Долгое время было принято думать, что период феодальной раздробленности вел к решительному падению с высот культуры Киевской Руси{252}. История Владимирской земли и биография ее ярчайшего деятеля Андрея Боголюбского ставят под сомнение эту оценку. Широкое распространение достижений киевской культуры и их проникновение в удаленные от Киева области Руси было глубоко прогрессивным фактом. Это справедливо отметил А. Е. Пресняков: «Идет процесс децентрализации русской жизни, но запасы культуры, накопленные Киевским государством, тем самым проникают в глубь народной массы, втягивая ее плотнее в движение новых форм быта, хозяйства, права, религии, господство которых утвердилось на социальных верхах общества»{253}. Этот процесс децентрализации отнюдь не привел к серости или вырождению культуры, но вызвал к жизни огромное разнообразие оттенков культурного творчества в различных русских княжествах. На особом месте среди них и впереди них стоят Владимирское, а несколько позднее — Галицко-Волынское княжества, которые рано поняли необходимость борьбы с распадом Руси. Они создали в ходе этой борьбы культурные ценности, не уступавшие киевским, и выдвинули таких высоко поднимавшихся над современным обществом властителей, как Андрей Боголюбский, Всеволод III, Роман и Даниил галицкие.
VIII. «Русская земля»
Мы видели, что первый большой поход Андрея на болгар в 1164 году был организован тогда, когда он закончил в главных чертах большую строительную работу во Владимирском княжестве. Остальные крупные военные предприятия падают уже на вторую половину 1160-х годов.
Однако авторитет Андрея стоит очень высоко уже в самом начале этого десятилетия. Именно к Андрею обращается в 1160 году князь Изяслав Давидович, искавший киевского стола, занятого в 1159 году Ростиславом смоленским. Изяслав сватал дочь Андрея за своего племянника Святослава Владимировича вщижского, прося кроме того военной помощи, так как Святослав сидел во Вщиже (город в Черниговской земле), осажденный ратью «русских князей». Андрей посылает на помощь своего сына Изяслава со всеми владимиро-суздальскими полками и муромской «помочью». Осаждающие князья, «слышавше идуча Изяслава Андреевича с силою многою Ростовскою, убоявшеся и даша ему (Святославу. — Н. В.) мир…»{254}.
В год смерти Юрия Долгорукого брат Андрея Мстислав Юрьевич был изгнан с новгородского стола, а в 1160 году Андрей открыто заявил свои властные притязания на Новгород{255}. В это время в Новгороде сидел сын Ростислава Святослав Ростиславич смоленский, а в Новом Торге его брат Давид. Уже при Юрии, благодаря его мероприятиям, новгородское право выбора князя было сильно расшатано, и в Новгороде образовалась «суздальская партия», заинтересованная в мирном сожительстве с Суздалем, державшим в своих руках пути низовой торговли и хлебного подвоза. Андрей действует еще более решительно, он хочет окончательно вырвать Новгород из сферы влияния смоленских и других князей.
После совещания на Волоке с князем Изяславом Давидовичем Андрей посылает предупредить новгородцев, что он хочет «искать Новгорода и добром и лихом» и требует от новгородцев клятвенного подтверждения своих верховных княжеских прав на Новгород. После этого Новгород пришел в волнение: «начашась Новгородци мясти и вече часто начата творити»{256}. В результате Святослав был вынужден вывести брата Давида в Смоленск, а затем новгородцы захватили его самого и выслали в Ладогу (откуда он, правда, вскоре сбежал). Это был среди прочего чувствительный удар по сидевшему в Киеве Ростиславу, выгодный как Андрею, так и Изяславу Давидовичу.
Новгородцы тем временем попросили у Андрея на княжение его сына. Он сначала предложил им брата Мстислава, княжившего у них раньше, но они его не захотели. Андрей все же не исполнил их желания — не дал сына и послал в Новгород племянника Мстислава Ростиславича. Однако на другой год сам решил вывести Мстислава из Новгорода. Возможно, что причиной были какие-то осложнения внутри Суздальской земли: уже в 1163 году, как мы знаем, Мстислав был изгнан Андреем и отсюда. Что же до Новгорода, то Андрей договорился с Ростиславом киевским, чтобы снова вернуть в Новгород Святослава, и новгородцы под давлением Андрея Святослава приняли. Но как только Ростислав умер, они снова его прогнали. Тогда, получив помощь от Андрея, Святослав сжег Новый Торг, а его братья сожгли Великие Луки. Сам Андрей в это время со смоленскими и полоцкими войсками двинулся в Новгородскую землю и закрыл все пути, перерезав связь с Киевом. Он упорно настаивал на возврате готового признать его верховенство Святослава: «Святослава силою местяце в город». Но новгородцы перебили его сторонников, а затем новгородский воевода Даньслав Лазутинич нашел путь в Киев и в 1168 году «привел» в Новгород от Мстислава киевского его сына Романа{257}. Таким образом, Новгород уходил из-под влияния Андрея, и Киев снова оказался поперек его дороги.
Летопись отмечает, что Андрей «не имея любьви к Мстиславу», и не удивительно, что у него находит поддержку враг Мстислава князь Владимир Мстиславич, которого Андрей отправляет в Рязань, обещая в дальнейшем наделить волостью{258}. В этом же году суд киевского митрополита, как мы видели, сразил владимирского владыку Федора. Все десять лет после смерти Юрия Киев продолжал быть местом непрерывных усобиц, сеявших смерть и несших оскудение стране. Все это приводит Андрея к тому, что он решается на неслыханное дело — разгром Киева. Теперь ему не нужен Городец на Остре, в котором нуждался Юрий для сбора там своих союзников. Андрей мог вести свои войска через все княжества и везде получать усиливавшие их новые полки.
Момент для удара по Киеву был избран Андреем очень удачно. Сидевший в Киеве Мстислав не только был враждебен Андрею, но не пользовался расположением и других южных князей. Назначение в Новгород его сына Романа оттесняло от Новгорода Ростиславичей и упрочивало их союз с Андреем.
Мстислав, видимо, не думал, что беда так близка; в это время, занимаясь судьбой Романа в Новгороде, он послал к нему на помощь младшего брата Андрея Михалку с черными клобуками. Однако Михалко был перехвачен Ростиславичами смоленскими. Судя по поведению Михалки, можно думать, что он рассчитывал закрепиться на юге и вел свою независимую от Андрея политику{259}.
Войско Андрея во главе с Мстиславом Андреевичем и воеводой Борисом Жидиславичем по пути к Киеву быстро увеличивалось. К нему примкнули братья Андрея Глеб Юрьевич из Переяславля-Южного и вернувшийся из Греции юный Всеволод Юрьевич{260}, племянник Андрея Мстислав Ростиславич, князья Роман смоленский, Владимир дорогобужский, Рюрик Ростиславич овручский, его братья Давид и Мстислав из Вышгорода, северские князья Олег и Игорь Святославичи. Соединившись под Вышгородом, войска остановились под Киевом на Доргожичах, около Кириллова монастыря, и, разойдясь отсюда, обложили Киев. Осада продолжалась три дня, пока ловкий маневр отборного отряда дружинников, ударивших на город с тыла и ворвавшихся внутрь, не заставил Мстислава бежать{261}.
