И перешагнул через линию между лесом и болотом, не обращая внимания на то, как тоже провалился в грязь. Сразу принялся обшаривать взглядом местность перед собой, чтобы поставить ногу, но всё вокруг выглядело совершенно одинаковым.
– Хоть какая-то польза от твоей палки, – хохотнул Вадим. – Я про оглушение
Тут Артём наконец-то заметил первую нормальную твёрдую кочку и залез на неё. Дальше перепрыгнул на следующую. Двигаться через болото приходилось, то и дело переходя наполненные грязной водой ямы вброд. В лучшем случае, перебираясь с кочки на кочку по остаткам якобы когда-то проложенной здесь гати: два или три тонких деревца, связанных лыком или прутьями, переброшенных поперёк реки и креплёных несколькими парами шатких кольев, вколоченных в дно. Если же по легенде гать развалилась, когда болото заселила всякая гадость, и крестьяне сюда перестали ходить, то приходилось прыгать с кочки на кочку. Почва тряслась и зыбилась, а из-под ног, хлюпая, била фонтанчиками чёрная вонючая вода.
Первую гадюку они встретили только минут через семь, когда уже достаточно отошли от края болота. Хотя какая она гадюка? Зубастый шланг толщиной с мужское бедро, весь в золотисто-чёрных узорах и с большими мультяшными алыми глазами. Над полоской жизни висело уведомление «Болотная гадюка». С криком: «Йе-э-ху!» – Вадим кинулся навстречу. Бедная зверушка даже не успела сообразить и напасть, как ей снесли голову.
– Е-е-е! И сразу – критическим, – и с какой-то детской обидой в голосе добавил: – А где обещанный бонус? От системы только сорок пять очков опыта.
– Сам не понимаю. Единственное объяснение, что кто-то до нас всё-таки забрёл на болото. Будем надеяться, что глубоко он не пошёл по такой-то грязюке.
Вторую змею опять убил Вадим. И к своему удивлению, совсем неожиданно получил за это медную монету, после чего аж засветился от радости со словами: «Охереть. В детстве – и то так не радовался, когда деньги на улице находил».
Дальше пошло как на конвейере. Прыгаешь на очередную кочку. Рядом из воды высовывается плоская шипящая голова. Получает мечом или дубиной. Пока у монстра дебафф оглушения за полученную рану – получает снова. Полоска жизни уходит в красную зону, гадюка дохнет. Красиво дрыгаясь, брызгая во все стороны грязной водой и оставляя круги на поверхности болота, гадюка идёт ко дну. А люди перебираются на следующую кочку.
Минут сорок спустя им попалась крупная и сухая кочка, где росло несколько чахлых берёзок, так что не сговариваясь оба остановились передохнуть и восстановить характеристики силы и выносливости. Ну и чисто психологически тоже нужна была передышка. Вадим достал бутерброд. Артём же потратил одно из двух накопившихся у него очков опыта.
«Синеглав использует очко улучшения Тела на +1 характеристика Телосложение. Телосложение – 11. Усталость – 410. Максимальная грузоподъёмность – 31 мер веса. Жизнь – 1100/1100».
– На десять змей две монеты и три куска мяса, – подвёл итог Вадим. – Это хорошо или как?
– Это очень даже хорошо. Похоже, мы и в самом деле на болоте одни, раз так хорошо всё выпадает. Видимо тот, кто до нас убил гадюку, прошёлся по краешку и свалил. Эх, если бы было огниво костёр разжечь, попробовал бы из этого мяса сделать шашлык.
– Шашлык? Из гадюки? – скривился напарник. – Я представляю...
– А пусть это будет небольшим сюрпризом, – хитро улыбнулся Артём.
– Знаешь, как-то не очень. В смысле не представляю – и не хочу, поэтому, может, и хорошо, что у тебя огнива нет.
– Ну чего? Передохнули и дальше?
– Давай. Кто у нас там по плану?
– О, по плану у нас – Гигантская жаба.
– Задушить жабу – всегда мечтал.
– Зря ты, эта зверушка посерьёзнее будет. У неё Сила пятнадцать и Ловкость такая же. Мало того, ладно, это тебе она всего по три хита сносит за укус, а мне уже десять. Что самое опасное, жаба совершает в самом начале одну атаку языком по цели, которую может потом с шансом одна вторая удержать в захвате. И если эта атака попадает, квакнуть не успеешь, как станешь проглоченной целью. Разве что если реакции хватит, за секунду, пока тебя тащат язык обрубить. Не помню, говорил или нет – неписей тут можно рубить по частям, и здоровья тогда уменьшается пропорционально. У лягушки язык – это десять хитов из ста. Учти, она как рыба удильщик раздувается и хоть слона заглотнёт, а проглоченная цель на десять секунд ослеплена и опутана, и получает десять урона кислотой каждую секунду вне зависимости от характеристик. Пока жаба не лопнет...
– Как жаба от жадности, – съязвил Вадим.
– Да ты не расстраивайся, у жабы может быть проглоченной только одна цель одновременно. И раз жаба раздулась, чтобы проглотить человека – от этого она лопается, через те самые десять секунд. Тем более жаба – не крокодил, и пока во рту добыча, нырять не может. Если напарник жабу убил, то проглоченное существо перестаёт быть опутанным и может высвободиться из трупа.
– Укус жабы, – захихикал Вадим. – Клыкастая жаба, которая тебя задушит. Интересно, а нашей бухгалтерше она не родственник случайно? По поведению очень похоже.
Впрочем, когда они отпрыгали ещё на десяток кочек вглубь болота и встретили первую жабу, сарказма у Вадима резко поубавилось. Нет, это действительно были лягушки. Вот только размером с хорошего борова, с полной острых зубов пастью. И длинный язык, заканчивающийся шипом: одна такая лягушка выстрелила языком в воду и чего-то поймала, затащив в пасть. Над болотом пронеслось басом могучее: «Ква-а-а!»
– Лягушки, – теперь голос Вадима звучал излишне мрачно.
– Да. Учти, они тип Амфибия, жаба может дышать и воздухом, и под водой. Так что если сразу не забьём, лучше отступать. Ну или поворачиваться спиной к спине и смотреть, откуда вынырнет. А ещё прыжок с места. Но у них и слабость ровно как и у настоящих. Тип зрения – пассивное, то есть они реагируют лишь на движение, и видят на ограниченное расстояние. Это змеи к нам позли сразу, как увидели.
– Выманивать будем?
– Да, только место надо поудобнее. В здешних болотах утонуть нельзя, так устроено.
– Но и купаться в грязи тоже приятного мало, если соскользнёшь.
Ближайшую к ним зверюгу обошли по дуге, вторую и третью лягушку тоже. Остановились, только когда нашлась подходящая кочка нужных размеров и с твёрдой поверхностью. Игровых монстров вокруг не наблюдалось, а прочая болотная живность как фоновый антураж их не трогала, сосредоточенно вылавливая друг друга в бочагах с водой.
– Как-то даже жалко стало пузатеньких зверушек, – Вадим присел на поваленное деревце, чтобы перевести дух и восстановить силы. – Как знать, может, у них авитаминоз? Вон какие бледные и зелёненькие, чего-то кушать пытаются. А мы тут с планами по их истреблению.
– Вечная проблема зоозащитника, который любит колбасу. Мы тоже кушать хотим.
Артём вернулся чуть назад к жабам, подхватил кусок травы с землёй и начал кидать в воду недалеко от самой крайней квакши. С третьего броска примерно определившись с расстоянием, стал попадать в бочаг, до которого лягуха не могла дотянуться языком, но ещё видела. Сообразив насчёт идеи, присоединился Вадим. И лягушка не выдержала. Прыгнула на соседнюю кочку, затем ещё на одну. Дальше Артём кинул ей в морду добытый из гадюки кусок мяса, который как раз имел уровень износа сто единиц. Раз это был уже игровой предмет, то лягушка могла с ним взаимодействовать. Ухватила языком... Тем самым лишившись дальнобойного оружия. И стразу, пользуясь опорой твёрдой земли, люди прыгнули на соседние кочки, а на зелёно-бурое раздутое тело обрушились удары меча и дубины.
С первого же удара мечом полоса жизни у жабы проседала сразу наполовину. На шкуре появилась глубокая рваная рана, из которой выступала кровь. С чего-то красная, но смеяться над недочётом разработчиков не было времени. Лягушка надула щёки – но поскольку на жале висел игровой кусок мяса, который сейчас в пасти и растворится только через десять секунд, а до этого считается «его жуют», то пользоваться своим дальнобойным оружием не могла, как и зубами. Нырнуть тоже не могла – она же переваривала захваченную цель. Пыталась атаковать когтистыми лапами, но не тут-то было. В обычном режиме эти тычки были вспомогательные и урона наносили мало, а люди не зря атаковали рядом с твёрдым островком – с него на кочку, ударил, оттолкнулся от кочки и сразу же обратно, не рискуя провалиться в воду и потерять мобильность. Наконец, зверушка тонко зашипела и лопнула, красиво расплескав во все стороны кровавые капли. Рядом остались валяться два куска мяса.
