимаются прямо с палубы. Таким образом для управления парусами потребуется всего тридцать человек команды.

— А что с вооружением? — спросил полковник Раш.

— По вооружению. На опердеке двадцать четыре двенадцатифунтовых или, как мы их называем, 120-миллиметровых орудия. По дюжине на борт. Орудия короткие. Ещё два длинных того же калибра — ретирадные. Всего двадцать шесть стволов. И никаких крупных калибров на полуюте и полубаке, кроме картечниц и сигнальной пушки. Но!.. Те, кто посещали «Елену» могли видеть пушки нашей новой конструкции. Только на яхте они четрехфунтовые, а на фрегат мы поставим двенадцатифунтовые.

— Но это детский калибр по нынешним временам, — заявил Раш. — Да ещё и короткий ствол. Гаубица по сути.

— У французов с корабельными гаубицами вышло неудачно, — поддержал его Ясютин.

— Да! Но вы забываете об ином составе пороха и взрывчатки. Несмотря на относительно короткий ствол, они смогут стрелять по более настильной траектории, чем старые длинные пушки и наносить больший урон, чем чугунные ядра. Ещё одно преимущество большие углы обстрела. Мы сможем стрелять под углом в сорок пять-пятьдесят градусов, тем самым гораздо дольше держать под огнем противника. А носовая пара орудий и вовсе способна развернуться на 90 градусов и осуществлять погонную стрельбу. Добавьте к этому скорострельность и… наш легкий двадцати шести пушечный фрегат сможет на равных сражаться с тяжелым американским.

Он сделал паузу и продолжил:

— Наша система позволит обойтись четырьмя канонирами на каждую пару орудий. Это если использовать в расчетах морских пехотинцев. Таким образом мы будем иметь пятьдесят два канонира, выполняющих заодно палубные работы, тридцать матросов для работы с парусами и некоторое число младших офицеров. Всего не более ста человек. Мы высвободим место для припасов, морской пехоты, понизим центр тяжести, что даст нам лучшие мореходные качества. Небольшая команда, вкупе с большим запасом воды и продовольствия, позволит спокойно рейдировать по всему океану.

— А что на счет мореходных качеств? — спросил Ясютин. — Не будет ли он слишком валким с такими пропорциями?

— Одна из особенностей конструкции — стальная обшивка вместо медной. Вся подводная часть и фут над ватерлинией. Это уменьшит расходы, увеличит водонепроницаемость, защиту от пробития ядром, общую прочность корпуса, а также ещё больше понизит центр тяжести.

— Но сталь в отличие меди быстро ржавеет особенно в морской воде, — возразил Ясютин. — И кроме того, она обрастает ракушкой не худе дерева.

— Если бы всё было так просто, люди давно использовали бы железо, — согласился с ним Чихотка.

— Верно. Поэтому мы собираемся применить новый тип краски. Прежний, что наносят на дерево, состоит из медного порошка и каменноугольной смолы. Но теперь мы добавили к чистой меди обработанную патину. Смесь мы нагреваем и получаем красный порошок. Несколько слоев такой краски отлично защищают поверхность. Мы проводили испытания. И готовы гарантировать около года защиты.

Алексей Петрович подал знак и Гриша вывесил на стенд лист с изображением схемы паровой машины. Вряд ли большинство могло разобраться в чертеже. Но как заметил Гриша различные рисунки, схемы и таблицы с цифрами гипнотизируют слушателей, придавая словам докладчика лишний вес…

— И, наконец, ещё одна изюминка нашего проекта — паровая машина нового типа, — продолжил Тропинин. — Главное её преимущество в том, что она будет компактной!

— Компактной?

— Убористой, небольшой. Для неё не потребуется много места на корабле. Кроме того, она не будет слишком прожорливой. Больше четырех узлов хода такой двигатель не даст. И будет нужен скорее для маневра во время боя, прохода в узкостях, или движения в штиль. Иначе запасы топлива займут слишком много места.

— Судя по модели, вы собираетесь обойтись без колес, — предположил Ясютин. — Значит винт. Но ведь и он будет мешать движению под парусом.

— Винт будет складной. То есть при движении под парусами его лопасти складываются под действием набегающего потока, — Тропинин свёл вместе ладони. — А при раскрутке вала лопасти сами раскрываются под действием центробежной силы.

— Машина потребляет много воды, — заметил Родионов. — А в море она соленая.

— Это так. Забортную использовать не хотелось бы. А своего запаса хватит на пятьдесят часов работы. Если заполнить бочками все проходы и свободные места в каютах и трюмах, то можно удвоить запас. Но это вряд ли будет иметь смысл.

— Четыре узла скорости при пятидесяти часах работы, — быстр подсчитал Ясютин. — Это триста семьдесят вёрст хода. Не слишком много.

— Верно. Но и не мало. Это хорошо для плавания в портах, заливах и фьордах; для избежания опасностей в виде рифов и скал, для прохода через полосу штиля в конских широтах, но в основном пригодится для боевых маневров. Дополнительные четыре узла скорости дадут хорошее преимущество.

— Пожалуй.

— Ну и с таким запасом хода корабль сможет без лишнего риска пройти пролив Магеллана и мало того использовать наиболее короткий путь через узкий проход Магдалены.

— Пролив Магеллана? — спросил Яков Семенович. — А позвольте спросить, для какой надобности нам соваться в пролив Магеллана? Мы решили отказаться от доктрины, ограничивающий наши интересы Тихим океаном?

— Есть идея отправить корабль в Европу, чтобы поддержать наши дипломатические усилия. Но обо всем этом мы сможем говорить уже после постройки, а она займет немало времени.

— Время у нас есть, — сказал Чихотка. — А что на счет средств?

— Хороший вопрос, — улыбнулся Тропинин. — По нашим расчетам обойдется такая шхуна втрое дешевле «Соединенных Штатов». За счет меньшего тоннажа, более легкого вооружения и кроме того, мы используем около половины стандартных деталей с производства шхун. Тридцать тысяч астр, включая, прошу заметить, не только оснастку, но вооружение и паровую машину. Полагаю, это вполне разумная сумма. И не забывайте о низких текущих расходах. А чтобы никому обидно не было, мы готовы распределить заказы на многие фабрики. Паруса пусть кроят бенгальцы, рангоут и такелаж возьмет на себя Старая верфь, медные части отливает компания Страхова, и так далее… ну, а Эскимальт займется корпусом.

Это было важным аргументом. Заработать на казенных заказах стремились многие и Тропиин правильно сделал, что решил поделиться пирогом. Так обычно и решались дела в Складчине.

Спрятать в Лондоне хоть целую армию не составляло труда. Город с миллионом жителей мог поглотить любое число людей. Всё это, однако, стоило денег.

Ясютин вовремя сообразил, что дезертиров нельзя держать вместе. Так они привлекают больше внимания и замыкаются в своем маленьком сообществе. Поскольку многие иностранцы оседали к востоку от Сити, рядом со старыми доками в Ист-Энде, туда и отправились Билли Адамс и Сэм Рид в поисках бедных семей, готовых взять постояльца. Дезертиров пристраивали по-одному, чтобы быстрее обучить местным обычаям и языку. Проблем не возникло ни разу. Бедняки были рады получить здорового помощника, за постой и еду которого к тому же платят монетой. Ясютин лишь поставил условие, чтобы постояльцев не посылали в места, где они могли нарваться на неприятности. Ну а для посещения кабаков подопечные беглецы просто не имели денег.