Совсем мелкая, а столько злобы, хорошо хоть нас Греев невозможно узнать на улице.

«Грей» на старом языке Теры – «Серый» мы похожи на всех и не похожи на самих себя. Раньше, чтоб выделяться среди простолюдинов, в детстве многие мелировали волосы в разные цвета, я, например, ходил до института с малиновыми прядями.

Глянул в её фиалковые глаза, как два бездонных колодца, но только вместо ключевой воды их наполняет тьма, тяжёлое, густое зло плещется на дне.

Не простят они нас, никогда! Я сглупил, надеясь, что время залечит раны, нет! Скорее Греи растворятся во времени, если мы не сможем себя защитить.

Кровь рождает кровь, наши враги не успокоятся, пока нас не вырежут, а раз так, на мне лежит Великий Долг, создать оружие, которое поможет Клану взять реванш, и, если не разбить врагов, так заставить их оставить нас в покое.

Я, чёрт возьми, хочу умереть в собственном поместье, не боясь мстителей из числа таких девчонок.

— Сочувствую Вашему горю, я тоже потерял семью, но Клану Вайс повезло, у них наименьшие потери, война закончилась, Вас примут в метрополии как героев. Стоит ли гнить на этой заштатной планете?

Я честен с девочкой в каждом слове.

— Кому мы там нужны, пустышки, там своих девать некуда. Но давайте лучше вернёмся к одежде, должна же я что ни будь продать за сегодня. Моя попка не хочет познакомиться с хозяйским ремнём. Что желаете, у нас есть прекрасная повседневная и уличная мужская одежда, может, вы интересуетесь спортивной формой, я могу Вас провести в спорт-отдел и предложить лучшее, по вменяемым ценам! — девчонка спохватилась и перешла к профессиональной деятельности.

Меня до глубины души поразила её фраза про ремень, я понимаю, что покажу себя чужаком, незнающим местных порядков, но не мог не возмутиться, оставить это просто так.

— Девушка, Совет запретил физические наказания! Вы должны подать официальную жалобу на работодателей. — я уловил ироничный взгляд за стёклами очков.

Не знаю, испытывает Серый эмоции, но если испытывает, то сейчас преисполнен злорадством над Греем, не знающим реальной жизни, за пределами кланового мирка.

— Ах да, Вы же не местные, бороды не отросли, ну да Совет запретил, только вот кто в этой дыре смотрит, наместнику не до нас, местные сами по себе. Пожаловаться можно, так сразу вылетишь с работы, и никто больше не возьмёт, всё здесь повязано. — она вздохнула и продолжила: да и о чём жаловаться. Мы договор подписывали, там несколько хитрых пунктов вставлено, как облажаешься — штраф плати, денег нет — подписываешь бумажку, мол денег нет прошу наказать физически, в суд пойдёшь, скажут – ну ты же сама попросилась, чтобы жопу разлохматили.

Девушка настороженно посмотрела на нас, видимо, подозревая, что мы пришли не за покупками, и решила для себя прояснить ситуацию.

— Простите, чем я могу помочь, какую одежду Вы желаете приобрести?

— О нет, не совсем нам, — я озвучил цель нашего шопинга — оденьте девушек так, чтобы они стали вечером неотразимы!

— Господа! Вы пришли по адресу, курсанты будут драться за Ваших красавиц, — Вайс всё правильно поняла.

Слегка махнув рукой девчонкам, она без перехода скомандовала:

— Пошли, что ли, богоизбранные, мля, примерочные не про вас. В закутке переоденетесь, — потом снова повернулась к нам — желаете присутствовать при примерке, или предпочтёте выбирать одежду?

— Полностью полагаюсь на Ваш вкус, — завершил разговор Серый.

Мы проследовали через неприметные служебные двери и попали в небольшую комнату с зеркалами и несколькими передвижными стойками под одежду, никаких закрытых кабинок или штор, но зато вдоль стены рядком стоят удобные пуфики для хозяев.

— Считаю разумным перед примеркой принять душ, Вы не могли бы организовать? — я всегда отличался чистоплотностью в отношении гетер.

— Разумеется, в торговом центре есть Аквапарк, рабыням запрещено его посещать, но я могу отвести, и они помоются, там для таких душ в подсобке есть. А чтобы скрасить ожидание, могу заодно и вас отвести в отдел товаров для рабовладельцев, у них широчайший ассортимент в этой специализации, но, к сожалению, по требованиям нравственности, посещение только с обслуживающим персоналом.

Я скривился от мысли, насколько оказывается в свободных мирах рабство институализировано.

— Спасибо, но нет, мы торопимся. — Серый не стал растягивать покупки сверхнеобходимого.

Словоохотливая продавщица увела девчонок с собой, а мы остались предоставлены сами себе.

Я, не зная, чем себя занять, поудобнее устроился на пуфике и взял в руки толстый каталог, лежащий среди журналов.

Всегда любил спорт, конечно, не настолько истово, как моя супруга, я много раз ей клятвенно обещал, что проснусь пораньше и выйду с ней на утреню пробежку, правда, каждый раз здоровый сон оказывался сильнее, но всё равно я никогда не отказывался полистать спортивные каталоги, особенно с красивыми спортсменками.

На первом листе молодая девчонка стояла прикованная за руки-ноги к косому кресту, вместо спортивной одежды, она носила тонкие кожаные ремешки, всё подчёркивающие и ничего не прятавших.

Лист за листом, парни и девушки, на крестах и козлах непонятного назначения, кандалы, ошейники, колодки, плётки.

Меня чуть не стошнило, и я бросил эту мерзость назад.

— Какая гадость и все они улыбаются, будто пацан всю жизнь мечтал на дыбе подвиснуть.

Серый заинтересовался этой дрянью:

— А, каталог Веллера, Вы удивлены?

— Я зол как собака, не знал, что такое выпускают при Совете.

— Знаете, Вы про это не слышали, но рабство распространено намного больше, чем Вы думали сидя в Поместье. Мы Греи, ещё до Войны, постоянно гоняли работорговцев, тогда это соблюдался клановый запрет, сейчас официально рабства нет, но, если такие каталоги выпускают, значит, кому-то это нужно. — как всегда, логично сформировал мысль посланник.

— Веллер одна из крупнейших корпораций в этом секторе, выпускающая спорт одежду, и тут такой… — я замешкался, подбирая слова — специфический ассортимент.

Я ткнул пальцем в каталог.

Прекрасная полиграфия. Мелованная бумага. Насыщенные цвета. Высокопрофессиональная фотография.

На всю страницу полуголый пацан лет восемнадцати стоял на коленях с руками, зажатыми в шейную колодку. Поперёк его живота прямо по кубикам пресса набухали кровью три или четыре рубца от плётки.

Мои моральные устои смущали два несоответствия: он одет в классическую школьную мини-юбку на ладонь выше колен, и запрокинул голову от задорного смеха.

— Но вот что странно, там страниц двадцать только с одними кнутами, производство не окупится, если делать для таких задворок вроде Претории, а в других планетах сектора рабства нет, или оно настолько глубоко спрятано, что я о нём не слышал. — закончил свою мысль.

— Или слышали, но не обратили внимание. Чтобы рабство прекрасно работало, не надо громко объявлять, что оно рабство. А так оно вполне существует, и три девушки — прямое подтверждение, которое Вы не хотите видеть. — Серый выделил «Вы».

— Только две, и то с оговорками, мы купили не рабов, а прислугу, а Вайс — свободный человек!

— Вы полагаете? — стёкла очков недоверчиво блеснули, а может, взгляд за ними стал чуть менее равнодушным, и чуть более насмешливым.

— Полагаю! Несомненно, блондинка очаровательна в юношеской непосредственности, но она точно не рабыня. Вообще, эта планета скорее исключение, по-простому она деревенский сортир, на Троон, я прожил три года, уверяю Вас, там рабства нет.

Я вспомнил одну печальную криминальную историю.

— В Троонсвиле, пару лет назад пропали две школьницы, вся планета стояла на ушах, пошли разговоры, что их выкрали в подпольную сеть торговцев людьми, вроде даже видели на другой планете в тайном притоне. Через месяц поймали соседа одной из девушек — признался, что он изнасиловал и убил подружек и показал, где спрятал тела.

Я всё-таки знаю вопрос, мне привозили неизлечимых пациентов, чтобы мы прервали их земной путь.