Правительственная политика в сфере хлебной торговли в Смутное время, впрочем, не отличалась должной последовательностью. 7 октября 1609 г. грамотой Василия Шуйского русским торговцам дозволялось ввозить в Сибирь хлеб на продажу по вольным ценам, а воеводам С. С. Годунову и И. М. Плещееву было наказано беспрепятственно их пропускать: «В Приказе Казанского дворца сказывали в роспросе сибирские казаки и стрельцы, что в наших сибирских городех хлеб всякой, рож и овес, и ячмень купят меж себя всякие люди дорого. А из Верховских городов с Перми Великой, и с Вятки, и с Устюга Великого, и от Соли Вычегодской, и с Выми торговые и всякие люди хлеба в Сибирь на продаже не везут, а говорят де, что они хлеба в Сибирь не везут за тем, что в сибирских городех наши воеводы и головы у них, у торговых людей, хлеб всякой емлют на нас. И как к вам ся наша грамота придет, а из верховских городов, из Перми Великой, и с Вятки, и с Устюга Великого, и от Соли от Вычегодской, и с Выми, или из иных городов торговые и всякие люди пойдут в сибирские городы торговати, а повезут с собою на продажу хлебные запасы, муку и крупы и толокно или иные какие запасы, и приехав продавати похотят на Верхотурье, и вы б им велели торговати на Гостином дворе повольно и продавати велели запасы как цена подымет. И нашу пошлину б с них имать по нашему указу…»{299}. Но тут же, учитывая интересы служилых людей, для них были установлены заниженные (в сравнении с рыночными) «указные» цены на хлеб.
Наряду с организацией товарообмена, одной из функций торгово-ремесленной верхушки (земских старост и земских целовальников) русского города в Смутное время был сбор налогов. Власти нуждались в средствах, одним из источников их поступления были таможенные пошлины. В 1606 г. новая таможня учреждается в Яренском городке, центре одноименного уезда, через территорию которого осуществлялась активная торговля с Сибирью{300}. Спустя два года появилась Вымская уставная таможенная грамота, регламентировавшая порядок сборов. В Яренском уезде взималось немало пошлин: «весчее», «годовщина» (сбор с лиц, сопровождавших товар), «гостиное», «десятая пошлина», «замыт», «отвоз» (предположительно плата за вывоз товаров), «отъезд», «полозовое» (сбор с количества саней в обозе), «померное», «приезд», «проезжее», «тамга», «явка». Те, кто пытался уклониться от их уплаты, облагались штрафами («заповедь», «протаможие»){301}.
Собранные таможенные, мытные, откупные и прочие пошлины шли на содержание не только царского двора, но и воевод, губных старост, стрельцов, пушкарей, о чем свидетельствуют, в частности, материалы приходо-расходных книг земских старост Балахны 1617/18 г.{302} Кое-кто из таможенников при этом наживался. В апреле 1611 г. гость Степан Юрьевич Иголкин подал челобитную против дьяка Ивана Тимофеева, который, в свою очередь, обвинял купца в злоупотреблениях в ущерб казне на Новгородской таможне{303}.
На средства торговых людей в значительной степени снаряжалось и обеспечивалось жалованьем Второе земское ополчение{304}. Согласно нижегородской платежнице 1612 г., по приговору о неокладных сборах с зажиточных купцов в апреле 1612 г., для нужд Второго ополчения в Нижнем Новгороде было в принудительном порядке взято «у москвича у Оникея Порывкина да у Филипа Дощаникова сорок рублев»{305}.
Отправляясь в Смутное время в торговую поездку за пределы родного города, купец рисковал не только товаром, но и собственной жизнью. В 1606 г. донские казаки на Волге «многих торговых людей, которые шли с Москвы и из иных многих городов в Асторахань, а из Асторахани шли в судех вверх х Козани, побивали и пограбили»{306}.
В указной грамоте Василия Шуйского в Муром от 27 октября 1606 г. говорилось, что отряды П. Ляпунова, И. Пашкова и Г. Сунбулова, шедшие из Переславля-Рязанского к Москве на соединение с И. И. Болотниковым, в Коломне «и дворян, и детей боярских, и торговых и всех лутчих людей, жены и дети опозорили нечеловечески, животы разграбили и весь город всяких людей до конца розарили»{307}. Согласно грамоте патриарха Гермогена от 29 ноября 1606 г., теперь «гости и торговые люди горят желанием выступить против Болотникова в Коломенское»{308}. Московский торговец Т. Кляпиков в челобитной 1614 г. на имя царя Михаила Федоровича обвинял калужских торговых людей Богдана Петрова сына Шеплина и Григория Михайлова сына Тишкова в присвоении его товарных запасов в период захвата Калуги И. И. Болотниковым: «…Они взяли моей соли в Калуге воровством, за свою воровскую службу при Ивашке Болотникове»{309}.
Псковский посадский люд не раз в Смутное время выступал против городских купцов. Вскоре после воцарения В. И. Шуйского в 1606 г. в Пскове произошли столкновения между гостями и черными людьми. Тогда царское правительство запросило у псковских «гостей славных мужей и великих» 900 рублей, а купцы, радеющие о собственных капиталах, собрали эти деньги «со всего Пскова, з больших и меньших и со вдовиц по роскладу». Деньги отправили через Новгород в Москву «не по выбору» (то есть без соблюдения очереди несения земских служб) с пятью местными посадскими людьми, причем с теми, которые открыто говорили о злоупотреблениях гостей при попустительстве царского наместника П. Н. Шереметьева и дьяка И. Т. Грамотина. В направленной с ними отписке правдолюбцев оговорили, что стало поводом для ареста четверых из них в Новгороде. Отсюда арестованных псковичей отправили в Москву, где собирались казнить. Спасли их от смерти псковские стрельцы, находившиеся в столице и поручившиеся за них. Когда весть об этом достигла Пскова, городская беднота учинила бунт против купеческой верхушки. И царскому наместнику пришлось посадить в тюрьму семерых псковских гостей. А «большой гость» Михаил Детков, оказавшийся не замешанным в действиях против посадских людей, не пострадал{310}. Новый воевода Бегичев, приехав в 1608 г. в Псков, «поймал казны много гостиной»{311}. В Псковской летописной повести о Смутном времени описана казнь купца Алексея Семеновича Хозина, которому после жестоких пыток и пребывания в темнице взбунтовавшиеся стрельцы 18 августа 1609 г. отрубили голову{312}. Конфликт зажиточных слоев города со стрельцами еще раз вспыхнул на Масленицу 1610 г., когда 300 детей боярских, гостей и владычных людей даже выехали из Пскова в Новгород и Печоры{313}.
Астраханское восстание летом 1606 г., о котором уже упоминалось, также было направлено против купеческой верхушки города.
В Москве в 1606–1607 гг., как и прежде, функционировали Ветошный, Дровяной, Железный, Замочный, Коробейный, Котельный, Лапотный, Овощной, Оконничный, Свечный, Седельный, Судовый, Тележный и другие торговые ряды. В них велась как оптовая, так и розничная торговля. Летом 1607 г. денежный стол Разрядного приказа уплатил «торговке Оринке Трофимовой за ведро чернил 5 алтын», а также нескольким московским торговкам (в том числе Дарьице Ветошниковой) достались небольшие суммы (от 2 до 3 алтын) за поношенные рубашки, которые предназначались для заключенных в тюрьмы участников движения И. И. Болотникова{314}. Торговцы из других городов имели право совершать сделки только на Гостином дворе.
