– И что они придумали?

– Ричард сказал, что у него есть план.

Я не спросила, что за план. В день полнолуния его мысли могло занимать только одно: Маркус.

– Скажи им, что я сначала оденусь. – Я подошла к чемодану, Кассандра пошла к двери и приоткрыла ее только чуть-чуть, что-то тихо говоря. Потом плотно ее закрыла и подошла снова ко мне. Вид у нее был недоуменный, и с этим озадаченным лицом и в ночной рубашке она выглядела лет на двенадцать. Я осталась сидеть у чемодана, держа одежду в руках.

– Что там еще?

– Жан-Клод говорит, что не стоит труда одеваться.

Я так и уставилась на нее.

– Сейчас, разбежалась. Я оденусь, а они подождут – черт их не возьмет.

Она кивнула и пошла к двери.

А я пошла в ванную и погляделась в зеркало. Вид у меня был очень усталый и чувствовала я себя соответственно. Я почистила зубы, справила свои дела и пожалела, что нет душа. Он бы помог проснуться. А ванна – это хорошо перед сном, а не когда встаешь. Нужно было что-то бодрящее, а не успокаивающее.

У Ричарда есть план, а Жан-Клод с ним. Это значило, что вампир помогал этот план создавать. Такая мысль тревожила.

Сегодня Ричард будет драться с Маркусом. И завтра он уже может быть мертв. От этой мысли стеснилось в груди, что-то наполнило глаза – и это что-то было больше всего похоже на слезы. Я вполне могу жить, если Ричард будет далеко от меня. Будет больно, что он не со мной, но переживу. А смерть его я могу и не пережить. Я люблю Ричарда, люблю по-настоящему. И не хочу его отдавать. Ни за что на свете.

Жан-Клод вел себя совершеннейшим джентльменом, и я в это ни на грош не верила. Да и как верить? У него для любого поступка дюжина причин. Что у них за план? Чем быстрее оденусь, тем быстрее узнаю.

Я просто выгребла из чемодана все барахло – у меня почти все шмотки можно носить в любых сочетаниях. Темно-синие джинсы, синяя тенниска, белые беговые носки. Я одеваюсь не для того, чтобы поражать взгляды. Сейчас я уже чуть проснулась и пожалела, что не выбрала что-нибудь чуть менее практичное и более эффектное. Любовь заставляет беспокоиться и о таких вещах.

Я открыла дверь, увидела стоящего у кровати Ричарда и застыла как вкопанная. Волосы были расчесаны и брошены на плечи пенной волной. Из одежды на нем были только шелковые трусы пурпурного цвета. По бокам у них были высокие разрезы, и когда Ричард повернулся, мелькнули ляжки.

Когда я смогла закрыть рот и заговорить, я сказала:

– Чего это ты так вырядился?

Жан-Клод стоял, прислонясь плечом к стене, и был одет в черный халат до щиколоток, отороченный мехом. На фоне этого меха великолепно смотрелась бледная кожа его груди и шеи.

– Ребята, у вас вид, будто вы только что выпрыгнули из двух разных порнофильмов. Кассандра что-то сказала про план. Что за план?

Ричард поглядел на Жан-Клода, они переглянулись, и это мне лучше всяких слов сказало, что они сговариваются за моей спиной.

Ричард сел на край кровати. Трусы прилегали слишком плотно, чтобы не смущать, и мне пришлось смотреть в сторону, так что я стала смотреть на Жан-Клода. Тоже не успокаивает, но зато он хотя бы по большей части прикрыт.

– Вы помните, как меньше полугода назад, на Рождество, мы случайно выпустили какую-то магическую энергию у вас в квартире? – спросил Жан-Клод.

– Помню, – ответила я.

– Мы с мсье Caaiaiом считаем, что мы трое могли бы соединить свою силу, стать триумвиратом.

Я посмотрела на одного, на другого:

– Объясните подробнее.

– Между мной и волками есть связь. Между вами, моя маленькая некромантка, и мертвыми тоже есть связь. Вожделение и любовь всегда несут в себе некоторую магическую энергию. Я мог бы познакомить вас с конкретными чарами, которые могут использовать связь между вампиром и его животными, между некромантом и вампиром. И нам не следует удивляться, что между нами есть сила.

– Давайте к делу, – попросила я.

Жан-Клод улыбнулся.

– Я считаю, что мы можем вызвать достаточную силу, чтобы заставить некоего Ульфрика отступить. Я знаю Маркуса. Он не будет драться, если считает, что нет надежды на победу.

– Жан-Клод прав, – сказал Ричард. – Если я буду сиять достаточной энергией, Маркус отступит.

– Откуда вы знаете, что у нас вообще получится опять вызвать это-как-его-там? – спросила я.

– Я провел кое-какие исследования, – ответил Жан-Клод. – Известно два случая с Мастерами вампиров, которые умели призывать животных и потом делать одного из них в превращенной форме некоторым подобием человека-слуги.

– И что?

– Это значит, что у меня есть шанс соединить вас обоих.

Я покачала головой:

– Не выйдет. Никаких вампирских меток. Я это уже пробовала, и мне не понравилось.

– В декабре ни на одном из вас не было меток вампира, – сказал Жан-Клод. – Я думаю, что и теперь получится без них.

– Отчего это вы так оделись?

Ричард несколько смутился.

– Это все, что я с собой взял. Я думал, мы будем с тобой в одной постели.

Я показала на его трусы:

– Это вряд ли помогло бы нам сохранить целомудрие, Ричард.

Он покраснел.

– Я знаю. Прости.

– Только не говорите, что у вас в чемодане нет белья, ma petite.

– А я такого не говорила.

Ронни уболтала меня купить некоторый наряд на случай, если я уступлю Ричарду. Она хотела, чтобы я легла с ним до свадьбы, если это выбьет Жан-Клода с дистанции.

– А для кого ты его купила? – спросил Ричард спокойным голосом.

– Для тебя, но не будем отвлекаться. За чем остановка?

– Мы с Ричардом сделали пару попыток сами призвать эту силу. Но у нас двоих это не выходит. Его неприязнь ко мне сводит все на нет.

– Это правда, Ричард?

Он кивнул:

– Жан-Клод говорит, что нам нужен наш третий компонент. Нужна ты.

– А зачем такая одежда?

– В прошлый раз силу вызвали гнев и вожделение, ma petite. Гнев у нас есть, не хватает вожделения.

– Черт, погодите-ка! – Я посмотрела внимательно на них обоих. – Это что – будет menage a trois?

– Нет, – сказал Ричард и встал. Он подошел ко мне, сверкая из разрезов трусов своими красотами. – Секса не будет, я тебе это обещаю. Даже ради этого я не согласен делить тебя с ним.

Я дотронулась до шелка его трусов, слегка, будто боялась.

– Тогда зачем этот маскарад?

– Анита, у нас кончается время. Что-то может получиться, только если быстро. – Он взял меня за руки выше локтей, стиснул слегка. – Ты говорила, что поможешь мне, если у меня будет план. Вот он, план.

Я отодвинулась от него, медленно, и повернулась к Жан-Клоду:

– А вы что с этого имеете?

– Ваше счастье. Если мы станем настоящим триумвиратом, ни один волк не бросит вызов Ричарду.

– Ага, мое счастье. Как же. – Я вгляделась в его прекрасное спокойное лицо, и до меня дошло. – Вы уже попробовали на вкус Джейсона, так? Учуяли вкус силы, которую дал ему Ричард, так? Так или нет, сукин вы сын?

Я пошла к нему, подавляя желание в конце пути дать ему по морде.

– Так что из этого, ma petite?

Я встала прямо перед ним, швыряя слова ему в лицо:

– Что вы на этом выигрываете? И говорите мне правду, а не вранье насчет моего счастья. Я вас слишком давно знаю.

У него сделалось такое мягкое, такое обезоруживающее выражение лица.

– Я наберу столько силы, что ни один Мастер вампиров, разве что весь совет, не посмеет бросить мне вызов.

– Я знала. Знала. Вы ни черта не делаете без дюжины скрытых причин.

– Я получаю в точности ту же выгоду, что и мсье Caaiai. Мы оба укрепим основы своей власти.

– Хорошо, а что от этого получаю я?

– Ну как? Безопасность для мсье Caaiaiа.

– Анита, – тихо сказал Ричард и тронул меня за плечо.

Я повернулась к нему, и злые слова замерли на языке, когда я увидела его лицо. Такое серьезное, такое печальное.

Он сжал мои плечи, одной рукой приподнял к себе мое лицо.

– Ты не обязана этого делать, если тебе не хочется.