— Какие-то они грязноватые вблизи, — шепнула она мне на ухо, достаточно громко, впрочем, чтобы её услышали все вокруг. — Это точно фанаты айдору?

Рядом кто-то возмущённо прохрипел:

— Ничего себе, элитная дамочка пришла оценить простонародные развлечения?

Мне в бок прилетел неприятный толчок. Я ойкнул и отодвинулся, но тут же загородил Томоко, вспомнив о том, что продюсер должен ещё и охранять свою подопечную. Высокий блондин с серьгой в губе ухмыльнулся и наклонился ко мне, пытаясь заглянуть за плечо прямо в глаза Томоко:

— Что, заблудилась, солнышко? Вместе со своим телохранителем?

— Я просто пришла послушать музыку, — сдержанно ответила Томоко, но я видел, как её брови дрогнули.

— Серьёзно? — насмешливо протянула девушка в зелёных волосах. — А ничего, что ты выглядишь так, будто сбежала с модного показа?

Справедливости ради, Томоко в её чёрном и явно дорогом платье, с золотыми серёжками в ушах совершенно не приходилась к месту в плебейской толпе кожаных курток. Я выступил вперед, но кто-то резко толкнул меня в плечо, целясь в Томоко. Я оступился, чуть не налетев на свою подопечную.

— Ты что творишь? — рявкнул я, оборачиваясь к тому, кто это сделал.

— Расслабься, телохранитель, это всего лишь шутка! — нагло ухмыльнулся блондин.

Что-то внутри меня щёлкнуло. Я схватил его за воротник:

— А если я тоже пошучу?

И, прежде чем я успел подумать о последствиях, он уже врезал мне в скулу. Голову окутал взрыв боли, перед глазами всё поплыло.

— Рюичи! — закричала Томоко.

Но мне было уже всё равно. Я резко оттолкнул блондина, ткнул кулаком и попал во что-то мягкое. Раздался вскрик и тут же кто-то дёрнул лягнул меня в колено. Томоко завизжала, вцепилась мне в рукав и закричала:

— Бежим, бежим!

Я инстинктивно послушался её и понёсся вслед за ней, расталкивая девиц с крашеными волосами. Блондин с серьгой кричал нам вслед что-то оскорбительное.

— Ты в порядке? — спросила она, когда кое-как добежали до входа.

— Ну, теперь я точно знаю, что фанаты Stray Cats любят драки, — усмехнулся я. — Чертовы кретины. Почему мне кажется, что я попал не на айдору-концерт, а на андерграундную рок-тусовку из семидесятых?

— Наверное, потому, что так и есть, — сказала она. — Мерзость какая. Это не айдору-фанаты, это…

Она задумалась, подбирая слова, с кем бы сравнить только что встреченную толпу.

— В любом случае, что-то из семидесятых. Такого уже давным-давно нет ни в одной приличной стране. Да какое дело этим плебеям, во что я одета? Я могу ходить, куда хочу и когда хочу. Они вообще знают, что если бы я захотела — никого из них сюда бы не пустили?

Во время пламенной речи Томоко я оценил масштаб нанесённого мне ущерба. Скулу саднило, правый глаз слегка заплыл, и что оказалось ужаснее всего — из нижней губы сочилась кровь. Ощупав колено, я обнаружил у себя на лодыжке огромную шишку, нажимать на которую было жутко неприятно, но, опёршись на ногу, я понял, что всё не так плохо.

— Я сейчас же поеду домой, и… и…! — потрясала кулачком (точнее, кулачищем) Томоко, пока я оглядывался по сторонам в поисках хоть какого-то умывальника. — Пойдёмте, Рюичи-сан. Я им покажу, кто здесь солнышко с модного показа!

Ухватив свою подопечную за рукав, я напомнил ей о том, что единственный пострадавший здесь — это я, и было бы неплохо найти врача.

— А как же моя гордость? — вскрикнула Томоко и посмотрела на меня.

Даже сквозь опухшее веко было забавно наблюдать, как Томоко вначале пытается рассмеяться (видимо, моё разукрашенное лицо показалось ей чем-то вроде маски из итальянской комедии), затем её губы задрожали, она скорчила яростную гримасу, и наконец разрыдалась. Трясущимися руками Томоко размазала своё чёрный макияж, поняла, что сделала, и принялась рыдать ещё сильнее.

— Какая же я эгоистка, — сквозь слёзы выдавила она, одновременно пытаясь закурить выловленную откуда-то из платья сигарету. — Только о себе и думаю. Простите, простите, Рюичи-сан. Сейчас я найду вам самого хорошего, самого лучшего врача Токио.

Я успокоил Томоко, что обычной медсестры мне вполне хватит, но про себя подумал, сколько же ещё неуравновешенных сюрпризов таит моя подопечная.

Томоко всё-таки снизошла до плебса: моя депрессивная принцесса вызвала машину, чтобы отвезти меня в офис («И не вздумайте спорить, Хошино-сан! Всё-таки вы защищали меня, и я не усну сегодня ночью, если не отплачу вам!»). Хмурый водитель в чёрных очках оценивающе смерил меня взглядом и, чтобы убедиться, что я именно тот, за кого себя выдаю, потребовал мой пропуск в Shining star. Меня вконец взбесило, что он принялся сравнивать моё опухшее лицо с изображением на пропуске, и я приказал ему перестать ломать комедию: либо оставить меня и ехать с Томоко куда нужно, либо наконец пустить меня в автомобиль и выдать аптечку, что он неохотно исполнил. Пока мы ехали, Томоко вновь принялась гладить меня по коленке, но я отверг её притязания, сославшись на то, что именно эта-та коленка у меня и болит.

В офисе меня кое-как подлатали: оказалось, что Томоко не может удержать в руках даже тюбик с кремом, зато Хикари быстрыми движениями залепила все ссадины пластырями и перевязала колено.

— Когда живёшь с сестрой, которая всё детство пыталась подраться с пацанами, ещё и не такому научишься, — сообщила она. — Верно, Мидзу?

Старшая покраснела, что-то пробормотала в телефон и принялась вертеть цепочку в руках; судя по виду, девчонке было очень стыдно. Я проникся её чувствами и решил, что тренировки Мацуока-сенсея, наверное, прогуливать более не стану, а ещё стоит спросить, не тренирует ли он каратистов, умеющих отбиваться от боевых фанатов.

На следующий день я приехал в офис самым первым, и вдруг обнаружил, что ни в восемь часов, ни в девять часов в офисе никого не появилось. Морияма явилась в половину десятого («пришлось заехать в школу за инструментами, и вообще, у нас скоро учебный год, продюсер-сан»). Гурудзи явился позже, раскидал швабры по коридору и тут же исчез, а вот Томоко не появилась даже к полудню. Я не беспокоился: пунктуальность явно не входила в сильные стороны моей подопечной, но к её появлению стоило подготовиться.

— Интересно, насколько плохи её тексты сами по себе — сказал я, отрываясь от ноутбука. — Есть в офисе кто живой?

Живых оказалось трое. Токиминэ что-то втолковывал Аянэ насчёт нового проекта «Соревнования по красоте» (я оценил изящество игры слов), пока Дзюнко играла в шпионов, наблюдая за ними из-за угла: девочка стащила откуда-то бумажную газету, прорезала дырки посередине и делала вид, будто читает. Я тут же разрушил её шпионскую легенду и позвал обеих в зал для репетиций:

— Аянэ, как насчёт попробовать что-нибудь спеть?

— Она не поёт, — буркнул Токиминэ себе под нос. — Блогеру блогерское, певице — певческое. Хватит руинить мою работу, Рюичи.

— Ну пожалуйста, продюсер-сан! — взмолилась Аянэ. — Вы же знаете, я так редко беру в руки микрофон. Можно я хотя бы полчасика повеселюсь? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. Pretty-pretty-pretty-please…

Аянэ со мной не работала, но я знал, откуда идёт этот интерес: Морияма отлично работали, как сарафанное радио, и распространяли обо мне слухи — к счастью, исключительно позитивные, чему я старался не мешать. Они почти не пересекались с Аянэ на работе, но в свободное время зависали вместе, и, по слухам, иногда вместе мелькали на видео Ю-тян как массовка. Высокая, худая и с наивной детской улыбкой, Аянэ принадлежала к тому самому типажу айдору «симпатичная девочка по соседству», которых обожают помешанные на компьютерах школьники, а их соседки по классу считают «ролевой моделью»: вот бы мне быть такой же, как она, так же мило улыбаться, работать в медиа… словом, маленький клубок кавайности. Которому для полной картины не хватает только миссис Коготок, катающей её по экрану. Я сделал заметку у себя в блокноте: предложить Дзюнко и Аянэ кооперацию для очередного видео.