– Почему вы выбрали именно эту газету? – спросил Натаниэль.

– Ларисе случайно, в первый день, попала в руки именно эта газета. У меня еще не было плана – как все это провернуть. Только смутные наметки. Потом я случайно познакомился с одним из ее сотрудников.

– Вот тут, пожалуйста, чуть подробнее, – сказал Натаниэль. – Как именно вы с ним познакомились?

– На одной из художественных выставок. У него там экспонировались две работы, мне они понравились, я заговорил с автором. Так и познакомились.

– Да, – сказал Натаниэль. – Вы ведь говорите о Геннадие Гольдмане?

– Да, о нем.

– В таком случае, разрешите, я внесу небольшое дополнение: неслучайно, Ицхак. Не случайно. На табличках под картинами была указана не только фамилия автора, но и место его работы. Думаю, это и явилось причиной вашего интереса к картинам. А представились ему вы не как Ицхак Шейгер, а как Шломо Меерович, – обращаясь к инспектору Алону, он сказал: – Представляешь, парень рассказывает мне, что текст придуманного гороскопа дал ему Шломо Меерович. Выходит, покойник сам себе устроил западню! Хорошо, что я вспомнил, на что похожи рисунки, сделанные Геннадием: на картины в доме Шейгеров. Мирьям упоминала, что они куплены месяц назад, на выставке. И Геннадий говорил о выставке месячной давности, о том, что именно там познакомился с Мееровичем. Так что, Ицхак, вы слегка лукавите, говоря о случайном знакомстве – после приобретения картин. Вы купили картины, чтобы познакомиться. Ладно, продолжайте, прошу вас.

– Собственно, рассказывать больше не о чем, – он помолчал. – В тот день у нас действительно была назначена деловая встреча с Мееровичем. На семь часов. Честно говоря, я не собирался его убивать. Я действительно, просто хотел отплатить жене. Прийти туда вместе с Ларисой и… – он вздохнул. – К сожалению, он оказался чрезмерно раздражен. И… словом, у нас произошла ссора. Он упомянул о моей жене… Это произошло впервые. Я не выдержал. Наш разговор происходил в кабинете. Над письменным столом у него висел сувенирный охотничий нож… – Ицхак скрипнул зубами. После паузы, закончил: – Остальное рассказала Лариса. Да вы и без того уже знаете.

– Да, я знаю, – сказал Розовски. – Все могло быть произойти именно так – случайно – если бы не некоторые факты. В действительности вы готовили убийство, а не скандал. И орудие убийства выбрано вами неслучайно: вы бывали в доме и знали, что этот нож в нужный момент окажется под рукой. Инсценировку далее вы провели быстро и четко: убитого – в кресло, принесенное вино – на столик. Два бокала. Фотографию, извлеченную из семейного альбома – на полку. Можно было ехать за Ларисой. Причем с гарантией того, что никто в ваше отсутствие не придет. Это ведь вы позвонили Далии и сообщили о связи ее мужа с Мирьям? На всякий случай. Чтобы ее не было дома. Вы ведь не знали, что в любом случае – она уезжает в Европу… – Розовски немного помолчал. – И при этом подозрения должны были пасть на вашу жену. Вот Лариса – она, возможно, полагала иначе. Она, возможно, действительно ожидала розыгрыша – эксцентрического и злого, но все-таки, розыгрыша… Кстати, одна из улик, долженствующая вывести полицию на Мирьям, подсказала мне разгадку. Позавчера я нашел тюбик с помадой, – и он посмотрел на Мирьям. Та закусила губу. На мужа, сидевшего рядом, она старалась не смотреть. – В автомобиле вашей жены, которым вы пользовались в тот самый вечер.

– Помада? – переспросил инспектор. – А при чем… Ах да, ты имеешь в виду – след на бокале.

– Совершенно верно, экспертиза показала, что ничьи губы к бокалу не прикасались, по стеклу просто провели тюбиком. Цвет соответствует тому, которым пользуется Мирьям. Но вот марка… – Розовски покачал головой. – Женщина никогда бы не сделала такой ошибки. А вот мужчина, запомнив цвет и, возможно, запах, не всегда обращает внимание на фирму-изготовитель. Даже в том случае, когда речь идет о помаде его собственной жены.

– Странно, – сказал Маркин, когда Натаниэль остался в кабинете один с помощниками.

– Что тебе кажется странным? – лениво спросил Натаниэль. Сейчас, когда все кончилось, его энергия и собранность куда-то исчезли. Он полулежал в кресле, закинув за голову руки и закрыв глаза. – Что тебе кажется странным?

– Я никогда не думал, что ревность может довести до такого, – объяснил Маркин. – Всякие там Отелло… – он покачал головой. – Всегда считал эти истории выдумкой. Или, во всяком случае, такое могло произойти в прошлом, когда люди были попроще и поактивнее. Знаешь – без телевизоров, без кинотеатров, без книг – чем еще заниматься? Только и остается, что душить неверных жен, да травить неверных мужей. Какое-никакое развлечение.

Натаниэль рассмеялся, не открывая глаз.

– Нет, ну правда, – не отставал Маркин. – Ты думаешь иначе?

– Почему-то когда человек убивает из-за денег – это считается нормальным, – насмешливо заметил Натаниэль. – Даже если тех денег – жалкие пару сотен. Все равно. Конечно, мы возмутимся жестокостью, мелочностью убийцы. И только. Главное: мы не удивляемся. То бишь, как бы молчаливо признаем: из-за денег, ради наживы – плохо, конечно, но куда деваться? Такова наша человеческая природа, – он открыл глаза, выпрямился. – Ведь правда, Алекс?

– Ну, в общем, да, – сказал Маркин. Словно ища поддержки, он обернулся на Илана. Но тот индифферентно смотрел куда-то поверх голов.

– А вот если кто-то решил отплатить за позор, за унижение, за измену – нет, такого не может быть! – Натаниэль покачал головой. – А…

В кабинет вошла Офра.

– Тебе тут два послания, – сообщила она Натаниэлю. – Одно прислали по почте, второе оставил инспектор Алон, – Офра протянула детективу два конверта. Натаниэль прочитал на одном:

«Газета „Ежедневная почта“… Это что, гонорар за интервью? – он распечатал и прочитал:

«Уважаемый господин Розовски! Направляю вам настоящий гороскоп, вместо которого в нашей газете был помещен тот самый, доставивший вам немало хлопот…» – он хмыкнул. – Хлопоты! Совсем наоборот, если бы не эта фальшивка… Ладно, сохраним на память. А это что?

Второе письмо выглядело официально и запечатано не было. Натаниэль выудил из длинного узкого конверта вдвое сложенный плотный лист, развернул его.

– Что за чертовщина? – удивленно спросил он.

Алекс с любопытством заглянул через его плечо и прочитал:

Приглашение было отпечатано на красивой плотной бумаге, с гербом в правом верхнем углу. После обращения «Уважаемый» старший инспектор Алон – Розовски сразу узнал его красивый четкий почерк – вписал «Натаниэль Розовски».

Кроме приглашения, в конверте лежала записка: «Натан! В следующий раз поедешь туда уже без угощения и музыки. Твои друзья».

Детектив рассмеялся.

– Пойдешь? – спросил Маркин.

– А как же? Экскурсии – лучшее времяпровождение для отпускника. Я же, все-таки, в отпуске.