— Я знаю об обезьяне, — невозмутимо произнёс я.

— Что? — спросила Дана, отступая назад, её лицо побледнело.

— Но я достаточно уважал тебя, чтобы ничего не говорить. Или Мариэль, которая может действовать, а может и не действовать по плану, которого ты не видишь.

— Какая повестка дня?

— Я не знаю, — ответил я. — Я действительно не знаю никого из этих людей. Что, если я скажу тебе, что есть человек, который может снять этот нож с твоего пояса, разговаривая с тобой через стол?

— Заклинание? — спросила Дана, и я пожал плечами. Я оглядел разгромленную комнату, которая когда-то была залом, вероятно, впечатляющей виллы. Я заметил часть статуи рядом со старинным камином, грубый декор, наполовину ушедший в асфальт, и направился в ту сторону.

— Ярослав? — окликнула меня Дана.

— Анариэль. Она сыграла со мной злую шутку, — сказал я и коснулся причудливого лица статуи. Серая поверхность была хрупкой, а выражение, вырезанное на ней, вызывало тревогу. — Чёрт возьми, — выдохнул я и отпрянул.

— Что?

— Это не статуя, — Боже мой. Я глубоко вздохнул и отступил назад. Посмотрел в лицо затравленной Даны и мягко коснулся её плеча. — Давай убираться отсюда красиво.

— Где Белек? — Хагал хмыкнул час спустя.

Тарх, сын Бабала, плотно сжал морщинистый рот и повернулся в своем украшенном костями седле, чтобы посмотреть на раскисшую дорогу, ведущую в верхний район. Виллы на ней обветшали, но все еще стоят. Конструкции в форме пирамид, половинок или перевернутых треугольников, одинаковые угловые крыши над экзотическими многоэтажными сооружениями.

— Я вижу, как он возвращается, — прошелестел Тарх.

— Почему они строят так далеко друг от друга? — спросил я, и Хагал посмотрел на меня, прежде чем ответить.

— Космос. Имперцы подобны хищникам, — сказал Повелитель Лошадей. — Степные львы правят большими участками земли. Драконы тоже такие.

— Да, я в это не верю, — ответил я. — Они общительны, это похоже на извращение, или… ах, я не знаю.

— Касты, — сказала Дана. — Разделение было, и оно росло веками. Наши старейшины все время говорили об этом. Мы жили ближе к ним, чем кто-либо другой. Кроме Тику. Они живут рядом с каждым портом, так что да.

Хм.

— Что за хрень? — нахмурился я, это слово показалось мне странно знакомым, как будто я слышал его раньше.

— Тику? Эх, морские создания, — ответила Дана, почесывая область вокруг своих маленьких ноздрей. — Немного застенчивая, но очень коварная.

— Любишь рыб?

— Нет, — серьезно ответила она. — Рыба не опасна.

Ах.

— Твой Кракен там, — напомнил я ей, и она один раз глубоко вздохнула, прежде чем объяснить.

— Кракен — это собака богов, — сказала она. — Тику — его дети. Не рыбы. Совсем другие. От них лучше держаться подальше.

Я даже не подозревал об их существовании и не имел ни малейшего желания встретиться с ними в ближайшее время.

— Белек возвращается, — сообщил Тарх, прерывая нашу беседу. Он перевел взгляд на возвращающегося Повелителя Лошадей и следующего за ним всадника. Мужчина был вдвое крупнее Белека.

По крайней мере.

Хорошо.

— Он приводит с собой компанию, — заметил Хагал, указывая на очевидное.

Я причмокнул губами и оттолкнулся коленями, чтобы заставить «Ветерка» двигаться. Я узнал Семена в толпе, но людей не хватало, и мое первоначальное облегчение сменилось беспокойством.

— Привет, красотка, — Семен приветствовал полуночницу широкой улыбкой.

— Привет, придурок. Никогда больше так не делай, — ответила Дана со злобной ухмылкой. — На мгновение я забеспокоилась.

— Почему? — спросил Семен, его лошадь протестующе заржала под ним.

— Почему ты так думаешь?

— Где Метис? — вмешался я, немного разозленный тем, что меня проигнорировали, но также обеспокоенный пропавшими людьми.

Семен пожал своими широкими плечами.

— Я видел, как они направлялись вверх по дороге, но не смог их найти.

— Когда это было? — спросил я.

— Вчера поздно вечером.

— Ты искал с тех пор? — спросил Хагал.

— Да. Мне это показалось странным.

— Заметили что-нибудь странное? — Хагал спросил Белека, и тот поморщился, что могло означать и то, и другое.

— Семен? — переспросил я.

— Во тьме есть свет, — ответил северянин. — Мне пришлось повернуть и вернуться утром.

Я поморщился. Оглядел нашу группу степняков. Хагал привел почти всех. Двадцать три всадника, плюс я и Дана.

— Мы возвращаемся туда, — решил я. — Кто-то должен остаться с лошадьми.

— Оставить лошадей? — нахмурился Тарх.

— Если мы слышим цокот копыт по плиткам, — ответил я, — то и они тоже.

— Кто они? — прошептал Хагал.

Я слез с «Ветерка» и полез в седельную сумку за оружием.

— Эй, откройте глаза, — предупредил я наблюдавших за мной людей. — Мы скоро узнаем. Приготовьтесь.

Солнце уже достигло зенита, и его яркий диск сиял высоко над почерневшими каменными стенами. Внутри вилл можно было увидеть множество деревьев или сломанных пней, покрытых известью. Каждая вилла обладала своим личным леском — аккуратно расположенными рядами мёртвых толстоствольных деревьев с ромбовидными узорами и тропинками между ними. Но сожжённая земля начинала восстанавливаться. Зелень пробивалась между мёртвой природой, цветы распускались, а большие жёлтые грядки пшеницы выглядывали на фоне пейзажа.

— Там вода, — сказала Дана, указывая на туман за холмистой местностью. — Ты чувствуешь это?

— Нет, — ответил я.

— Кто-то собирает урожай, — вместо этого сказал я. Мои глаза метались вправо и влево, и я прижался спиной к стене. Затем я снова просунул голову в проём. — Ворот нет.

— Безопасное сообщество, — прокомментировала Дана. — Но почему стены?

— Границы, — ответил я и увидел Хагала, который стоял на другой стороне вымощенной плиткой улицы, указывая вперёд. На расстоянии около двухсот метров от другого поместья стояло животное.

— Что? — прошипел я, когда Повелитель Лошадей, нервничая, направился к лошади. Дана и Семен последовали за ним. Хагал направил Белека быстрой рысью через улицу. В пятидесяти метрах от оседланной лошади я остановился, чтобы послушать Повелителя Лошадей.