Склады он уже проверил, печь работала во всю, ужин готовился. Воду уже заканчивали набирать в кувшины и поилки. Надо было поглядеть на жильё, посмотреть всё на стене и ещё раз оглядеть башню. Он помнил, что что-то там не доделал, только никак не мог понять — что. Пройдясь по новоявленным казармам, он кое-где нашёл беспорядок (подлинный или мнимый) и, не дожидаясь маджая, просто молча ткнул в него пальцем, дав время всё исправить, а где-то, наоборот, расхвалил солдат. Затем он взобрался на стену и всю её обошёл. Со стеной всё было в порядке, но некоторые кусты и деревья, слишком близко подобравшиеся к стенам, нужно будет вырубить — заодно и топлива добавится. Он уже почти вернулся в начальную точку, обменявшись парой-тройкой слов с дозорными, как услыхал сигнальный свист одного из них. Нехти возвращался в крепость.
Пока было довольно трудно разглядеть всё подробно — маленький караван был ещё далеко, и изрядно пылил, да и восточная сторона неба уже начала наливаться густой закатной синевой. Атон, пройдя свой путь по небу, из Ра уже становился Атумом*. Хори не стал спускаться — изнывая от нетерпения, он пытался пересчитать всех и разглядеть в подробностях. Залаяли, почуяв чужих, чуткие псы. Молодому коменданту маленькой крепости казалось, что в воздухе повисло напряжённое ожидание. Крикнув дозорным, чтоб не пялились по сторонам, а смотрели за теми местами, что поручены им для наблюдения, он всё же ссыпался, по-другому и не скажешь, по лестнице.
Клубы пыли неспешно приближались. Вначале Хори даже удивился — откуда её столько? Потом сообразил — колючие кусты уйди-уйди наверняка привязали волоком за ослами, они-то и поднимали эту тучу.
Не только Хори не терпелось увидеть подходивщих поскорее — практически все солдаты вглядывались в облако пыли, словно они скрывали их самое большое в жизни счастье и радость и мало что не приплясывали на месте. Ещё раз рявкнув на часовых, чтоб не забывали о своих обязанностях, молодой неджес нарочито медленно пошёл к воротам, хоть это и стоило ему мучительных усилий. В это время из ближайшего к нему домика, путаясь во входной занавеске, появился жрец. Он выглядел уже посвежее — отдых явно пошёл ему на пользу, но теперь казался сильно встревоженным.
— Не волнуйся, отец мой, это всего лишь возвращается Нехти…
— А? Нет, я не об этом думаю, а о рассказе маджайки, если, конечно, достопочтенный Минмесу правильно её понял и перевёл мне.
— Не сомневайся, о могущественный, я, к сожалению, не ошибся, — сказал маленький и неприметный писец, который и появился незаметно — словно из воздуха выпал. По крайней мере, Хори не обратил на него внимания, пока тот не заговорил. Юноша впервые присмотрелся к чиновнику внимательно. Тот был тих, невысок и незаметен, но тело его, хоть и мелкое да тощее, было крепко и местами видны были интересные шрамы. Взгляд же незаметного писца был острым и показался Хори неприятным. Он вообще верил в дурной глаз, и на всякий случай взялся за амулет, висевший на шее, что чиновник и заметил. Усмехнувшись, он сказал командиру:
— Не волнуйся, отец мой, если от кого и стоит ждать беды, то точно не от меня. Хотя и новости, пришедшие через меня, дурны и вызывают тревогу.
Хори смутился и от этого рассердился ещё больше, но только хмыкнул, а затем сказал:
— Полагаю, когда Нехти закончит с караваном, нам вчетвером будет о чём поговорить.
— Впятером, я думаю, — ответил Саи-Херу, — нубийка не пожелала всего сказать нам, но обещала рассказать тебе, если ты согласишься с нашим присутствием.
Жрец хмыкнул, показывая, что подобная женская глупость его даже и не огорчила, а Хори почувствовал, как сердце в груди пропустило пару ударов и словно упало в желудок. Вот оно — кажется, предчувствие было воистину послано богами, и его ждёт что-то важное, что, к худу иль добру, навсегда изменит его жизнь.
— Так что за новости? — наконец спросил он.
Жрец выразительно вздохнул, закатил глаза к небу, а потом скосил их на многочисленных солдат вокруг. Хори понял, что вести таковы, что подчинённым их лучше не знать. Надо теперь ещё подумать и о помещении для самого себя, внезапно понял он. Где можно поспать, поработать с донесениями и отчётами. И поговорить без посторонних ушей. И вообще — всем офицерам тоже надо выделить достойные места, всем важным персонам, ну, и место для совещаний. Как-то он сегодня слишком многое упускает — огорчённо подумал он.
В это время из-за занавески, коварно поймавшей перед этим жреца, высунулась мордашка светлоглазой девочки. Она серьезным взглядом посмотрела на Хори, засунула в рот палец и снова скрылась за занавеской. Как ни странно, это успокоило молодого командира, и он решительно себя оправдал — от такого дня голова пойдёт кругом и у более умудрённого жизнью человека. Сейчас они с Нехти решат, где им всем разместиться.
А Нехти был уже рядом. Он шёл во главе отряда, очевидно, не желая глотать поднятую пыль, и лицо его было довольным.
Хори уже хорошо знал своего ближайшего помощника, чтобы догадаться — в отличие от жреца, новости у того приятные. Видно было, что народу в караване стало больше — два высоченных диких негра шли чуть позади маджая. Они не были связаны, и даже шли с копьями, покоившимися на их плечах, значит, Нехти вслед за Иштеком, следовавшим за ними и замыкающим передовую группу, счёл их не врагами и достойными такой почести. Впрочем, наконечники копий были скрыты в широких и потертых кожаных чехлах, некогда богато украшеных, а теперь пыльных и невзрачных. Чехлы бесформенным саваном укутывали копья больше, чем на половину, что не давало сразу использовать копьё как оружие, да и Иштек наверняка контролировал негров — в глупой излишней доверчивости десятника Нехти заподозрить было трудно. Двое солдат шли чуть позади Богомола и как бы по бокам, между ними три погонщика сопровождали своих ослов. Те шли, с задумчивым видом глядя себе под ноги, ни дать не взять — храмовые звездочёты, составляющие гороскоп! Все ослы были навьючены грузом и тащили на верёвках за собой огромные кусты уйди-уйди.
Завидев Хори, десятник Нехти, не переставая улыбаться, ускорил шаг, за ним подтянулись и остальные.
— Хорошие новости, командир! — крикнул он.
Подумав, что послушать добрые вести не повредит никому из гарнизона — и настроение поднимется, кстати, Хори не стал уводить маджая куда-то, а скомандовал:
— Докладывай!
— Мы привели двух негров, — Нехти махнул на стоявших сзади великанов, словно командир мог их не заметить,— Я смог их понять и поговорить с ними. Зла в них нет, да, и клятвы, которые они мне дали, крепки и нерушимы, поэтому я им верю. Они сопровождали как охрана женщин тех, что в крепости у нас. Это не простые дикарки, и они, мужчины те, хотели их сопровождать дальше, но им приказали возвращаться, дабы не вызывать у нас тревоги. У них и в самом деле голод, и они и в самом деле хотят купить припасов. Но, помимо этого, их главная в отряде — сильная чародейки и колдунья. Она знает нечто важное, что должна рассказать великим людям Двух Земель. Кроме того, Иштек нашёл след ушедших отсюда, точнее два следа, ибо они уходили в две разных стороны.
— А, значит, собачий пастух нашёл только один след…
— Ничего он не нашёл, отец мой, — бесцеремонно влез в разговор Богомол, — я видел, где он ходил, и видел, что он нашёл, солдат тот. Я же говорил — их собаки сторожа, а не ищейки. Он увидел только то, что ему и нам хотели показать злодеи те. На самом деле они догнали скот до твёрдой глины и камней и вернули его назад, а увели его в совсем другое место, почти весь. Кого-то они, мнится мне так, послали дальше, чтоб мы, пойдя по пути ложному тому, нашли хоть какие-то следы и шли в погоню за ними дальше. Настоящий свой путь они прятали хорошо, у них ловкие следопыты и люди, которые понимают, как воровать скот, да…
А ещё часть ушла совсем неприметно — без скота, без тяжкого груза. Но очень стараясь, чтобы за ними не было следов вовсе. И им бы это удалось, если б у них в отряде не было двух человек, которые не умеют правильно ходить в земле Сета*. И, похоже, что один не умеет чуть больше второго… И вот — самое главное! Все они, разбойники эти — именно те злодеи, что напали на нас на руднике!
