Гильт осмотрел оковы, хмыкнул и ухватился за браслет. Мышцы его вздулись, и тут же раздался треск металла, браслет был буквально разорван на две половинки. Такая же участь ждала и три оставшихся… не прошло и нескольких минут, как пленник был свободен.
— Эх, — посетовал Ванорз, отвлекшись от замка на звук рвущегося металла. — Тут нам пригодилась бы Хамель…
— Поберегись, — сурово бросил ему Гильт, отпихнул эльфа на меня и с ходу впечатал свой ботинок прямо в то место, где находилась замочная скважина.
Решётчатая дверь с грохотом вывалилась в коридор. Кажется, она не просто слетела с петель, но и порвала стальным засовом створ из ржавого железа.
— Прекрасно, — расхохотался Ванорз, выходя из камеры вместе со всеми. — Скрытность — это не про нас!
— Скорее всего, игроки получили уведомление о нашем вторжении, как только мы перенеслись сюда, — заметил я. Мне тоже не хотелось бы поднимать шум, но иного способа выбраться из камеры я не знал. К моей досаде, об этом мы не подумали заранее.
— Я слышал, такое уведомление приходит только кланлиду, — подал голос Павел.
Парень кутался в свой плащ и был раздет и безоружен. Едва выйдя из камеры, он с брезгливостью сорвал с шеи рабский ошейник и сейчас потирал запястья, видимо, натёртые оковами. Я переглянулся с Ванорзом.
— А ведь это совсем не простой рабский амулет, — эльф пошевелил носком ботинка валяющийся на полу ошейник. Действительно, хоть он и был из обычной кожи, но выглядел очень солидно. — Наша глобалка работает!
— Какая глобалка? — растерянно спросил Павел, тоже разглядывая ошейник.
Я обратил внимание на блеск в его глазах, да и лицо у парня было мокрым — переживал, наверное… Хотя, может, это от влажности, в подземелье было весьма сыро.
— «Жажда свободы» называется, — гордо пояснил мой друг. — Как раз чтобы с этой вот гадостью справляться.
— Однако он не наш последователь, — заметил я, вытянул из ножен свой меч и протянул его Чапаю. — Ты же нейтральный? Или успел встать на сторону тьмы?
— Нейтральный… — ответил Павел, на его лице отражался лихорадочный мыслительный процесс. — Сейчас посмотрю, — он скосил глаза, видимо копаясь в системном окошке.
Я указал кивком головы вперёд, и мы пошли к виднеющейся развилке.
— Вот, нашёл… — тихо сказал наконец Чапай, — успешный спасбросок воли.
— А смертельный эффект они, скорее всего, не поставили, — пояснил Ванорз, — опасаясь, что игрок уйдёт на свою точку возрождения.
— Ты тут ориентируешься? — поинтересовался я у парня. — Или они тебя сюда без сознания притащили?
— Да, я запомнил дорогу, — закивал Павел. — Тут направо. А на выходе из этой секции будет сторожка, где, скорее всего, сложили отобранные у нас вещи…
Тут мы услышали приближающиеся шаги. Ванорз остался на месте, изготавливаясь к стрельбе. Гильт рванулся вперёд и прижался к стене у самой развилки, доставая с пояса молот. А я шагнул влево к стене, достал гримуар и стал зачитывать заклинание Тёмной симметрии. Павел растерялся, завертел головой по сторонам и в конце концов остался рядом с эльфом, подняв меч.
Из-за угла показались два стражника, на вид обыкновенные деревенские увальни. Один из них держал в руке факел, а второй был вооружён дубинкой. В глаза бросались рабские ошейники на их шеях. Я указал посохом на мужика с факелом, и он застыл, повторив мою позу, — заклинание подействовало. Я тут же засунул посох себе под мышку, мужик повторил моё действие и зажал горящий конец факела собственным телом. Зашипело, завоняло горелым и свет пропал.
Второй мужик успел лишь вскрикнуть, как чудовищный удар подскочившего дварфа впечатал его в стену. Две прилетевшие стрелы оборвали жизнь бедолаги, и Гильт остановил уже занесённый в воздухе для следующего удара молот. Я отвёл посох от тела, контролируемый мной стражник повторил это движение, факел озарил коридор слабым прерывистым светом — от него было больше дыма, чем огня.
Ванорз опустил лук и подошёл к мужику, Гильт наклонился над трупом и отцепил с его пояса связку ключей. Чапай подскочил к стражнику и срезал с него мечом ошейник.
— Теперь ты свободен и можешь пойти с нами, — сказал Ванорз и скомандовал мне: — Отпусти его.
Я развеял заклинание, и мужик заорал, бросил факел, скрючился и прижал одну руку к груди, а второй схватился за плечо. Дварф занёс молот, я чувствовал, как он целится ему в голову в готовности нанести удар при малейших признаках враждебности.
— Меня убьют вместе с вами, — простонал он, его взгляд полный ненависти пытался высмотреть меня в темноте.
— То есть ты хочешь остаться тут? — голос Ванорза звенел от высокомерия.
— Да, — едва слышно ответил стражник.
Гильт повесил молот на пояс и толкнул мужика в спину, заставляя его пройти в наш коридор. Здесь он повозился с ключами, наконец открыл одну из камер и запер в ней стражника. Чапай поднял факел с пола и мотал им из стороны в сторону в попытках разжечь пламя получше.
Когда вернулся Гильт, Павел уверенно пошёл вправо по новому коридору, и вскоре мы подошли к массивной решётчатой двери. Слева от неё имелась комната, освещённая магическим светильником в потолке — видимо, та самая сторожка.
Помимо лежака, в дальнем конце этой длинной комнаты обнаружилась стойка с оружием: несколько мечей и копий и только два щита, также имелись вешалки для брони с двумя кольчужными рубахами, а в дальнем углу был навален всяческий скарб, среди которого Павел нашёл своё снаряжение.
Гильт бросил взгляд на оружие и броню и снова пренебрежительно фыркнул:
— Это всё мусор…
— Для контроля над пленными вполне достаточно, — резонно заметил Ванорз. — Они вон даже кольчугу поленились натянуть…
— За что и поплатились, — закончил я за него. — Следи за дверью, а мы пойдём освобождать пленников.
Ванорз кивнул и встал у двери с луком, Павел одевался, а мы пошли обратно.
В камерах вдоль коридора было достаточно пленных, минимум по трое в каждой, а в нескольких размерами чуть больше и по 6–8. В основном это были подростки или крепкие мужики. Шум разбудил их, и они встретили нас, стоя у решётки.
Гильт открывал дверь, я заходил в камеру, объяснял ситуацию и предлагал пленникам сорвать с себя ошейники, ну или хотя бы изъявить желание вырваться на свободу. Как ни странно, нашлись те, кто наотрез отказался выбираться — я не тратил время на убеждения. Некоторые, особенно дети, боялись срывать ошейник, но умоляли освободить их — в этом случае Гильт осторожно срезал его своим засапожным ножом.
Весь процесс показался мне очень долгим, но, когда я взглянул на таймер, уже возвращаясь к сторожке, оказалось, что прошло чуть больше пятнадцати минут. Всего в коридоре столпилось 11 подростков и 9 мужиков, из них четверо выживших, которых мы уже знали, среди детей я не успел отыскать знакомые лица.
У выхода из секции мы встретили экипированного Павла. Он вернул мне мой меч, и узнавшие его мужики стали было наперебой выражать ему благодарность, но тут их оборвал резкий окрик Ванорза:
— А ну тихо все! — он бросил обжигающий взгляд на мужиков. — Вон там в сторожке есть оружие и броня, вооружайтесь и будьте готовы сложить жизнь за свободу. Спокойно, спокойно, не дрейфить! — прервал он возникшие было протесты. — В этот раз мы не позволим взять вас под контроль, вы же порвали свои ошейники, а ваши амулеты Оума валяются вон там в общей куче… пока вы их не наденете, останетесь свободными.
Короткого взгляда на толпу хватило, чтобы понять, что не очень-то их убеждали слова эльфа. Однако мужики забежали в сторожку и вскоре показались оттуда с оружием в руках. Двое самых крепких надели кольчуги и взяли в довесок к мечам щиты. Ещё один неуклюже держал в руке меч, трое, вооружившись копьями выглядели более уверенно.
Гильт отпер ключом дверь, легко распахнул её, и Павел повёл нас по коридору до развилки.
— Насколько я понял из разговоров, — Чапай указал рукой на центральный проход, — там находится женская секция. А что в крайней, я не знаю.
