А теперь он вернулся, чтобы продолжать дело отца — уничтожать «кафиров»[2], посягнувших на его Родину. То, что могут погибнуть невинные мирные жители, Ахмеда мало волновало. Он участвовал в секретных войсковых испытаниях новейшего истребителя, максимально приближенных к боевым условиям. Это стало возможным благодаря тайным договоренностям правительств США и Пакистана.

Понадобилось двое суток, чтобы собрать, проверить и облетать самолеты. Первый вылет был назначен на завтрашний день. Ахмед с нетерпением ждал того момента, когда он сядет в кабину самолета и поведет истребитель в настоящий бой.

Но в первом боевом вылете, к его великому сожалению, пришлось лишь прикрывать «Фантомы», которые атаковали отряд «шурави». Советские «коммандос» устроили засаду и уничтожили моджахедский караван. А потом сцепились в жестоком бою с отрядом Пограничной Стражи. Дрались они отчаянно, и Стражам пришлось вызвать авиацию. Как он завидовал пилотам «Фантомов»! В то время, как сам Ахмед болтался в небе, они обрушили на «шурави» ураган огня. Русские потеряли многих убитыми и трусливо спрятались в ущелье.

Потом целую неделю он совершал патрульные полеты над афгано-пакистанской границей, надеясь, что какой-нибудь афганский самолет или вертолет заблудится и попадет в перекрестье его прицела. Но пока ему не везло, и Ахмед резвился, пролетая сквозь узкие извилистые ущелья на огромной скорости. Как на «Русских горках»[3] в Диснейленде, где маленький Ахмед бывал с отцом.

Смотри, Ахмед, — часто говорил ему отец. — Придет время, и мы накажем отступников. Помни, сынок, отомстить неверным — твой священный долг.

Однажды во время патрулирования Ахмед заметил четверку афганских самолетов «Фиттер-К»[4], которые беспомощно кружили меж гор. То навигационное оборудование отказало, то ли неопытный командир ошибся, но самолеты залетели в воздушное пространство Пакистана. Такие инциденты случались постоянно, потому что сверху все горы и ущелья выглядели одинаково. И часто такие «залеты» плохо оканчивались для пилотов.

Пакистанский летчик широко улыбнулся под кислородной маской — пришел тот час, которого Ахмед так долго ждал! Он покачал крыльями ведомому: «делай как я». Потом задрал нос своего истребителя, в широком размашистом развороте набирая высоту. Пакистанские истребители вышли на позицию атаки со стороны солнца и обрушились на заблудившихся «афганцев». Ахмед поймал в прицельную рамку самолет ведущего второй пары, и дождавшись, когда в наушниках шлемофона запищит сигнализатор захвата цели, выпустил сразу обе ракеты. На дальности примерно в семь километров обе ракеты настигли намеченную цель и взорвались над афганским Су-22. Ударная волна буквально разодрала истребитель-бомбардировщик на куски, не оставив его пилоту ни малейшего шанса на спасение. Дымящиеся обломки прочертили траурный след до земли. Одновременно запустил свои ракеты и ведомый Ахмеда, но поторопился и промахнулся.

Три оставшихся истребителя-бомбардировщика заметались в воздухе, не понимая, кто сбил их товарища. А пара F-16 уже заходила на новую цель. Афганские пилоты, наконец, сориентировались в обстановке и ушли скольжением к земле, стремясь затеряться на фоне местности. Но ведомый второй пары, возможно от страха, включил форсаж и попытался уйти на сверхзвуке. От самолета отлетели тепловые ловушки. Ахмед прицелился, дал упреждение и, как на полигоне, выпустил ракету. Идущий по указанию радиолокатора управляемый реактивный снаряд проигнорировал ИК-ловушки и взорвался возле хвоста афганского самолета. Взрывом снесло полхвоста и исковеркало сопло. Его пилот сразу же катапультировался, а неуправляемая машина свалилась в штопор.

Отлично! Ахмед стал высматривать оставшиеся афганские самолеты. Разогнав свой истребитель, он без труда нагнал «афганцев», скоростные возможности F-16 это позволяли. Воздушный бой стал напоминать увлекательную охоту. Ахмед поднял светофильтр и прищурился. На фоне гор мелькнули две серые полоски работающих на форсаже двигателей. Разогнавшись, пакистанский летчик-истребитель без труда занял позицию для атаки и уже загнал силуэт ведомого «Фиттера» в прицел. У Ахмеда уже не оставалось ракет, но он увлекся этой охотой и рассчитывал расстрелять самолет противника из пушки. Но тут ведущий пары резким разворотом вышел в «лоб» пакистанскому истребителю и, ведя беспорядочный огонь из крыльевых пушек, понесся на F-16. Трудно сказать, что руководило афганским пилотом, отвага, желание защитить своего ведомого или простое отчаяние. Ахмед от неожиданности отвернул, и сам едва не свалился в штопор. Совладав с нервами, он все-таки зашел в хвост афганскому самолету и открыл огонь. Выпустив по нему длинную очередь, пакистанский пилот увидел, как снаряды его «Вулкана» рвут фюзеляж афганского истребителя-бомбардировщика. Из рваных пробоин повалил густой дым. Ахмед хотел его добить, но топливомер показывал аварийный остаток. «Ладно, шайтан его дери! Все равно в землю воткнется», — подумал пакистанец о дерзком летчике-афганце и отвернул в сторону. Позже его догнал ведомый, который отстал в горячке боя. «Слабак!» — с пренебрежением подумал о нем Ахмед аль Кассад.

Егор, уже успевший сделать два боевых вылета, блаженно растянулся на чехлах, сваленных под навесом из маскировочной сети. Его штурмовик застыл на стоянке, его облепили техники аэродромно-технической команды. Рядом стоял самолет Сергея, над которым тоже «колдовали» техники. Гиви с Игорем были на задании.

Вздремну я маленько, пока «технари» нашими машинами занимаются, — зевнув, сказал он Сергею.

Я разбужу, если что, — отозвался ведомый, — он закурил сигарету и выпустил целое облако табачного дыма.

Егор заворочался, устраиваясь поудобнее, и, что называется, «отключился». Да еще бы ему не «отключиться». Первый вылет — еще затемно на разведку. А потом они всем звеном прикрывали десантников, которые уничтожали засевшую в кишлаке банду моджахедов. Из этого вылета Егор привез с десяток пробоин от пуль ДШК. Су-25 Сереги Тимченко тоже пострадал, и его сейчас «латали» техники. А Игорь и Гиви вылетели на поддержку войск. Комбат мотострелков срочно вызвал авиаподдержку — моджахеды, засевшие в развалинах крепости, блокировали дорогу. Гиви пообещал разнести эти развалины в щебенку, и он это сделает. А Серега и Егор наслаждались сейчас вынужденным бездействием.

Коротко разбежавшись, взлетела пара Ми-8, вертолеты повезли припасы на блокпост. Потом на полосу тяжело плюхнулись два «Крокодила». Вертолеты, вернувшиеся из боя, выглядели так, словно летали в аду: пропыленные, с черными полосами копоти на бортах и многочисленными пробоинами.

Но Егор спал так крепко, что не слышал ни гула турбин, ни свистящего хлопанья вертолетных лопастей. Сидевший в тени Сергей застыл с сигаретой в руке, а потом удивленно присвистнул — ну и досталось же вертолетчикам!

К приземлившимся вертолетам подбежали техники, появились врачи. Из кабины головного вертолета вытащили тяжелораненого пилота. Его осторожно положили на носилки, врач сразу сделал ему укол. Носилки поставили внутрь салона медицинского «Уазика», и «таблетка» сразу же рванула к госпиталю.

Внезапно ожили динамики аэродромной трансляции:

Освободите полосу! Всем немедленно освободить полосу!

В небе, появилась едва заметная темная точка, потом еще одна. Проснувшийся Егор протер глаза:

А, что? Наши летят?

А черт его знает, — ответил Сергей.

Егор взял лежавший рядом бинокль и стал наблюдать за самолетами.

Черт! — воскликнул он. — По-моему один из них горит!

Теперь уже невооруженным глазом можно было различить тонкую полоску дыма, тянущуюся за одним из крылатых силуэтов.

Может, это форсаж, — неуверенно предположил Сергей.

Какой там форсаж! Сам посмотри, — Савицкий протянул другу бинокль.

Да, действительно, — согласился с ним Серега. — Кого-то из наших подбили.

А поврежденный самолет, неуклюже раскачиваясь, заходил на посадку. Над ним делал круги второй самолет, вероятно, его ведомый.