Но главное — судно доказало свою эффективность как оружие психологического воздействия. Рыбаки из далёких поселений рассказывали страшные истории о морском чудовище, что появляется и исчезает в морских глубинах. Слухи множились и обрастали подробностями, превращаясь в легенды.

— Пусть говорят, — сказал он, выслушав очередной рапорт о панике в рыбацких посёлках. — Страх — наш союзник. Когда придёт время открытой войны, враги уже будут деморализованы.

Подводный корабль стал символом его технического превосходства. Если Король Ночи мог воскресить мёртвого кита и превратить его в боевую машину, что ещё было ему под силу? Какие ещё чудеса скрывались в арсенале повелителя льда и смерти?

Скоро юг узнает ответы на эти вопросы. Подводный флот рос — уже заложили костяки ещё трёх кораблей из останков других морских исполинов. И когда армия Короля Ночи двинется на юг, ей будет помогать не только сухопутное воинство, но и невидимые стражи морских глубин.

Океан больше не был границей сдерживающей его экспансию вдаль.

**Интерлюдия**

**Лорд-командующий Ночного Дозора**

Джекон Амбер не спал уже третью ночь подряд. Он стоял на вершине Стены, укутанный в чёрный медвежий плащ, и смотрел на север, туда, где в предрассветной мгле терялись бескрайние леса за Стеной. Ветер нёс с собой запах снега и что-то ещё — что-то, чего он не мог определить, но что вызывало необъяснимую тревогу.

Последняя вылазка одичалых была три месяца назад. Три месяца полной тишины — срок немыслимый для границы, что веками не знала покоя. Свободный народ нападал на Стену так же регулярно, как восходило солнце. Набеги были частью их природы, способом выживания в суровых северных землях.

Но теперь — ничего. Только тишина, которая давила на плечи тяжелее любых доспехов.

— Лорд-командующий, — позади послышались шаги. Обернувшись, Джекон увидел мейстера Эймона, старого слепого мудреца, что служил Ночному Дозору уже полвека. — Вы опять не спали?

— Как тут уснёшь, — хмуро ответил Джекон. — Что-то не так, мейстер. В воздухе пахнет бедой.

Эймон подошёл к зубцам стены, его незрячие глаза были устремлены туда, где когда-то мог видеть.

— Я тоже чувствую перемены. Воздух стал... гуще. Словно перед грозой, но гроза не приходит.

Джекон кивнул. За свои пятьдесят лет он пережил десятки зим, служил на Стене четверть века, из них десять — лордом-командующим. Он знал эти земли лучше собственного замка в Последнем Очаге. И сейчас что-то было не так.

— А что говорят разведчики? — спросил мейстер.

— В том-то и дело — ничего не говорят. Вернулись только двое из последнего патруля. Остальные пропали без вести. А те, что вернулись... — Джекон поморщился. — Говорят странные вещи.

Он достал из-под плаща свиток и развернул его при свете факела.

— Рейнор Красный пишет: «Видел дым от костров в долине Ледяного Озера. Много дыма, словно там разбили большой лагерь. Но подойти близко не смог — что-то не пускало. Лошадь билась в истерике, собаки выли и рвались прочь». А дальше: «Слышал звуки, лорд-командующий. Стук молотов, скрип колёс, голоса. Но голоса были... неправильными. Словно люди разучились говорить по-человечески».

Мейстер Эймон нахмурился.

— А что говорит Старый Медведь из Восточного Дозора?

— То же самое. Его люди сообщают о странных огнях по ночам, о звуках, которых не должно быть. И о запахе. — Джекон принюхался к ветру. — Вот этом запахе. Чувствуете?

Мейстер глубоко вдохнул морозный воздух.

— Металл, — сказал он через минуту. — Расплавленный металл и... дым от кузниц. Но откуда у одичалых такие кузницы?

— Вот именно. У свободного народа нет ни ресурсов, ни знаний для масштабной металлургии. Они воюют каменными топорами и костяными копьями. А тут...

Джекон не закончил фразу, но оба понимали, о чём он думал. Если одичалые каким-то образом получили доступ к хорошему оружию и наладили его производство, это меняло всё. Стена могла выдержать натиск орды с примитивным вооружением, но против организованной армии с железным оружием...

— Есть ещё кое-что, — добавил лорд-командующий, доставая второй свиток. — Письмо от лорда Старка. Он пишет, что торговцы из Белой Гавани сообщают странные вещи. Корабли, замеченные в северных водах. Очень большие корабли, каких раньше не видели.

— Одичалые не строят больших кораблей.

— Именно. Максимум — лодки для речной рыбалки. А эти... По описаниям, они размером с военные галеры короля. И ещё одна странность — их видели только издалека. Стоило кораблю приблизиться, как неизвестные суда исчезали.

Мейстер долго молчал, обдумывая услышанное.

— Лорд-командующий, а что, если это не одичалые?

— Что вы имеете в виду?

— Древние легенды. Сказания о временах до прихода андалов, до Завоевания. О тех, кто жил на севере до людей.

Джекон поёжился, и не только от холода.

— Мейстер, при всём уважении, но Иные — это сказки. Страшилки для детей.

— Возможно. Но что, если нет? — Слепые глаза мейстера обратились к лорду-командующему. — Что, если молчание одичалых означает не то, что они готовят нападение, а то, что их больше нет? Что кто-то или что-то покорило их?

Мысль была ужасающей. Если какая-то сила смогла объединить или уничтожить все племена за Стеной, если она наладила производство оружия и строительство флота...

— Нужно отправить воронов, — решил Джекон. — Всем лордам Севера, в Королевскую Гавань. Пусть знают о наших подозрениях.

— И что вы им напишете? Что боитесь сказочных чудовищ?

Лорд-командующий усмехнулся без веселья.

— Напишу правду. Что враг за Стеной изменился. Стал организованнее, опаснее. Что Ночной Дозор нуждается в подкреплении.

Они ещё некоторое время стояли в молчании, всматриваясь в северную тьму. Где-то там, за много миль льда и снега, происходило что-то важное. Что-то, что могло изменить судьбу всех Семи Королевств.

— Мейстер, — тихо сказал Джекон. — А что, если Стена не выдержит?

Старик долго не отвечал. Когда заговорил, голос его звучал устало:

— Тогда, лорд-командующий, мы узнаем, действительно ли наши клятвы чего-то стоят. «Я меч во тьме. Я страж на стенах. Я огонь, что горит против холода, свет, что несёт рассвет, рог, что будит спящих, щит, что охраняет царства людей».

— «Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору, на эту ночь и на все ночи, что впереди», — закончил Джекон.