Советник пил непрозрачную жидкость, подсунутую Воганом, Бранн присел, гладя траву, а Дей все никак не мог понять, как? откуда? почему в том месте, где должны храниться все тайны Благого мира, сидит повар, выжимает что-то из животного, а советник покорно пьет?!

— Горшочек, — словно невзначай обронил Бранн. — Который варит, — еще более непонятно расшифровал он, быстро посмотрел на Дея и перевел взгляд на волчьего повара. — А это — корова.

Дею название ничего особо не пояснило.

— Сейчас-сейчас, мой король, — заторопился Воган. Встал, похлопал рогатое животное по коричневому в белых пятнах боку, подхватил ведерко с мутновато-белой жидкостью, от которой поднимался пар, выхватил из-за пазухи рог… и плеснул в него из ведра. Затем подхватил протянутый Джаредом стакан, спрятал за пазуху вместе с рогом и, вообще-то, напитком внутри, еще раз поклонился, подхватил корову под толстый живот и впечатал ее в стену, оставив вместо животного только рисунок.

— Всегда хотел посмотреть, как это работает, — завороженно произнес Бранн, проводя ладонью по рисунку.

— Раньше было так, — пожал Воган широкими плечами и показал на нарисованный рядом с коровой здоровенный глиняный горшок, куда легко мог поместиться сам королевский повар. — Магия просыпается.

Что вышло еще более непонятно. Нет, что магия просыпается — не новость, все неприятности сразу спешат приписать именно магии, а не живости волков или козням Домов, но пространственное изменение, причем перевод живого в неживое и обратно — о таком умении сам молодой король мог только мечтать.

— Уважаемый королевский волк Бранн, не желаете ли вы, чтобы мастер Воган поподробнее рассказал вам о Горшочке? — осторожно спросил советник. — Показал, как работает рог изобилия? Поверьте, это впечатляющее зрелище даже для неблагого мага.

— Желал бы, очень желал, — грустно вздохнул Бранн. — Но сейчас это значило бы покинуть моего друга.

— Что, не сработало? — шепнул советнику крайне довольный Дей.

«Попытаться стоило, мой король», — мыслесловом ответил Джаред, еле заметно улыбнулся, поднял ромашку с земляного пола, поросшего травкой, и вложил стебелек в стену рядом с коровой. — Воган, — негромко позвал он уже вслух.

— Ну торопыга жеж, какой был волчонок, таким и остался, — торопливо шагнул к ним повар.

Следом за ним с легким шипением сворачивался пасторальный мирок, заключенный в одной комнатке сокровищницы. Дей еле успевал различать магические движения, что возвращали клочок Черного замка обратно в его обычное состояние — кроме разве что чересчур натуралистичного рисунка коровы.

— А так можно оживить все нарисованное? — не удержался Дей, вновь понимая, что Джаред, сворачивая пространство, легко использует множество магических сущностей, беря то, что ближе и проще.

— Когда-то Джаретт Великолепный, дедушка нашего Дея и советника заодно, да будет мир теней ему подшерстком, оживил Нуаду.

— Но как это возможно? — спросил Дей. — Нельзя взять и оживить рисунок, это же не големы неблагих, что могут ходить без искры?

— Видимо, часть души все же притянулась, — сказал Джаред, — но именно часть, раз он то появляется, то исчезает. Воган, — попросил он так, словно не мог или не хотел приказывать.

— Уже ушел, волчонок. Приходи на красную ягодку, — подмигнул Воган советнику, а тот отчего-то вздохнул.

Джаред дождался, пока за поваром гулко захлопнулась стена и они вновь остались втроем, затем посмотрел на дверь впереди. Просто посмотрел на центр с привычным изображением солнца — и дверь дрогнула, разошлась на восемь частей и спряталась где-то в стене, полу и полотке одновременно.

Они двинулись вперед, в тьму и холод. Удивленный Дей поймал снежинку губами. Через несколько локтей сзади вновь грохотнуло, теперь уже несколько угрожающе. Джаред сделал шаг, наступив на пластину в полу, и… ничего. От стен исходил странный холод, скорее магический, чем настоящий.

— Джаред, свет? — еле выговорил Дей.

Пусть это будет лунное сияние, в переливах которого теряются предметы еще хуже, чем в полной темноте, но не этот кромешный мрак!

— Потерпите, мой король, — извиняюще ответил советник, а Дей понял — свет уже горел или включился от касания ноги Джареда, хотя светлее не стало. Коснулся локтем Бранн, показывая, что он рядом.

— Подожди немного, просто Дей.

Наконец потеплело и посветлело: сокровищница не желала показать себя во всей красе, медленно и словно бы неохотно приоткрыв магическую сущность. Разумеется, это была только часть сокровищницы, причем малая часть — и лежало здесь не так много предметов.

Первым из тьмы выступила праща. Она медленно вращалась над круглым столом в окружении переливчатых нитей, повторявших ее движение и, видимо, удерживающих ее на месте.

— Этим оружием Нуаду выбил глаз Балору, — негромко выговорил Джаред.

— Он вроде был одноглазым, — с сомнением сказал Дей.

— В той битве он лишился второго глаза, но потом смог его отрастить, — шепнул Бранн.

Джаред шевельнулся, и нити пропали. Он протянул руку, но праща отшатнулась от советника.

— Бранн? — позвал Дей.

— Было бы чрезвычайно интересно исследовать этот артефакт, явно обладающий собственной волей, но я бы не стал его трогать, — признался Бранн.

— Почему?

— Потому что пути ветров максимально далеки от течения вод, — ответил за Бранна Джаред. — Нуаду смог взять пращу, потому что сам был полукровкой. Первым сыном Балора Кровожадного.

— То есть нынешний царь морской Айджиан имел родню среди благих ши? — Дей потер увлажнившийся лоб над повязкой.

— Думаю, как и нынешний наследник Нис, — тихо добавил Джаред.

Дей, решив пропустить теорию, протянул руку к праще, решив использовать быстроту волков. Овальный кусочек кожи с двумя завязками рванулся от него, как фей от виверны, стукнулся о камень стены, отлетел — и замер в натяжении, удерживаемый советником за один край.

— Не хочет, подлюка, — резюмировал Бранн.

— Но, Джаред, ты же ее удерживаешь?! — не сдержался Дей.

— Удерживаю, мой король, и только. Бросить камень она дает мне только в собственную ногу, что мне не очень приятно, и никому не полезно. — Джаред вернул пращу на место и вновь облачил ее в переливающиеся нити.

Она подергалась, потыкалась, как зверек, кожаной мордочкой, и замерла.

— Прошу вас, мой король, проследовать дальше.

Праща и ее личная тюрьма померкли, и впереди ярким светом загорелся очередной артефакт, еще больше напитавшийся магией с тех пор, когда перестал служить ее владелице. «Всего-то шар с ручкой», — отметил разум Дея. «Шар с ручкой» полыхнул в ответ яростно и недовольно, словно подслушав его мысли.

— Солнечный скипетр, — прошептал зачарованный Бранн, а Джаред коротко кивнул, не в силах сказать ни слова. Потом, откашлявшись, выговорил коротко и сухо:

— Ментальная копия. Оригинал слишком ценен и важен, я храню его в личном сейфе, и брать его можно с огромными предосторожностями. Я уже пробовал взывать к нему, так как опасность грозит и Алиенне, но… Вы можете спросить его?

— Нет. Он нам не пригодится, — подытожил Дей, разглядывая сверкающий миллионами острых граней артефакт. Артефакт чуждого и сейчас крайне враждебного к нему Дома. — Времени все меньше…

— …как и предметов, — закончил за него Бранн.

— Да, к сожалению, — подтвердил Джаред. — Слишком мало времени прошло с момента гибели, но, думаю, скипетр станет лишь злее. Боюсь представить, что может статься с камнями деда, — еле слышно, словно самому себе сказал он.

Скипетр погас куда быстрее, чем праща, и очень похоже, что без приказа советника.

Из непроглядной тьмы показался дротик. Тоже в цилиндре из светящихся нитей.

— А вот это интересно, — потянулся к нему Бранн.

— На пол! — рявкнул советник.

Дротик прорвал магическую защиту, пронесся над головой мгновенно пригнувшегося Бранна и упавшего рядом Дея, ударился о камень стены с одной стороны, с другой стороны — и замер в руке советника.