Алиенна вздохнула и оперлась о парапет. Ни о чем они толком не поговорили, а уже в глазах темнеет… Нет, вскинула она голову, темнело вокруг! Не успело появиться солнце, как оно начало прятаться. На ярко-алый диск, словно лежащий между двух склонов, наползало что-то темное, причем слишком быстро для простого затмения. Раздались испуганные крики, забряцало оружие, где-то далеко залаяли собаки.

— Света, — попросила Алиенна сама не зная кого. А слетелись голубки, уселись на плечи, закурлыкали, освещая все вокруг слабым золотым сиянием.

— Но почему две самые прекрасные женщины Благих земель без охраны? — удивился Джаред, немного наигранно, а может быть, и нет. Буквально вчера он вывалил на Алиенну столько тайн и загадок, что не хватит и жизни их разрешить.

Алиенна подняла руку, вытереть вспотевший лоб, но на нее сразу же уселась голубка, вцепившись в пальцы тонкими лапками.

— Алиенна, — а по проходу шел Дей.

Шел, как он все время ходил — голова гордо поднята, а шаг осторожен. Но не сейчас, когда, как ему казалось, что-то угрожает его жене. Он запнулся о лежащий доспех, недоуменно опустил голову, и Алиенна вздохнула. Как раз видеть металл супругу удавалось хуже всего, что Дея очень расстраивало. А как же поединки? Ощущать мир серыми тенями — уже неплохо, но вот драться… Драться выходило лишь на кулаках. Доспех торопливо подхватил один из стражей, Дей услышал, понял — и дернул уголком рта.

Алиенна шагнула вперед бросилась на грудь, забыв про приличия.

— Все хорошо, все уже хорошо, мой волк. Я просто испугалась темноты.

— Значит, сейчас не вижу не один я? — с иронией, окрашенной легкой ноткой горечи, спросил Дей.

Алиенна сжала веки, радуясь, что супруг ее не видит. Не хватало еще, чтобы он расстраивался ее грустью! Пусть лучше радуется ее радостью.

— Так и есть.

— И почему ты гуляла так рано и в одиночестве?

— Мы говорили с Гвенн, она… — Алиенна обернулась, удивляясь тому, что сестра ее мужа молчала. Но Гвенн не было видно. И Луг молчал, помогать не собираясь.

— Ваша сестра ушла, — донесся из полутьмы голос Джареда. — Не вините ее на нарушение этикета, ей нужно собираться в дорогу. Как и Алиенне. И вы совершенно правы, сейчас затмение. Причем это затмение не природного свойства, иначе бы наша уважаемая Джослинн предупредила заранее. Что-то закрыло солнце, надеюсь, на время.

— Факелы, светильники? — спросил Дей у Джареда.

— Все потухло, — озвучил Джаред то, что не сразу поняла Алиенна, а поняв, взволновалась. — Слабый свет дают горлицы, и только.

— И Лили, — тихо выговорил Дей. — Этот свет я вижу всегда.

Пресветлый Луг, и как расстаться? Как даже помыслить о расставании, когда и душа и тело болят, словно порванные надвое?

Алиенна еще раз поразилась, какое магнетическое, даже магическое действие оказывал Дей на окружающих. Она не помнила, когда это началось, но точно не с того возраста, как она его узнала. Тогда это был маленький угрюмый волчонок, готовый сделать все, даже перевернуть вверх дном весь дом, лишь бы отец заметил его. А отец видел… Взрослые сторонились его, все, кроме Мэллина. При этом имени резкая боль пронзила висок, Алиенна тайком потерла его и вспомнила — любить Дея начали после того, как он вернулся с войны. Так называли границу с фоморами. Видимо, что-то он сделал не так, не то, что положено, но то, что должно. А уж поклоняться ему, трепетать от касания его руки — после того, как он вернулся из темного мира неблагих. Вернулся, принеся цвет жизни в ладонях. Когда стал королем не только своего Дома, но и всех Благих земель. И он как никто достоин этого, сердито проговорила про себя Алиенна. Сердито, словно спорила со всем миром за своего любимого.

— Лили, — тихо позвал Дей, погладил по голове. — Не бойся. Джаред, кажется, магия Флинна основана на пламени?

— Да! — выдохнула жаром материализовавшаяся рядом Фианна, а Алиенна не сдержала улыбку. Тетя будет защищать своего племянника, даже если ему ничего не угрожает.

— Джаред, — выговорил Дей, — мне нужно…

— Разумеется, мой король, я тут все успокою. Принцесса Фианна, мне нужна ваша помощь, — Джаред, видимо, склонился в поклоне, но Алиенна этого уже не увидела. Дей под восторженные восклицания подхватил Алиенну и понес по галерее. И ни тьма, ни повязка на глазах не могли помешать ему.

— Она хотела потрепаться с Гвенн, — раздался писклявый голосок Луга тогда, когда Лили полностью успокоилась. — Ох уж эти девочки!

— Луг! — вознегодовала Алиенна.

— Молодец, Луг, — негромко произнес Дей, чтобы было слышно и Алиенне. — Что делает Джаред?

— Работает, — пискнул Луг. — Зажигает факелы и светильники с помощью огня лесовиков. Бранн помогает Флинну и Фианне, а Мэй и Алан сопровождают их. Гвенн убежала к себе — расстроенная. Не понимаю, к чему эта свистопляска, солнце появится через час-два.

— И что это может быть? — немного склонив голову вправо, спросил Дей.

— Дом Полудня, разумеется. Он хочет нас о чем-то предупредить, вот и висит, закрывая солнце. Не самое лучшее предупреждение, но читаемое без слов.

Алиенна прижалась к Дею, гася желание спрыгнуть с его рук.

Дей повернул вправо не глядя и ушел с галереи.

— Интересно, о чем нас хотят предупредить, — прошептал он.

«Этот свет я вижу всегда», — повторяла Гвенн, идя в собственные покои. А ее окружала кромешная тьма. Не сказать, что она мешала волчице — в ее собственные покои ее привели ноги, а на них можно было положиться. Только на них и можно положиться, вздохнула Гвенн.

Ну ладно, ещё на Джареда. И на Мэллина, но… Гвенн царапнула острым ноготком собственную ладонь, но боль не стихала. Она приучила себя сдерживаться, видя брата в королевском обличии, но сегодня он был в лёгких штанах, в простой рубашке серого шелка…

Родной и недостижимый. Неужели ей терпеть эту муку до скончания жизни? Зачем Джаред сдержал ее? Все бы кончилось, этот клубок вины, боли, ненависти и любви просто пропал вместе с ней, распластавшись на камнях под Башней снов. Что двигало ее матерью?

Нет уж! Гвенн выдохнула. Если принцесса Дома Волка погибнет, то не бесславно, а ради жизни и чести своего Дома.

Она остановилась, наткнувшись на преграду. Ноги и правда знали, куда идти. Только наткнуться на бывшего мужа Гвенн совершенно не ожидала. Она даже не учуяла его!

— Вот как проводит ночи моя женушка! — выговорил Финтан. Тут было все: и горечь потери, и мягкий укор, и прощение. Пожалуй, ничего из этого не было правдой, кроме тщательно скрываемой ревности. Однако за руку он ее схватил так, словно видел.

Сказать, чтобы перестал ее караулить у покоев, вход в которые для лесного принца закрыт навсегда? Отбиваться?

— Что тебе нужно? — устало спросила Гвенн.

— Что за ребячество, Гвенн? — почти искренне выговорил Финтан. — Ты то шарахаешься от меня, то сама лезешь в постель!

Гвенн высвободила руку. Свет все еще не проникал в широкие окна, и ни факелы, ни светильники не горели. Что бы ни закрывало солнце, оно не собиралось уходить, однако как выглядел Финтан, волчья принцесса могла сказать и так: тигриные глаза — карие с рыжими лучиками, смуглая кожа, внимательный взгляд, добрая, немного лукавая улыбка… Для тех, кто не знает, что он за ши — сам Принц Очарование.

— Зачем разрисовал лицо? — спросила Гвенн, глядя на жёлтые и зелёные полосы на щеках и под глазами Финтана, слабо мерцавшие во мраке. — Твой отец с ума сойдёт.

— А мне все равно! Поговорим о нас.

— Если ты о той ночи, из-за которой перенесли встречу Домов, — не сдержалась Гвенн, — то от меня там была лишь накидка. Ее попросила Рианнон.

— Ты лжешь! Специально обманываешь меня!

— Да что ты! Я не собираюсь лишаться магии!

— То-то она такой послушной, — тихо и горько произнес Финтан после долгой паузы. — Зачем ты это сделала? Зачем обманула меня?

— Я только дала ей накидку, — отмахнулась Гвенн. — Она влюблена в тебя, мой супруг. Бывший супруг!