В частности, я научился за те годы питаться в значительной мере за счёт леса. Съедобные травы, которые можно есть прямо сырыми, можно сушить, заготавливая на зиму для супов, заварок, витаминных добавок к другим блюдам, также лекарственные растения, мёд собственного приготовления из цветков одуванчиков, таволги или черёмухи, варенье из лесных ягод и особенно грибы — всё это позволяло и питаться круглый год здоровой пищей и тратить на питание минимальное количество денег.

Впоследствии такие лесные заготовки позволили мне в самом прямом смысле выжить в этом теле — и в последующие годы политических гонений, и тогда, когда преступная банда, сформированная одной из моих бывших учениц, надолго превратила меня в инвалида…

… Очень многие люди “знают”, что еда — это только то, что продаётся в магазинах. Они готовы, ходя ногами по еде, страдать от голода, чуть ли не умирая. А ведь под ногами у них… растут сныть, крапива и масса других дикорастущих растений, которыми можно было бы питаться весь год, до следующей весны!

Более того: ими можно исцеляться! Та же крапива (свежая или сушёная) — ведь является изумительным лекарством от многих заболеваний! А сныть имеет смысл изучить, в том числе, с точки зрения лечения рака (в последнем случае — в качестве монодиеты на длительные сроки, исчисляемые месяцами).

А грибы! С мая-июня (луговые опята и денежки обыкновенные) — и до декабря (вешенки и ивовые опята[2]) можно их собирать и питаться ими — сытно, вкусно и полезно! “Массовые” же грибы, растущие с августа по октябрь, хорошо заготавливать на весь год — до следующих грибов!

Особенно полезны грибы квашеные (“солёные”, то есть, заквашенные с солью). Они лучше других усваиваются и прекрасно нормализуют пищеварение! Их можно рассматривать как целебную пищу: ибо они обеспечивают пищеварительную систему молочнокислыми бактериями. В грибах также — масса микроэлементов, витаминов. А грибные белки прекрасно усваиваются именно из квашеных или консервированных грибов: кислота разрушает их “трудные” для пищеварительных ферментов клеточные оболочки.

Квашеные грибы хранить можно в металлических эмалированных баках даже в городских квартирах. Надо только примерно раз в неделю снимать с поверхности жидкости образующуюся плесень.

А ягоды! А засушенные листья мяты, смородины, даже иван-чая! Всё это вовсе не надо покупать! Только — набрать, не полениться! Даже хвоя с упавших сосновых или еловых веток — прекрасный источник витамина С!

* * *

Однажды мой давнишний знакомый, “комнатный” человек, с которым мы давно не виделись, — приболел.

А была весна, мы вовсю собирали и ели, наслаждаясь, молодую крапиву. Самое вкусное — это если её нарезать, бросить в кипяток, проварить не больше минуты, а потом — с майонезом! Или с грибным маринадом, оставшимся от съеденных грибов!

И вот, звоню к тому знакомому — и узнаю о его хвори. Говорю:

— Так надо же было — крапивы! Сразу бы всё сняло!

— Во! Отличная идея! Как это сам не сообразил?! Попрошу кого-нибудь, чтоб купили!

— Купили?!… Где?!

— Да в аптеке же, конечно! Где же её ещё взять?

Я рассказал ему, что крапивой сейчас заросло всё пространство вокруг города! Посмеялись.

Потом накормил его свежей крапивой. Понравилось! Даже очень!

… Через несколько дней звоню к нему по каким-то делам. Он рассказывает, что вчера был за городом, там-то. Шучу:

— Ну, теперь знаешь, где крапива растёт?

— Да?… А где?…

— Ну ведь ты был вчера там, где её — полно!

— А я под ноги не смотрел…

Мне удалось за годы своей деятельности в сфере материалистической науки сделать много достаточно важного. Эти материалы публиковались в периодической научной печати. Но кто их читал, кроме узкого круга специалистов-учёных? До всех остальных людей результаты научных исследований доходят лишь через научно-популярную литературу или другие средства массового вещания.

Я же расскажу для вас об этом на страницах данной книги.

Когда мне было в этой жизни ещё лет пять, наша семья жила в как раз такой страшной коммуналке, о которой пел Владимир Высоцкий: “на тридцать девять комнат — всего одна уборная[3]”. Помимо всегда кашляющих и харкающих туберкулёзников, мне из её жильцов запомнился ещё котик Кузька.

Его взяли в квартиру ещё маленьким котёнком. Он вырос, и вдруг… у него… — ко всеобщему изумлению — родились котята. Оказалось, что он… — кошечка…

Дольше всех был озадачен я. Ибо никак не мог решить проблему и приставал с этим ко взрослым:

— А сам-то Кузька — знает, что он — кошка?…

… Но за этой детской наивностью просматривалась одна из интереснейших проблем биологии и психологии: сексуальная аутоидентификация, то есть, ощущение своей принадлежности к тому или иному полу.

Мы узнаём, что наши физические тела — того или иного пола, по воспитанию. Нас родители соответственно называют, одевают, причёсывают, объясняют, что ты и вот они — такого-то пола, а те — другого.

Но трудность здесь состоит в том, что именно ощущение принадлежности к тому или другому полу иногда вступает в противоречие со всеми этими знаниями.

Человек, например, с детства внутренне протестует против своих явных анатомических признаков. Иногда это может быть связано с памятью о своей прежней жизни в теле противоположного пола — тогда этот протест со временем исчезает. Но в других случаях противоречие, наоборот, обостряется после наступления половой зрелости. А попытки вести себя “как положено”, “как принято”, включая вступление в “нормальный брак”, — приводят к внутреннему и внешнему дискомфорту — иногда чудовищному. В таких случаях говорят об инверсии (болезненном извращении) сексуальной аутоидентификации. И, поскольку такая аномалия всегда прослеживается уже с детства — то нет оснований сомневаться в том, чтобы отнести её к категории врождённых.

Механизм формирования инверсии сексуальной аутоидентификации в те десятилетия интенсивно исследовался учёными, особенно в Германии (G.Dörner и др.; обзор литературы см. в [23]). Было обнаружено, что головной мозг формируется у плода и развившегося ребёнка неравномерно. Мозговая ткань разных его отделов созревает в определённой последовательности, причём существуют строго зафиксированные генетически — по времени — этапы дифференциации и формирования их клеток. Именно в эти сроки, названные критическими, отделы мозга наиболее уязвимы к повреждающим воздействиям. А возникшие повреждения сохраняются на всю последующую жизнь.

В частности, было обнаружено, что существуют особые мозговые центры — мужской и женский — ответственные за соответствующую сексуальную аутоидентификацию — как у животных, так и у людей. Разные повреждающие факторы — гормональные, прочие лекарственные или даже такие, как тяжёлая болезнь или сильный отрицательно-эмоциональный стресс и т. п. беременной женщины во время соответствующего “критического” этапа развития плода — могут вызывать те нарушения развития мозга плода, которые ярко проявят себя лишь по достижении этим человеком половой зрелости [10–15,23]. Такие люди обречены на то, чтобы войти в состав “сексуальных меньшинств”, став гомосексуальными или бисексуальными (в зависимости от тяжести повреждения).

… Но существует и другой механизм формирования как гомосексуализма, так и других отклонений половой направленности. Это — сочетательный (“условный”) рефлекс[4].

… Но для того, чтобы это понять, надо поговорить сначала о стадиях полового созревания.

… У ребёнка ведь (в норме) полностью отсутствует влечение к половому акту. А эрогенность гениталий тоже отсутствует или минимальна, хотя и отмечаются эпизодические кровонаполнения так называемых “пещеристых” тел половых органов. Напротив, закономерна выраженность эрогенности, в том числе, рта, что дополнительно стимулирует влечение к питанию материнским молоком [6]; это явление впервые было подмечено З. Фройдом (Фрейдом) [16].