Видимо, наше письмо он показал и Арну, потому что к моменту, когда мы добрались до священной рощи друида, обнаружили там все семейство моего брата в полном составе. Включая Мэй, платье которой весьма заметно округлилось в животе. Она, улыбаясь, шепнула мне на ухо, что теперь-то обязательно должна быть девочка.

Зор и Арн пожали друг другу руки и крепко обнялись, как лучшие друзья — давняя размолвка была уже прочно забыта. Тем более, что причина размолвки теперь настолько счастлива, даже на придирчивый взгляд брата, которым он по старой привычке окинул меня с ног до головы.

Арн немедленно утащил Зортага в сторону для обсуждения каких-то очень важных вопросов торговли между нашими странами. Пока мы с Мэй накрывали на дощатых столах, вытащенных для такого случая из жилища Гордевида под солнышко.

Учитель жил на поляне посреди священной рощи, рядом серебрилось на солнце озеро с прозрачной студёной водой, по небу плыли росчерки лёгких облаков, на горизонте до боли знакомой рамой этой чудесной картины высились сизые вершины гор… Я всей грудью вдохнула целебный воздух Таарна, по которому так скучала, и улыбнулась.

Нет, мне, конечно, было хорошо на новой родине. Хоть иногда и сложно, особенно, когда кто-то из старой знати или Безликих пытался ставить палки в колёса и сопротивляться реформам Ордена. Ну, всё-таки люди всегда сопротивляются чему-то новому — будь то неграмотный крестьянин из крохотной таарнской деревушки или многомудрый столичный маг.

Но мы с Зором учли ошибки Арна. И объясняли, объясняли, объясняли… а тем, кто явно не был настроен внимать аргументам, доходчиво показывали на примере соседей, что бывает, если против законного правителя организуют заговор.

За минувшие годы Арн во главе целой стаи барсов с наездниками проехал по всему Таарну и уверенной рукой погасил оставшиеся очаги бунта. Так что примеров было хоть отбавляй.

После того, как мой брат в том же составе явился и на свадебный банкет по случаю заключения династического брака, желающих возражать Зортагу вообще не очень много осталось. Всем стало понятно, что случись чего — новый родственник с огромным удовольствием спустится с гор и по старой памяти разомнётся в Империи. Вид гигантских снежных барсов в упряжи, празднующих за одним столом с хозяевами, вообще произвёл на жителей имперской столицы неизгладимое впечатление.

Ещё один весомый аргумент в пользу того, что с новым Императором спорить чревато даже представителям старой знати, Зор предъявил аристократии и Безликим чуть позже. Когда я хорошенько обкатала рецепт зелья невидимости и сварила мужу целый котелок.

Убедительная вышла демонстрация, когда он исчез прямо посреди заседания Конклава Ордена Безликих. Конклав, конечно, слегка приуныл, но никто не мог отрицать, что соединение мощи знаний Империи с магическими секретами Таарна создаёт воистину непобедимый союз.

Всё это я тихо рассказывала Мэй, пока мы резали овощи и зелень. Она кивала. С особенным энтузиазмом моя невестка восприняла новость, что я запретила Безликим отбирать детей у родителей. Отныне все, кто хотел учиться, мог приходить в специально созданную во дворце школу. Учитывая, что после школы открывалась масса возможностей остаться на имперской службе, от желающих отбоя не было. Люди не то, что не прятали больше детей, — сами привозили со всех концов Империи, а ещё из других стран.

В конце концов, даже Миерис признал, что мои идеи не все бывают «безумными, абсурдными и абсолютно невыполнимыми». Единственное, что он наотрез отказался выполнять, «и можете хоть голову мне с плеч!» — это перекрашивать Куб. Но на это я и не рассчитывала особо.

Честно говоря, эту идею специально забросила как приманку для отвлечения внимания, чтоб они проще восприняли все остальные, и можно было спасти гордость Миериса тем, чтобы дать ему возможность решительно отказаться хоть от чего-нибудь. Разумеется, я милостиво согласилась и оставила Куб чёрным. Но окошки всё-таки проделала. Да и капюшоны заставила снять.

Когда люди увидели, что под маской Безликих прячутся вполне себе живые люди, стали еще охотнее отдавать одарённых детей в обучение, и Орденские маги скрепя сердце всё-таки согласились и с этим нововведением. Тем более, что подставлять лицо солнцу и ветру и им понравилось, пусть никогда никто из них в этом и не признается.

В конце концов, мы с Мэй переделали все дела и уселись на здоровенных, нагретых солнцем валунах. Мужчины о чём-то запальчиво спорили на берегу, где жарилось мясо.

Гордевид беседовал с моим трехлетним сыном и тот очень серьёзно ему отвечал, задрав личико.

Старшие мальчишки Арна и Мэй носились по траве и сражались на мечах — отец выточил им деревянные, почти такие же тяжёлые, как настоящие. Я поразилась, как подрос Бьёрн. Сурово хмуря брови и всячески копируя отца, он раз за разом опрокидывал Мэлвина и выбивал у него меч из рук, не собираясь поддаваться.

Я уже вручила племянникам долгожданные подарки — зелья для возвращения цвета их любимым котам, и теперь Клык с Когтем развалились в траве рядом с хозяевами, до сих пор не утратив ошеломлённого выражения на мордах и то и дело обнюхивая и осматривая друг друга.

Малыш Терри подбежал к матери и уткнулся ей в колени. Его во взрослые игры пока никак не соглашались брать.

— Как у него с магией? — спросила я. — Вот уж кому ездовой барс не понадобится, судя по всему.

Мэй посмотрела на меня хитро.

— А, мы же не рассказывали… Нет, Ива, барс ему понадобится всё-таки. Терри, давай покажем тёте фокус!

Мальчишка оторвался от поедания винограда, который мы ему привезли из наших дворцовых садов. Посмотрел на мать заинтересованно.

— Покажи ей… ну, например, камушек!

Я ойкнула и чуть не подпрыгнула на месте, когда там, где только что стоял мальчик, оказался вдруг здоровенный кусок гранита, поросший мхом на вершине.

Моргнула — и вместо камня снова мальчик, лукаво стреляющий на меня глазами.

— А теперь… облачко!

— Да вы что, не может быть, чтобы…

Я не закончила фразу.

Вместо камня передо мной покачивалось пушистое белое облако, на вид мягкое как вата. Его ужасно хотелось потрогать. Что я и сделала…

И тут же отдёрнула руку.

На вид была вата. Но пальцы мои нащупали вихрастую детскую голову. Мозг никак не хотел осмысливать этот диссонанс.

— То есть, он не метаморф? — подозрительно спросила я.

— Не-а! — покачала головой Мэй. Пока Терри снова набрасывался на виноград. — Ты что, когда бы он научился магии метаморфоза спустя сутки после рождения? Это слишком сложно. Для этого надо годы тренировок или…

— Или мощный выплеск магических сил при инициации, — чуть покраснев, добавила я. — При наличии предпосылок в виде длительного обмена энергией с другим оборотнем.

Мэй бросила на меня понимающий взгляд и улыбнулась так, что я покраснела сильнее.

— Да к тому же у вас с Арном род непростой, Ив! Он мне рассказывал, что по легенде именно вашим предкам дикие барсы передали когда-то секрет магии невидимости. Как это произошло, легенды умалчивают. Но факт остаётся фактом — вы всегда имели особую связь с барсами. Даже завидую немного, если честно. Так что, честно говоря, я совершенно не удивилась, когда услышала, что и ты тоже.

— Но Терри, значит, у нас уникум, — я снова перевела взгляд на мальчишку, который потянулся теперь уже за персиком. — Ни на кого не похожий. Никогда не слышала даже о такой магии, как у него!

— Это магия иллюзий, — пояснила Мэй. — Пока что ОН создаёт образы только размером с себя самого. Видимо, на него тогда очень большое впечатление произвели котики старших братьев, которые отирались весь день у колыбели, пока старуха их не выгнала. И он почувствовал, что она их боится. Вот и создал именно такую иллюзию, когда она стала ему угрожать. Мы до сих пор так и не разобрались, как он это делает! Никаких случаев ни в нашем роду, ни на памяти кого-то из таарнцев. Гордевид тоже уже все древние книги изучил, но ничего подобного не нашёл. Может, у Безликих?..